Краткое содержание ю-ю куприна за 2 минуты пересказ сюжета

Краткое содержание Ю-ю Куприна за 2 минуты пересказ сюжета

В рассказе Александра Ивановича Куприна «Ю-ю» автор-повествователь знакомит читателя с историей своей домашней питомицы – кошки Ю-ю.

История рассказывается девочке Нине, с обращения к ней и начинается рассказ. Повествователь объясняет, как появилась кличка Ю-ю, как она оказалась в доме, как росла и превратилась во взрослую кошку.

Ведя рассказ о Ю-ю, автор постоянно отвлекается на свою маленькую слушательницу, делает ей замечания. Её поведение (Нина выкручивает ушко щенку Бобику) наталкивает рассказчика на отступление от основного повествования.

Он объясняет девочке, что животные гораздо умнее, чем люди привыкли думать; что люди обращают внимание не на те черты характера животных, которые реально им присущи.

Среди прочих, рассказчик приводит в пример ослов – они не так глупы и упрямы; лошадей – они чутки и не строптивы при правильном обращении; гусей – эти заботливы и умны. После этого отступления автор снова возвращается к истории Ю-ю, описывает её характер.

Кошка наделяется теми чертами, которые люди обычно не склонны приписывать животным – острота внимания, властность, чувство собственного достоинства. Детально описываются «ритуалы» Ю-ю: утреннее пробуждение, питьё из крана, ночное бдение рядом с пишущим автором.

Подробно пересказывается история болезни Пети – самого маленького члена семьи – и преданность кошки, которая лежала у дверей его комнаты во всё время болезни мальчика. Заключительный эпизод – отъезд этого мальчика в санаторий, тоска Ю-ю и отказ Пети поговорить с ней по телефону.

После этого рассказ внезапно (с точки зрения композиции) обрывается, и очень коротко сообщается, что Ю-ю вскоре умерла, а ее хозяева завели себе другого кота.

Рассказ учит читателей быть чуткими и внимательными к животным, прислушиваться к их желаниям и стараться понять их характер так же, как человеческий.

В произведении «Ю-ю», написанном русским писателем Александром Ивановичем Куприным, повествуется о кошке по кличке Ю-ю, которая жила в одной семье. Имя зверьку придумал четырёхлетний сын. Мальчик, увидев зверька, от удивления смог произнести только несколько звуков. После этого случая все и стали звать кошечку Ю-ю.

Вначале котёнок был ничем не примечателен. Как все кошачьи детёныши много спал, лакал молочко, играл. Но потом домашнее животное стало очень красивым: тёмно-каштанового цвета с ярко-рыжими пятнышками и белоснежной грудкой. Кошечка отличалась своенравным нравом и обитала в доме только там, где ей было угодно. Вела себя везде как хозяйка.

Спала на дорогих диванах и коврах, но нотных тетрадях, лежащих на пианино и газетах. Рано утром она открывала дверь в спальню хозяина, не стесняясь проходила в помещение, прыгала на кровать и будила мужчину. Затем животное и человек вместе шли в комнату, где почивали жена и сын, и процедура пробуждения повторялась.

Благородная кошка никогда не выпрашивала вкусности, она просто ждала, когда ей их дадут.

Она прекрасно знала, когда приходит мальчик – рассыльный из мясной лавки и поджидала его, то на крыльце, то на кухне.

Пока мальчик разрезал мясо, Ю-ю зацеплялась когтями за край кухонного стола и раскачивалась. Но никогда не позволяла рассыльному себя погладить. Ведь он был только существом, который даёт ей лакомство.

Кошка была очень гордая, и, когда сын хозяина брал её в руки, изворачивалась и убегала. Но однажды маленький мальчик захворал. Родители были в отчаянии, болезнь оказалась очень тяжёлой.

Бедного малыша положили в отдельную комнату. Кошечка сразу поняла, что в семье несчастье. Хотя её не пускали в комнату больного, она разлеглась около двери и дежурила так всё время болезни. Зверёк отходил только справить свои нужды и попить молока. Как бы хозяева не хотели отогнать её от своего поста, Ю-ю снова и снова возвращалась на своё место.

Только когда опасность отступила, и измученному болезнью мальчику стало лучше, стойкая кошечка покинула свой пост. Каким-то своим звериным чутьём она поняла, что жизнь маленького хозяина в безопасности.

После этого кошечку очень любили все члены семьи. В довольстве и достатке дожила любимица до самой старости и умерла в преклонных годах.

Рассказ, написанный Александром Куприным, напоминает читателям, что необходимо заботиться о своих любимцах, тогда и они ответят на чувства хозяина.

Як в Артура Грея зародилась мрія про морські мандри? Які труднощі подолав герой на шляху до здійснення своєї мрії?

Ответьте пожалуйста *********************************************************

ПРАКТИЧЕСКАЯ РАБОТА
ПО ТВОРЧЕСТВУ В.В. МАЯКОВСКОГО
ВАРИАНТ 2
«Нате!» (1913)
1.Из первой строфы выпишите один из эпитетов.
2.Из четвёртой строфы вып

ишите словесный образ, определяющий внутренний облик лирического героя стихотворения «Нате!»
3.Как называется художественный приём, основанный на повторе согласных звуков, использованный поэтом в стихотворении: «Через час отсюда в чистый переулок вытечет по человеку»?
4. Как называется приём единоначатия, использованный во второй строфе стихотворения?
5. К какому художественному приёму, предполагающему преувеличение размеров, количества, значения явлений, прибегает Маяковский, называя толпу «стоглавой вошью»?
6. Что вызывает протест у героя ранней лирики Маяковского? (Дайте развёрнутый ответ с опорой на текст – 3-5 предложений)
Стих:
Через час отсюда в чистый переулок
вытечет по человеку ваш обрюзгший жир,
а я вам открыл столько стихов шкатулок,
я — бесценных слов мот и транжир.
Вот вы, мужчина, у вас в усах капуста
Где-то недокушанных, недоеденных щей;
вот вы, женщина, на вас белила густо,
вы смотрите устрицей из раковин вещей.
Все вы на бабочку поэтиного сердца
взгромоздитесь, грязные, в калошах и без калош.
Толпа озвереет, будет тереться,
ощетинит ножки стоглавая вошь.
А если сегодня мне, грубому гунну,
кривляться перед вами не захочется — и вот
я захохочу и радостно плюну,
плюну в лицо вам
я — бесценных слов транжир и мот.

