Джакомо Пуччини Опера в 3-х действиях, 5-ти картинах Либретто Джузеппе Адами и Ренато Симони по сюжету пьесы Карла Гоцци «Турандот» Продолжительность спектакля с учётом антракта: 2 часа 30 мин. Режиссерская версия Кристиана фон Гётcа
Оперу «Турандот» – последнюю в своем творчестве – Джакомо Пуччини задумал в ноябре 1919 года. Сюжет основан на пьесе Карло Гоцци, который написал свою «сказку для театра» в 1761 году по мотивам повести азербайджанского писателя XII века Низами.
Работать над «Турандот» Пуччини начал летом 1920 года, заручившись поддержкой либреттистов Джузеппе Адами и Ренато Симони.
При этом композитор не ограничился лишь сочинением музыки, но и сам участвовал в разработке либретто. Работа над произведением продолжалась вплоть до смерти Пуччини от рака в 1924 году.
Столь длительный срок объясняется тем, что один из авторов был востребованным драматургом и часто отвлекался на собственные проекты.
Пуччини не успел дописать финальный дуэт Турандот и Калафа. На премьере 25 апреля 1926 года дирижер Артуро Тосканини остановил спектакль на последнем такте, который сочинил композитор, повернулся к публике и сообщил, что на этом месте опера обрывается, поскольку маэстро не стало.
Полностью произведение было показано на следующий день – заключительный дуэт и финал написал Франко Альфано на основе черновиков автора. Этот вариант критики признают маловыразительным, и потому свои версии предложили композиторы Лучано Берио (премьера в 2002 году) и Хао Вей (премьера в 2007 году).
«Турандот» – наиболее сложная из всех опер Пуччини, и потому – наименее популярна у режиссеров. Она тяжела в исполнении и трудна для восприятия, а партии двух главных героев рассчитаны на выдающиеся голоса.
Ария Калафа Nessun Dorma («Никто не уснет») из последнего акта оперы является одним из стандартов вокального искусства для теноров.
Вместе с тем, как пишет музыковед Абрам Гозенпуд, «по пленительности мелодики, яркости и свежести гармоний, блеску оркестра, драматизму, богатству музыкальной драматургии это своеобразная энциклопедия музыкального мастерства».
Исследователи видят в «Турандот» основные музыкальные темы: «ледяную» тему самой принцессы, «героическую» тему Калафа, «комическую» и «циничную» тему министров (их прообразами являются Панталоне, Тарталья и Бригелла – персонажи театра dell'arte), «романтическую» тему Лю, а также тему народа (массовые хоровые сцены). Музыковед Джордж Марек не исключает, что эта «народная тема», не свойственная другим произведениям композитора, могла появиться в «Турандот» под влиянием «Бориса Годунова» Модеста Мусоргского.
Критики отмечают и некоторые длинноты (в основном в партиях министров Пинга, Панга и Понга), однако уверены, что если бы Пуччини имел возможность закончить и отредактировать свое произведение, оно удовлетворило бы самых изысканных ценителей.
Состав исполнителей 16 ноября 2019 года:
- ПРИНЦЕССА ТУРАНДОТ (сопрано) — Наталья Павленко
- КИТАЙСКИЙ ИМПЕРАТОР (тенор) — Сергей Красных
- ТИМУР, свергнутый с трона татарский хан (бас) — народный артист Украины Василий Навротский
- КАЛАФ, его сын (тенор) — Виталий Лисковецкий (впервые в партии)
- ЛИУ, молодая служанка (сопрано) — Юлия Терещук
- ПИНГ, великий советник (баритон) — Богдан Панченко
- ПАНГ, великий прорицатель (тенор) — Павел Смирнов
- ПОНГ, великий повар (тенор) — Андрей Перфилов
- МАНДАРИН (баритон) — Юрий Дудар
- СЛУЖАНКИ ТУРАНДОТ (сопрано) — Ирина Репетий, Наталья Каданцева
- ПЕРСИДСКИЙ ПРИНЦ — Николай Решетнёв
- При участии хора, оркестра и балета театра
ДИРИЖЁР – главный дирижёр театра Вячеслав Чернухо-Волич
Источник: http://opera.odessa.ua/ru/repertuar/operi/turandot/?gpage=10
«Женщина-змея» и другие приключения в двойной сказке
Гоцци сталкивает эти два мира лбами на бумаге, но не дает указаний, как столкнуть их на сцене. Прием не нов: Гамлет тоже пятистопен, а могильщики прозаичны – но у Шекспира это все-таки реальность, пусть условная и фантасмагорическая.