Тема до вірша «Книжки в обкладинках червоних»

3. Вкажіть переклад слова бароко з італійської мови:а) занепад, розклад; б) мушля неправильної форми;В) дивний, химерний; г) відродження.4. Добою пану

вання яких наук було бароко?а) гуманітарних; 6) природничих і точних; В) філософських; Г) хіміко-біологічних.5. Визначте провідну тему літератури бароко:а) відображення життя в його контрастній різноманітності;б) оспівування людини та природи;В) відображення життя та ідей середньовічної людини;г) відображення в літературі радості і краси земного життя.6. Позначте рядок, у якому подано прізвища письменників доби бароко:а) П. Кальдерон, В. Шекспір; б) Дж. Донн, П. Кальдерон;B) Ф. Петрарка, Л. де Гонгора; г) П. Кальдерон, Данте.7. Вкажіть провідне мистецтво епохи бароко:а) живопис; б) література; в) архітектура; г) музика.8. Вкажіть прізвище художника — представника епохи бароко:а) Леонардо да Вінчі; б) Рафаель Санті; В) Андреа дель ВерроккЙо; г) Пітер Пауль Рубенс.9. Провідний художній засіб літератури бароко?а) епітет; б) метафора; в) порівняння; г) уособлення.10. Що є характерним для літератури бароко:а) пишний барвистий стиль; б) встановлення ієрархії жанрів; В) гуманізм; г) раціоналізм.11. За часів правління якого гетьмана українське бароко набуло розквіту?​12. Вкажіть, яким був погляд на людину часів бароко:а) людина ідеальна, взірець для наслідування; б) людина — надзвичайно активна і динамічна;В) людина здатна до творчої діяльності;Г) людина не ідеальна, її психологія дивна і суперечлива.​

Написати твір на тему ''Я подарую тобі…''

Сюжет повісті Тарас Бульба Гоголь позичив у​

Чому головним героєм біблійної історії Булгакова обирає саме Понтія Пілата, а не Ієшуа?Помогите спочно​

Можете привести примеры трудностей военного времени из поэмы «Василий Тёркин» из второй главы «На привале» и третьей главы «Переправа».

Написати твір на тему ''Я подарую тобі''

Источник: https://znanija.com/task/29326685

Отзыв о рассказе Куприна «Ю-ю»

Краткое содержание Ю-ю Куприна за 2 минуты пересказ сюжетаГлавная героиня рассказа Александра Куприна «Ю-ю» — кошка с необычным именем Ю-ю. Она жила в доме писателя и была любимицей всей семьи. По утрам кошка приходила к хозяину, будила его и настойчивым мурлыканьем требовала открыть ей дверь в комнату, в которой спал сын писателя Коля. Попав в комнату, кошка запрыгивала в детскую кроватку и играла с Колей, а он ласково называл ее Юшенькой.

У кошки Ю-ю был гордый характер. Она никогда не выпрашивала еду, а всегда дожидалась, когда ей предложат поесть. Хозяева покупали для любимой кошки говядину, которую приносил в дом мальчик из мясной лавки.

Порцию для кошки он отрезал на кухне, и кошка быстро научилась открывать кухонную дверь. Она повисала передними лапами на ручке двери, отталкивалась от стены задними лапами и дверь открывалась.

А если мясо для нее отрезали слишком долго, Ю-ю вцеплялась когтями в край стола и раскачивалась, как акробат.

Кошка Ю-ю любила своих хозяев и в меру возможностей заботилась об их здоровье. Писатель часто работал по ночам, и кошка в это время сидела у него на столе, внимательно следя, как перо скользит по бумаге. Когда она замечала, что писатель устал, и рука у него начинала дрожать, кошка хлопала лапкой по листу бумаги. Это означало, что пора заканчивать работу и идти спать.

Когда сын писателя Коля тяжело заболел, кошку Ю-ю перестали пускать к нему. Тогда она стала дежурить у дверей его комнаты, и терпеливо ждала, когда мальчик поправится.

А когда Коля после выздоровления вместе с мамой уехал в санаторий, кошка потеряла его и долго ходила по дому с растерянным видом. Но в санатории был телефон и писатель звонил туда, чтобы поговорить с женой и сыном.

Кошка Ю-ю быстро поняла, с кем разговаривает ее хозяин, и такие минуты она сидела рядом и слушала знакомые ей голоса.

В семье писателя кошка Ю-ю прожила до глубокой старости.

Таково краткое содержание рассказа.

Главная мысль рассказа заключается в том, что домашние животные и особенно кошки делают жизнь людей ярче и разнообразнее. Кошка Ю-ю радовала своих хозяев добрым к ним отношением и сообразительностью.

Рассказ учит любить животных и ценить те позитивные эмоции, которые они привносят в нашу жизнь.

В рассказе мне понравилась главная героиня, кошка Ю-ю, которая заботилась о здоровье своих хозяев и узнавала их голоса даже в телефонном разговоре.

Рассказ Куприна понравился мне тем, что в нем в очень спокойной и доброжелательной манере описана жизнь домашнего питомца. Мудрость кошек высока, и давно признана людьми. Отношения между кошкой и человеком намного ближе, чем они могут быть между двумя кошками. Человек культурен настолько, насколько он способен понять кошку.

Какие пословицы подходят к рассказу Куприна «Ю-ю»?

Доброе слово и кошке приятно.
Кошку против шерсти не гладят.

И кошка песни поет, когда хорошо живется.

Источник: https://DetskiyChas.ru/school/rodnoye_slovo/otzyv_kuprin_yu-yu/

Краткое содержание – «Ю-ю» Куприн А.И

Если уж слушать, Ника, то слушай внимательно. Звали её Ю-ю. Просто так. Увидев её впервые маленьким котёнком, молодой человек трёх лет вытаращил глаза от удивления, вытянул губы трубочкой и произнёс: «Ю-ю».

Читайте также:  Краткое содержание гоголь невский проспект за 2 минуты пересказ сюжета

Мы сами не помним, когда это вдруг вместо черно-рыже-белого пушистого комка мы увидели большую, стройную, гордую кошку, первую красавицу и предмет зависти любителей. Всем кошкам кошка.

Темно-каштановая с огненными пятнами, на груди пышная белая манишка, усы в четверть аршина, шерсть длинная и вся лоснится, задние лапки в широких штанинах, хвост как ламповый ёрш!.. Ника, спусти с колеи Бобика.

Неужели ты думаешь, что щенячье ухо это вроде ручки от шарманки? Если бы так тебя кто-нибудь крутил за ухо? А самое замечательное в ней было — это её характер. И никогда не верь тому, что тебе говорят дурного о животных. Тебе скажут: осел глуп.

Когда человеку хотят намекнуть, что он недалёк умом, упрям и ленив, — его деликатно называют ослом. Запомни же, что, наоборот, осел животное не только умное, но и послушное, и приветливое, и трудолюбивое. Но если его перегрузить свыше его сил или вообразить, что он скаковая лошадь, то он просто останавливается и говорит: «Этого я не могу. Делай со мной что хочешь».

(О гусях) А какие они славные отцы и матери, если бы ты знала. Птенцов высиживают поочерёдно — то самка, то самец. Гусь даже добросовестнее гусыни. Если она в свой досужный час заговорится через меру с соседками у водопойного корыта, по женскому обыкновению, — господин гусь выйдет, возьмёт её клювом за затылок и вежливо потащит домой, ко гнезду, к материнским обязанностям.

И очень смешно, когда гусиное семейство изволит прогуливаться. Впереди он, хозяин и защитник. От важности и гордости клюв задрал к небу. На весь птичник глядит свысока.

Но беда неопытной собаке или легкомысленной девочке, вроде тебя, Ника, если вы ему не уступите дороги: сейчас же зазмеит лад землёю, зашипит, как бутылка содовой воды, разинет жёсткий клюв, а назавтра Ника ходит с огромным синяком на левой ноге, ниже колена, а собачка все трясёт ущемлённым ухом. И вся семья гусиная — точь-в-точь как добрая немецкая фамилия на праздничной прогулке.

Или, возьмём, лошадь. Что про неё говорят? Лошадь глупа. У неё только красота, способность к быстрому бегу да память мест. А так — дура дурой, кроме того ещё, что близорука, капризна, мнительна и непривязчива к человеку.

Но этот вздор говорят люди, которые держат лошадь в тёмных конюшнях, которые не знают радости воспитать её с жеребячьего возраста, которые никогда не чувствовали, как лошадь благодарна тому, кто её моет, чистит, водит коваться, поит и задаёт корм.

У такого человека на уме только одно: сесть на лошадь верхом и бояться, как бы она его не лягнула, не куснула, не сбросила. В голову ему не придёт освежить лошади рот, воспользоваться в пути более мягкой дорожкой, вовремя попоить умеренно, покрыть попонкой или своим пальто на стоянке…

За что же лошадь будет его уважать, спрашиваю я тебя? А ты лучше спроси у любого природного всадника о лошади, и он тебе всегда ответит: умнее, добрее, благороднее лошади нет никого, — конечно, если только она в хороших, понимающих руках. У арабов лошадь член семьи.

Так, в Древней Греции был крошечный городишко с огромнейшими городскими воротами. По этому поводу какой-то прохожий однажды пошутил: смотрите бдительно, граждане, за вашим городом, а то он, пожалуй, ускользнёт в эти ворота. Спала Ю-ю в доме, где хотела.

Когда дом начинал просыпаться, — первый её деловой визит бывал всегда ко мне и то лишь после того, как её чуткое ухо улавливало утренний чистый детский голосок, раздававшийся в комнате рядом со мною.

Ю-ю открывала мордочкой и лапками неплотно затворяемую дверь, входила, вспрыгивала на постель, тыкала мне в руку или в щеку розовый нос и говорила коротко: «Муррм». Она спрыгивала на пол и, не оглядываясь, шла к двери. Она не сомневалась в моем повиновении.

Я слушался. Одевался наскоро, выходил в темноватый коридор. Блестя жёлто-зелёными хризолитами глаз, Ю-ю дожидалась меня у двери, ведущей в комнату, где обычно спал четырёхлетний молодой человек со своей матерью. Я приотворял её. Чуть слышное признательное «мрм», S-образное движение ловкого тела, зигзаг пушистого хвоста, и Ю-ю скользнула в детскую.