Не то у Гоцци. Что не мешает ему отсылать нас к Шекспиру: в одной из лучших сцен спектакля визирь Тогрул пытается увещевать Фаррускада, выдавая себя за призрака его отца – в фальшивых рыцарских латах, в развевающейся накидке (Панталоне притаскивает вентилятор).
Почти закончив речь, Тогрул вдруг падает – и обман вскрывается. Фаррускад хохочет. Тогрул снимает шлем (тоже, по сути, маску), чтобы сообщить, что отец принца действительно умер – и актерский талант Игоря Рогачёва делает свое дело: сказочная низкая комедия плавно переходит в сказочную же высокую трагедию. Да так, что склейки не видно, словно ее и нет вовсе.
В спектакле есть и другие моменты воистину чудесного (ибо он почти невозможен) перехода – скажем, в сцене, когда Панталоне, которого изумительно играет Татьяна Космынина, утешает Фаррускада, вроде бы окончательно потерявшего жену.
Но таких моментов немного, в остальном же действу отчаянно не хватает целостности. Сложно даже ткнуть пальцем и сказать, что вот тут что-то не то.
Просто две разные сказочные реальности, порожденные дьявольским умом Карло Гоцци, никак не желают стыковаться.
Помог бы какой-то общий знаменатель, но каким он может быть? Для Алессио Бергамо таким знаменателем становится сам театр, одинаково театрально (извините за тавтологию) разыгрывающий и трагедию принца Тифлисского, и масочную комедию дель арте. Недаром основная декорация (художник Ирина Долгова) – три картинные рамы одна другой меньше, повешенные так, будто они вставлены одна в другую. Узор на рамах повторяет узор, обрамляющий сцену.
Должен получиться театр в театре в театре в театре: мы смотрим на Панталоне, тот – на Фаррускада, тот – на Керестани, градус фантазии повышается, в итоге всё смешивается в плавильном котле сцены и зала… Увы, полного смешения не происходит – есть лишь его декларация.
В каком-то смысле этот спектакль пал жертвой вечной борьбы Гоцци и Гольдони, сказочности и реализма, театра божественного – и театра из плоти и крови. Идеализм и материализм легко смешиваются в жизни, но адски сложно смешать их в нужной пропорции, рассказывая такую вот историю.
В нее, как и в театр вообще, можно только верить. Видимо, на это и расчет что у Гоцци, что у Алессио Бергамо. Она целостна, только если верить в ее целостность. Как говорил христианский мудрец Тертуллиан: «Верую, ибо абсурдно».
Режиссер: Алессио Бергамо
В ролях: Дмитрий Косяков, Мария Павлова, Игорь Рогачев, Татьяна Космынина и другие
Премьера: 3 сентября 2016 года
Источник: https://rus.postimees.ee/3828591/zhenshchina-zmeya-i-drugie-priklyucheniya-v-dvoynoy-skazke
Всеволод Кшесинский — Страсти по Вечному городу
Главная героиня этого романа-путеводителя, Лёка Ж., свободна от предрассудков и открыта новым впечатлениям, поэтому часто оказывается в самых неожиданных местах и ситуациях. А в Риме она отрывается на полную катушку.
«Страсти по Вечному городу» — не только роман, но и путеводитель по самым нехоженым тропам Рима. Вашими верными и компетентными гидами станут забавные персонажи — от знойных аборигенов и переселенцев, ставших римлянами больше, чем сами римляне, до русских туристов, которые, подобно главной героине Лёке Ж.
, сметают все на своем пути похлеще извержения вулкана. Мама Рома, держись! Мало не покажется…
Всеволод Кшесинский
Страсти по Вечному городу
Посвящается Евгении Фабричной.
Ci vediamo a città eterna!