Там — обряд утреннего здорованья. Ю-ю никогда не попрошайничает. (За услугу благодарит кротко и сердечно.) Но час прихода мальчишки из мясной и его шаги она изучила до тонкости. Если она снаружи, то непременно ждёт говядину на крыльце, а если дома — бежит навстречу говядине в кухню. Кухонную дверь она сама открывает с непостижимой ловкостью.

Бывает, что мальчуган долго копается, отрезая и взвешивая. Тогда от нетерпения Ю-ю зацепляется когтями за закраину стола и начинает раскачиваться вперёд и назад, как циркач на турнике. Но — молча. Мальчуган — весёлый, румяный, смешливый ротозей. Он страстно любит всех животных, а в Ю-ю прямо влюблён. Но Ю-ю не позволяет ему даже прикоснуться к себе.

Надменный взгляд — и прыжок в сторону. Она горда! Она никогда не забывает, что в её жилах течёт голубая кровь от двух ветвей: великой сибирской и державной бухарской. Мальчишка для неё — всего лишь кто-то, приносящий ей ежедневно мясо. На все, что вне её дома, вне её покровительства и благоволения, она смотрит с царственной холодностью.

Нас она милостиво приемлет. Я любил исполнять её приказания. Вот, например, я работаю над парником, вдумчиво отщипывая у дынь лишние побеги — здесь нужен большой расчёт. Жарко от летнего солнца и от тёплой земли. Беззвучно подходит Ю-ю. «Мрум!» Это значит: «Идите, я хочу пить». Разгибаюсь с трудом. Ю-ю уже впереди. Ни разу не обернётся на меня.

Посмею ли я отказаться или замедлить? Она ведёт меня из огорода во двор, потом на кухню, затем по коридору в мою комнату. Учтиво отворяю я перед нею все двери и почтительно пропускаю вперёд.

Придя ко мне, она легко вспрыгивает на умывальник, куда проведена живая вода, ловко находит на мраморных краях три опорных точки для трёх лап — четвёртая на весу для баланса, — взглядывает на меня через ухо и говорит: «Мрум. Пустите воду».

Я даю течь тоненькой серебряной струйке. Изящно вытянувши шею, Ю-ю поспешно лижет воду узким розовым язычком. Кошки пьют изредка, но долго и помногу. Бывали у меня с Ю-ю особенные часы спокойного семейного счастья.

Это тогда, когда я писал по ночам: занятие довольно изнурительное, но если в него втянуться, в нем много тихой отрады. Царапаешь, царапаешь пером, вдруг не хватает какого-то очень нужного слова. Остановился. Какая тишина! И вздрогнешь от мягкого упругого толчка.

Это Ю-ю легко вскочила с пола на стол. Совсем неизвестно, когда пришла.

Царапает, царапает перо. Сами собою приходят ладные, уклюжие слова. В послушном разнообразии строятся фразы. Но уже тяжелеет голова, ломит спину, начинают дрожать пальцы правой руки: того и гляди, профессиональная судорога вдруг скорчит их, и перо, как заострённый дротик, полетит через всю комнату. Не пора ли? И Ю-ю думает, что пора.

Она уже давно выдумала развлечение: следит внимательно за строками, вырастающими у меня на бумаге, водя глазами за пером, и притворяется перед самой собою, что это я выпускаю из него маленьких, чёрных, уродливых мух. И вдруг хлоп лапкой по самой последней мухе. Удар меток и быстр: чёрная кровь размазана по бумаге. Пойдём спать, Ю-юшка.

Пусть мухи тоже поспят до завтрева. За окном уже можно различить мутные очертания милого моего ясеня. Ю-ю сворачивается у меня в ногах, на одеяле. Заболел Ю-юшкин дружок и мучитель Коля. Ох, жестока была его болезнь; до сих пор страшно вспоминать о ней.

Тут только я узнал, как невероятно цепок бывает человек и какие огромные, неподозреваемые силы он может обнаружить в минуты любви и гибели.

У людей, Ника, существует много прописных истин и ходячих мнений, которые они принимают готовыми и никогда не потрудятся их проверить. Так, тебе, например, из тысячи человек девятьсот девяносто девять скажут: «Кошка — животное эгоистическое. Она привязывается к жилью, а не к человеку».

Они не поверят, да и не посмеют поверить тому, что я сейчас расскажу про Ю-ю. Ты, я знаю, Ника, поверишь! Кошку к больному не пускали. Пожалуй, это и было правильным. Толкнёт что-нибудь, уронит, разбудит, испугает. И её недолго надо было отучать от детской комнаты. Она скоро поняла своё положение.

Но зато улеглась, как собака, на голом полу снаружи, у самой двери, уткнув свой розовый носик в щель под дверью, и так пролежала все эти чёрные дни, отлучаясь только для еды и кратковременной прогулки. Отогнать её было невозможно. Да и жалко было.

Через неё шагали, заходя в детскую и уходя, её толкали ногами, наступали ей на хвост и на лапки, отшвыривали порою в спешке и нетерпении. Она только пискнет, даст дорогу и опять мягко, но настойчиво возвращается на прежнее место. О таковом кошачьем поведении мне до этой поры не приходилось ни слышать, ни читать.

На что уж доктора привыкли ничему не удивляться, но даже доктор Шевченко сказал однажды со снисходительной усмешкой:

Комичный у вас кот. Дежурит! Это курьёзно… Ах, Ника, для меня это вовсе не было ни комично, ни курьёзно. До сих пор у меня осталась в сердце нежная признательность к памяти Ю-ю за её звериное сочувствие… И вот что ещё было странно.

Как только в Колиной болезни за последним жестоким кризисом наступил перелом к лучшему, когда ему позволили все есть и даже играть в постели, — кошка каким-то особенно тонким инстинктом поняла, что пустоглазая и безносая отошла от Колина изголовья, защёлкав челюстями от злости. Ю-ю оставила свой пост.

Долго и бесстыдно отсыпалась она на моей кровати. Но при первом визите к Коле не обнаружила никакого волнения. Тот её мял и тискал, осыпал её всякими ласковыми именами, назвал даже от восторга почему-то Юшкевичем! Она же вывернулась ловко из его ещё слабых рук, сказала «мрм», спрыгнула на пол и ушла.

Читайте также:  Краткое содержание кийосаки богатый папа, бедный папа за 2 минуты пересказ сюжета

Какая выдержка, чтобы не сказать: спокойное величие души!..

(кошка собиралась говорить по телефону)

А вот собиралась-таки. Послушай, Ника, как это вышло. Встал с постели Коля худой, бледный, зелёный; губы без цвета, глаза ввалились, ручонки на свет сквозные, чуть розоватые. Но уже говорил я тебе: великая сила и неистощимая — человеческая доброта. Удалось отправить Колю для поправки, в сопровождении матери, вёрст за двести в прекрасную санаторию.

Ю-ю с отъездом двух своих друзей — большого и маленького — долго находилась в тревоге и в недоумении. Ходила по комнатам и все тыкалась носом в углы. Ткнётся и скажет выразительно: «Мик!» Впервые за наше давнее знакомство я стал слышать у неё это слово.

Что оно значило по-кошачьи, я не берусь сказать, но по-человечески оно ясно звучало примерно так: «Что случилось? Где они? Куда пропали?»

И она озиралась на меня широко раскрытыми жёлто-зелёными глазами; в них я читал изумление и требовательный вопрос. Телефонный аппарат наш помещался в крошечной передней на круглом столике, и около него стоял соломенный стул без спинки.

Не помню, в какой из моих разговоров с санаторней я застал Ю-ю сидящей у моих ног; знаю только, что это случилось в самом начале.

Но вскоре кошка стала прибегать на каждый телефонный звонок и, наконец, совсем перенесла своё место жилья в переднюю.

Люди вообще весьма медленно и тяжело понимают животных; животные — людей гораздо быстрее и тоньше.

Я понял Ю-ю очень поздно, лишь тогда, когда однажды среди моего нежного разговора с Колей она беззвучно прыгнула с пола мне на плечи, уравновесилась и протянула вперёд из-за моей щеки свою пушистую мордочку с настороженными ушами.

Я подумал: «Слух у кошки превосходный, во всяком случае, лучше, чем у собаки, и уж гораздо острее человеческого». Очень часто, когда поздним вечером мы возвращались из гостей, Ю-ю, узнав издали наши шаги, выбегала к нам навстречу за третью перекрёстную улицу. Значит, она хорошо знала своих. И ещё.

Был у нас знакомый очень непоседливый мальчик Жоржик, четырёх лет. Посетив нас в первый раз, он очень досаждал кошке: трепал её за уши и за хвост, всячески тискал и носился с нею по комнатам, зажав её поперёк живота. Этого она терпеть не могла, хотя по своей всегдашней деликатности ни разу не выпустила когтей.

Но зато каждый раз потом, когда приходил Жоржик — будь это через две недели, через месяц и даже больше, — стоило только Ю-ю услышать звонкий голосишко Жоржика, раздававшийся ещё на пороге, как она стремглав, с жалобным криком бежала спасаться: летом выпрыгивала в первое отворённое окно, зимою ускользала под диван или под комод. Несомненно, она обладала хорошей памятью.

«Так что же мудрёного в том, — думал я, — что она узнала Колин милый голос и потянулась посмотреть: где же спрятан её любимый дружок?»

Мне очень захотелось проверить мою догадку. В тот же вечер я написал письмо в санаторию с подробным описанием кошкиного поведения и очень просил Колю, чтобы в следующий раз, говоря со мной по телефону, он непременно вспомнил и сказал в трубку все прежние ласковые слова, которые он дома говорил Ю-юшке.

А я поднесу контрольную слуховую трубку к кошкиному уху. Вскоре получил ответ. Коля очень тронут памятью Ю-ю и просит передать ей поклон. Говорить со мною из санатории будет через два дня, а на третий соберутся, уложатся и выедут домой.

И правда, на другой же день утром телефон сообщил мне, что со мной сейчас будут говорить из санатории. Ю-ю стояла рядом на полу. Я взял её к себе на колени — иначе мне трудно было бы управляться с двумя трубками. Зазвенел весёлый, свежий Колин голосок в деревянном ободке.

Какое множество новых впечатлений и знакомств! Сколько домашних вопросов, просьб и распоряжений! Я едва-едва успел вставить мою просьбу:

— Дорогой Коля, я сейчас приставлю Ю-юшке к уху телефонную трубку. Готово! Говори же ей твои приятные слова. — Какие слова? Я не знаю никаких слов, — скучно отозвался голосок. — Коля, милый, Ю-ю тебя слушает. Скажи ей что-нибудь ласковое. Поскорее. — Да я не зна-аю. Я не по-омню.

А ты мне купишь наружный домик для птиц, как здесь у нас вешают за окна? — Ну, Коленька, ну, золотой, ну, добрый мальчик, ты же обещал с Ю-ю поговорить. — Да я не знаю говорить по-кошкиному. Я не умею. Я забы-ыл.

В трубке вдруг что-то щёлкнуло, крякнуло, и из неё раздался резкий голос телефонистки: «Нельзя говорить глупости. Повесьте трубку. Другие клиенты дожидаются.» Лёгкий стук, и телефонное шипение умолкло. Так и не удался наш с Ю-ю опыт. А жаль.