Эта история может показаться невероятной. Честно говоря, даже я теперь задумываюсь: была ли она на самом деле или просто привиделась… Одно несомненно: ничего этого не случилось бы, если бы не Лёка Ж.
Лёка Ж. — существо исключительное: блондинка с мозгами.
У нее походка Солнышка Гамми; девушка она заметная и весомая, но не в меру рассеянная, при этом обладает уникальной памятью, считает себя эталоном женщины-вамп и сражает наповал всех подвернувшихся под руку мужчин своей экстремальной непосредственностью. Лёка Ж. свободна от предрассудков, открыта новым впечатлениям, поэтому часто попадает в самые неожиданные ситуации.
Наша римская эпопея началась с того, что однажды воскресным вечером я удобно устроился на диване, чтобы посмотреть давнюю итальянскую телепостановку оперы «Турандот» с русскими субтитрами. И тут явилась Лёка Ж.
— Собирайся, пойдем гулять, и я тебе расскажу, как училась танцевать буги-вуги на открытом мастер-классе в «Варшавском». — И, не дожидаясь ответа, глянула на экран и недоуменно спросила: — Что это ты смотришь такое страшное?
Но вместо того чтобы бежать от кошмара, присела на диван рядом со мной.
— Это «Турандот» Пуччини, — нехотя объяснил я. — Бессмертная опера бессмертного итальянского композитора, бессмертная история о своенравной китайской принцессе и ее незадачливых женихах…
— То-то я смотрю, наряды у них странные, — перебила меня Лёка Ж. — Иностранцы, что ли?
Я выразительно посмотрел на нее, всем видом давая понять, что не хочу вести столь содержательную беседу во время просмотра, и более чем прозрачно намекнул:
— Лёка, ты никуда не спешишь?
— Нет, — обрадовала меня она. — Хочу приобщиться к бессмертной опере.
Я потребовал, чтобы Лёка Ж. прекратила издавать какие-либо звуки таким безапелляционным тоном, что она действительно замолчала. Ее выдержки хватило ровно на печальную колыбельную «Там, на восточных горах, аист кричит, но апрель не расцвел, но снег не растаял…», которую детский хор исполнял не более одной минуты. После этого Лёка Ж. нетерпеливо заерзала.
- — Как-то невесело поют… — заметила она.
- Я глубоко вдохнул и очень медленно выдохнул, пытаясь обрести душевное равновесие.
- — Им принца жалко, — мрачно пояснил я.
— Принца? — неожиданно заинтересовалась Лёка Ж. — Какого?
Я понял, что она не оставит меня в покое, поэтому решил подогреть проснувшееся любопытство.
— Вон видишь парня… — начал я интригующе. — Сейчас ему голову отрубят.
— За что?! — вскрикнула Лёка Ж. — Такой приятный принц…
— Ты что, Карло Гоцци не читала? — поразился я. — Это по его сказке Пуччини написал оперу.
Лёка Ж. задумалась. Жаль, ненадолго. Через несколько секунд она начала перечислять:
— Карла Мая читала. И Карла Чапека… А еще Карла Маркса, и Карло Гольдони… Карло Гоцци не читала, — заключила она.
— Ну даешь… — искренне удивился я своеобразности литературного кругозора Лёки Ж. — Неужели и спектакль Вахтангова не видела?
Что ж, пришлось вкратце рассказать сюжет: принцесса загадывает загадки всем, кто добивается ее руки; если претендент отгадает — под венец, а нет — голова с плеч…
— Вот дура! Такого мачо — и на плаху! — возмутилась Лёка Ж. — Она что, сумасшедшая? Теперь я досмотрю эту чудовищную историю до конца. Должна же я узнать, что у этой женщины с головой.
Тем временем очередного неудачливого принца успешно казнили, и на экране возник новый претендент на руку Турандот, принц Калаф, который стал воспевать divina bellezza, то есть дивную красоту принцессы.
— Боже! — изумилась Лёка Ж. — И этот туда же! Такой страстный принц романтичной наружности. Что он нашел в этом страшилище?
«Она будет моей, или я умру!» — в неистовстве кричал принц.
— Во мужика вклинило! — Лёка Ж. сочувственно покачала головой.