Очень интересно мне было узнать, отзовётся ли наша умная кошка или нет на знакомые ей ласковые слова своим нежным «муррум». Вот и все про Ю-ю.

Не так давно она умерла от старости, и теперь у нас живёт кот-воркот, бархатный живот. О нем, милая моя Ника, в другой раз.

Источник: https://libaid.ru/katalog/k/kuprin-aleksandr/3568-kratkoe-soderzhanie-yu-yu-kuprin-a-i

Еслли уж слушать, Ника, то слушай внимательно. Звали её Ю-ю. Просто так. Увидев её впервые маленьким котенком, молодой человек трех лет вытаращил глаза от удивления, вытянул губы трубочкой и произнес: «Ю-ю».

Мы сами не помним, когда это вдруг вместо черно-рыже-белого пушистого комка мы увидели большую, стройную, гордую кошку, первую красавицу и предмет зависти любителей. Всем кошкам кошка.

Темно-каштановая с огненными пятнами, на груди пышная белая манишка, усы в четверть аршина, шерсть длинная и вся лоснится, задние лапки в широких штанинах, хвост как ламповый ерш!.. Ника, спусти с колеи Бобика.

Неужели ты думаешь, что щенячье ухо это вроде ручки от шарманки? Если бы так тебя кто-нибудь крутил за ухо? А самое замечательное в ней было — это её характер. И никогда не верь тому, что тебе говорят дурного о животных. Тебе скажут: осел глуп.

Когда человеку хотят намекнуть, что он недалек умом, упрям и ленив, — его деликатно называют ослом. Запомни же, что, наоборот, осел животное не только умное, но и послушное, и приветливое, и трудолюбивое.

Но если его перегрузить свыше его сил или вообразить, что он скаковая лошадь, то он просто останавливается и говорит: «Этого я не могу. Делай со мной что хочешь».     (О гусях) А какие они славные отцы и матери, если бы ты знала. Птенцов высиживают поочередно — то самка, то самец. Гусь даже добросовестнее гусыни. Если она в свой досужный час заговорится через меру с соседками у водопойного корыта, по женскому обыкновению, — господин гусь выйдет, возьмет её клювом за затылок и вежливо потащит домой, ко гнезду, к материнским обязанностям.

    И очень смешно, когда гусиное семейство изволит прогуливаться. Впереди он, хозяин и защитник. От важности и гордости клюв задрал к небу. На весь птичник глядит свысока.

Но беда неопытной собаке или легкомысленной девочке, вроде тебя, Ника, если вы ему не уступите дороги: сейчас же зазмеит лад землею, зашипит, как бутылка содовой воды, разинет жесткий клюв, а назавтра Ника ходит с огромным синяком на левой ноге, ниже колена, а собачка все трясет ущемленным ухом. И вся семья гусиная — точь-в-точь как добрая немецкая фамилия на праздничной прогулке.

    Или, возьмем, лошадь. Что про нее говорят? Лошадь глупа. У нее только красота, способность к быстрому бегу да память мест. А так — дура дурой, кроме того ещё, что близорука, капризна, мнительна и непривязчива к человеку. Но этот вздор говорят люди, которые держат лошадь в темных конюшнях, которые не знают радости воспитать её с жеребячьего возраста, которые никогда не чувствовали, как лошадь благодарна тому, кто её моет, чистит, водит коваться, поит и задает корм. У такого человека на уме только одно: сесть на лошадь верхом и бояться, как бы она его не лягнула, не куснула, не сбросила. В голову ему не придет освежить лошади рот, воспользоваться в пути более мягкой дорожкой, вовремя попоить умеренно, покрыть попонкой или своим пальто на стоянке… За что же лошадь будет его уважать, спрашиваю я тебя? А ты лучше спроси у любого природного всадника о лошади, и он тебе всегда ответит: умнее, добрее, благороднее лошади нет никого, — конечно, если только она в хороших, понимающих руках. У арабов лошадь член семьи.     Так, в Древней Греции был крошечный городишко с огромнейшими городскими воротами. По этому поводу какой-то прохожий однажды пошутил: смотрите бдительно, граждане, за вашим городом, а то он, пожалуй, ускользнет в эти ворота. Спала Ю-ю в доме, где хотела. Когда дом начинал просыпаться, — первый её деловой визит бывал всегда ко мне и то лишь после того, как её чуткое ухо улавливало утренний чистый детский голосок, раздававшийся в комнате рядом со мною. Ю-ю открывала мордочкой и лапками неплотно затворяемую дверь, входила, вспрыгивала на постель, тыкала мне в руку или в щеку розовый нос и говорила коротко: «Муррм». Она спрыгивала на пол и, не оглядываясь, шла к двери. Она не сомневалась в моем повиновении.     Я слушался. Одевался наскоро, выходил в темноватый коридор. Блестя желто-зелеными хризолитами глаз, Ю-ю дожидалась меня у двери, ведущей в комнату, где обычно спал четырехлетний молодой человек со своей матерью. Я приотворял её. Чуть слышное признательное «мрм», S-образное движение ловкого тела, зигзаг пушистого хвоста, и Ю-ю скользнула в детскую.     Там — обряд утреннего здорованья. Ю-ю никогда не попрошайничает. (За услугу благодарит кротко и сердечно.) Но час прихода мальчишки из мясной и его шаги она изучила до тонкости. Если она снаружи, то непременно ждет говядину на крыльце, а если дома — бежит навстречу говядине в кухню. Кухонную дверь она сама открывает с непостижимой ловкостью. Бывает, что мальчуган долго копается, отрезая и взвешивая. Тогда от нетерпения Ю-ю зацепляется когтями за закраину стола и начинает раскачиваться вперед и назад, как циркач на турнике. Но — молча. Мальчуган — веселый, румяный, смешливый ротозей. Он страстно любит всех животных, а в Ю-ю прямо влюблен. Но Ю-к» не позволяет ему даже прикоснуться к себе. Надменный взгляд — и прыжок в сторону. Она горда! Она никогда не забывает, что в её жилах течет голубая кровь от двух ветвей: великой сибирской и державной бухарской. Мальчишка для нее — всего лишь кто-то, приносящий ей ежедневно мясо. На все, что вне её дома, вне её покровительства и благоволения, она смотрит с царственной холодностью. Нас она милостиво приемлет. Я любил исполнять её приказания. Вот, например, я работаю над парником, вдумчиво отщипывая у дынь лишние побеги — здесь нужен большой расчет. Жарко от летнего солнца и от теплой земли. Беззвучно подходит Ю-ю. «Мрум!» Это значит: «Идите, я хочу пить». Разгибаюсь с трудом. Ю-ю уже впереди. Ни разу не обернется на меня. Посмею ли я отказаться или замедлить? Она ведет меня из огорода во двор, потом на кухню, затем по коридору в мою комнату. Учтиво отворяю я перед нею все двери и почтительно пропускаю вперед. Придя ко мне, она легко вспрыгивает на умывальник, куда проведена живая вода, ловко находит на мраморных краях три опорных точки для трех лап — четвертая на весу для баланса, — взглядывает на меня через ухо и говорит: «Мрум. Пустите воду».     Я даю течь тоненькой серебряной струйке. Изящно вытянувши шею, Ю-ю поспешно лижет воду узким розовым язычком. Кошки пьют изредка, но долго и помногу. Бывали у меня с Ю-ю особенные часы спокойного семейного счастья. Это тогда, когда я писал по ночам: занятие довольно изнурительное, но если в него втянуться, в нем много тихой отрады. Царапаешь, царапаешь пером, вдруг не хватает какого-то очень нужного слова. Остановился. Какая тишина! И вздрогнешь от мягкого упругого толчка. Это Ю-ю легко вскочила с пола на стол. Совсем неизвестно, когда пришла.     Царапает, царапает перо. Сами собою приходят ладные, уклюжие слова. В послушном разнообразии строятся фразы. Но уже тяжелеет голова, ломит спину, начинают дрожать пальцы правой руки: того и гляди, профессиональная судорога вдруг скорчит их, и перо, как заостренный дротик, полетит через всю комнату. Не пора ли? И Ю-ю думает, что пора. Она уже давно выдумала развлечение: следит внимательно за строками, вырастающими у меня на бумаге, водя глазами за пером, и притворяется перед самой собою, что это я выпускаю из него маленьких, черных, уродливых мух. И вдруг хлоп лапкой по самой последней мухе. Удар меток и быстр: черная кровь размазана по бумаге. Пойдем спать, Ю-юшка. Пусть мухи тоже поспят до завтрева. За окном уже можно различить мутные очертания милого моего ясеня. Ю-ю сворачивается у меня в ногах, на одеяле. Заболел Ю-юшкин дружок и мучитель Коля. Ох, жестока была его болезнь; до сих пор страшно вспоминать о ней. Тут только я узнал, как невероятно цепок бывает человек и какие огромные, неподозреваемые силы он может обнаружить в минуты любви и гибели.     У людей, Ника, существует много прописных истин и ходячих мнений, которые они принимают готовыми и никогда не потрудятся их проверить. Так, тебе, например, из тысячи человек девятьсот девяносто девять скажут: «Кошка — животное эгоистическое. Она привязывается к жилью, а не к человеку». Они не поверят, да и не посмеют поверить тому, что я сейчас расскажу про Ю-ю. Ты, я знаю, Ника, поверишь! Кошку к больному не пускали. Пожалуй, это и было правильным. Толкнет что-нибудь, уронит, разбудит, испугает. И её недолго надо было отучать от детской комнаты. Она скоро поняла свое положение. Но зато улеглась, как собака, на голом полу снаружи, у самой двери, уткнув свой розовый носик в щель под дверью, и так пролежала все эти черные дни, отлучаясь только для еды и кратковременной прогулки. Отогнать её было невозможно. Да и жалко было. Через нее шагали, заходя в детскую и уходя, её толкали ногами, наступали ей на хвост и на лапки, отшвыривали порою в спешке и нетерпении. Она только пискнет, даст дорогу и опять мягко, но настойчиво возвращается на прежнее место. О таковом кошачьем поведении мне до этой поры не приходилось ни слышать, ни читать. На что уж доктора привыкли ничему не удивляться, но даже доктор Шевченко сказал однажды со снисходительной усмешкой:     Комичный у вас кот. Дежурит! Это курьезно… Ах, Ника, для меня это вовсе не было ни комично, ни курьезно. До сих пор у меня осталась в сердце нежная признательность к памяти Ю-ю за её звериное сочувствие… И вот что ещё было странно. Как только в Колиной болезни за последним жестоким кризисом наступил перелом к лучшему, когда ему позволили все есть и даже играть в постели, — кошка каким-то особенно тонким инстинктом поняла, что пустоглазая и безносая отошла от Колина изголовья, защелкав челюстями от злости. Ю-ю оставила свой пост. Долго и бесстыдно отсыпалась она на моей кровати. Но при первом визите к Коле не обнаружила никакого волнения. Тот её мял и тискал, осыпал её всякими ласковыми именами, назвал даже от восторга почему-то Юшкевичем! Она же вывернулась ловко из его ещё слабых рук, сказала «мрм», спрыгнула на пол и ушла. Какая выдержка, чтобы не сказать: спокойное величие души!..     (кошка собиралась говорить по телефону)

Читайте также:  Краткое содержание борьба за огонь рони-старшего за 2 минуты пересказ сюжета

    А вот собиралась-таки. Послушай, Ника, как это вышло. Встал с постели Коля худой, бледный, зеленый; губы без цвета, глаза ввалились, ручонки на свет сквозные, чуть розоватые. Но уже говорил я тебе: великая сила и неистощимая — человеческая доброта. Удалось отправить Колю для поправки, в сопровождении матери, верст за двести в прекрасную санаторию.

Ю-ю с отъездом двух своих друзей — большого и маленького — долго находилась в тревоге и в недоумении. Ходила по комнатам и все тыкалась носом в углы. Ткнется и скажет выразительно: «Мик!» Впервые за наше давнее знакомство я стал слышать у нее это слово.

Что оно значило по-кошачьи, я не берусь сказать, но по-человечески оно ясно звучало примерно так: «Что случилось? Где они? Куда пропали?»

    И она озиралась на меня широко раскрытыми желто-зелеными глазами; в них я читал изумление и требовательный вопрос. Телефонный аппарат наш помещался в крошечной передней на круглом столике, и около него стоял соломенный стул без спинки. Не помню, в какой из моих разговоров с санаторней я застал Ю-ю сидящей у моих ног; знаю только, что это случилось в самом начале. Но вскоре кошка стала прибегать на каждый телефонный звонок и, наконец, совсем перенесла свое место жилья в переднюю.

    Люди вообще весьма медленно и тяжело понимают животных; животные — людей гораздо быстрее и тоньше. Я понял Ю-ю очень поздно, лишь тогда, когда однажды среди моего нежного разговора с Колей она беззвучно прыгнула с пола мне на плечи, уравновесилась и протянула вперед из-за моей щеки свою пушистую мордочку с настороженными ушами.

    Я подумал: «Слух у кошки превосходный, во всяком случае, лучше, чем у собаки, и уж гораздо острее человеческого». Очень часто, когда поздним вечером мы возвращались из гостей, Ю-ю, узнав издали наши шаги, выбегала к нам навстречу за третью перекрестную улицу. Значит, она хорошо знала своих. И ещё.

Был у нас знакомый очень непоседливый мальчик Жоржик, четырех лет. Посетив нас в первый раз, он очень досаждал кошке: трепал её за уши и за хвост, всячески тискал и носился с нею по комнатам, зажав её поперек живота. Этого она терпеть не могла, хотя по своей всегдашней деликатности ни разу не выпустила когтей.

Но зато каждый раз потом, когда приходил Жоржик — будь это через две недели, через месяц и даже больше, — стоило только Ю-ю услышать звонкий голосишко Жоржика, раздававшийся ещё на пороге, как она стремглав, с жалобным криком бежала спасаться: летом выпрыгивала в первое отворенное окно, зимою ускользала под диван или под комод.

Несомненно, она обладала хорошей памятью.

    «Так что же мудреного в том, — думал я, — что она узнала Колин милый голос и потянулась посмотреть: где же спрятан её любимый дружок?»     Мне очень захотелось проверить мою догадку. В тот же вечер я написал письмо в санаторию с подробным описанием кошкиного поведения и очень просил Колю, чтобы в следующий раз, говоря со мной по телефону, он непременно вспомнил и сказал в трубку все прежние ласковые слова, которые он дома говорил Ю-юшке. А я поднесу контрольную слуховую трубку к кошкиному уху. Вскоре получил ответ. Коля очень тронут памятью Ю-ю и просит передать ей поклон. Говорить со мною из санатории будет через два дня, а на третий соберутся, уложатся и выедут домой. И правда, на другой же день утром телефон сообщил мне, что со мной сейчас будут говорить из санатории. Ю-ю стояла рядом на полу. Я взял её к себе на колени — иначе мне трудно было бы управляться с двумя трубками. Зазвенел веселый, свежий Колин голосок в деревянном ободке. Какое множество новых впечатлений и знакомств! Сколько домашних вопросов, просьб и распоряжений! Я едва-едва успел вставить мою просьбу:     — Дорогой Коля, я сейчас приставлю Ю-юшке к уху телефонную трубку. Готово! Говори же ей твои приятные слова. — Какие слова? Я не знаю никаких слов, — скучно отозвался голосок. — Коля, милый, Ю-ю тебя слушает. Скажи ей что-нибудь ласковое. Поскорее. — Да я не зна-аю. Я не по-омню. А ты мне купишь наружный домик для птиц, как здесь у нас вешают за окна? — Ну, Коленька, ну, золотой, ну, добрый мальчик, ты же обещал с Ю-ю поговорить. — Да я не знаю говорить по-кошкиному. Я не умею. Я забы-ыл. В трубке вдруг что-то щелкнуло, крякнуло, и из нее раздался резкий голос телефонистки: «Нельзя говорить глупости. Повесьте трубку. Другие клиенты дожидаются.» Легкий стук, и телефонное шипение умолкло. Так и не удался наш с Ю-ю опыт. А жаль. Очень интересно мне было узнать, отзовется ли наша умная кошка или нет на знакомые ей ласковые слова своим нежным «муррум». Вот и все про Ю-ю.

    Не так давно она умерла от старости, и теперь у нас живет кот-воркот, бархатный живот. О нем, милая моя Ника, в другой раз.

Источник: https://moitvoru.ru/index.php/kratkie-soderzhaniya/9444-yu-yu-kuprin-kratkoe-soderzhanie

Ссылка на основную публикацию
Adblock
detector