Затем министры Пинг, Понг и Панг стали убеждать Калафа оставить опасную затею. «У Турандот всего две ручки, две ножки, две грудки, — с математической точностью объясняли министры неразумному принцу. — Ты можешь найти себе сто красавиц, и все — они будут твоими. Двести ручек, двести ножек… И двести грудок!»
— Логично, — согласилась Лёка Ж. — Чего мужику неймется. Далась же ему эта маньячка.
Лёка Ж. приникла к экрану с нетерпением, пока не дождалась гневного монолога Турандот, обращенного к Калафу. «Никто меня не получит! И ты, чужестранец, тоже! Загадок будет три, а смерть — одна!» — уточнила Турандот.
— Да она больная на всю голову! — не выдержала Лёка Ж.
— Сосредоточься. Сейчас начнутся загадки, — сообщил я.
Под звук фанфар Лёка Ж. наконец-то сконцентрировалась на опере.
Турандот начала: «В ночной тьме летает призрак. И каждый человек взывает к нему, каждый ждет встречи с ним. Но с рассветом призрак исчезает, чтобы ночью снова родиться в сердце! Каждую ночь он рождается, а каждое утро — умирает».
Лёка Ж. озадаченно молчала.
— Ну, Лёка, сдаешься? — спросил я не без злорадства.
— Ни за что! Это… это… — И Лёка Ж. выдала: — Сумрак!
— Очень неожиданная версия… — признал я. — Давай теперь послушаем правильный ответ.
Калаф в общем-то тоже думал недолго. «Я чувствую, что этот призрак сейчас и в моем сердце, — спел он. — Это надежда…»
— Да ну… — не поверила Лёка Ж. Но потом радость догадки осенила ее лицо. — Поняла! Ему сейчас будут рубить голову?
Мудрецы развернули свитки и подтвердили ответ Калафа: «Надежда, надежда!»
Лёка Ж. покосилась в мою сторону взглядом зловещей Турандот, но решила, что лучше ничего не говорить.
Принцесса приступила ко второй загадке: «Пылает, как огонь, но это не огонь. То пробуждает страсть и лихорадку, то сковывает холодом. В предсмертный час леденеет, а в час победы горит, как солнце…»
Калаф и Лёка Ж. впали в глубокую задумчивость.
«Говори! Говори! — подбадривал хор. — Ради жизни!» «Ради любви!» — тихо пропела влюбленная в Калафа рабыня Лю.
— Подсказка из зала! — обратил я внимание Лёки Ж.
— Это любовь! — мгновенно сообразила она.
Калаф тоже догадался, но его ответ не пришелся по душе Лёке Ж.: «Да, и горит, и леденеет, когда ты, принцесса, смотришь на меня. Это кровь!»
— Нет!!! — воскликнула Лёка Ж.
«Да-да-да, — подтвердили мудрецы, развернув свитки. — Кровь, кровь!»
— Черт, опять промахнулась, — с досадой заметила Лёка Ж. и ударила кулаком по дивану.
Турандот же, едва сдерживаясь, чтобы не огреть принца чем-нибудь потяжелее, приступила к третьей загадке: «Лед воспламенил тебя, но огонь твоей души делает его лишь холоднее. Это и свет, и тьма. Хочешь быть свободным — станешь его рабом. Покоришься ему — станешь царем!..»
На Калафа было больно смотреть, на Лёку Ж. — еще больнее.
«Ну что, побледнел от страха? — издевалась принцесса. — Какой же лед разжег пламя твоей души?»
— Лёка, поторопись! Она только что дала правильный ответ.
— Да? — удивилась Лёка Ж. и после секундного замешательства радостно воскликнула: — Ну конечно… Это мозг!
Я упал с дивана.
Калаф же поблагодарил принцессу за то, что она практически сама отдала ему в руки победу, после чего сказал: «Этот лед — ты, Турандот. Но огонь моей любви растопит твой лед».
Честно говоря, мне даже было жаль, что Лёке Ж. пришлось замолчать на целый акт с четвертью.
Ведь еще столько всего произошло! Турандот заявила, что вовсе не собирается замуж за этого умника. Калаф предложил отгадать его собственную загадку — выяснить, как его зовут.
И если принцесса назовет его имя до рассвета, то принц сам простится со своей непутевой головой.
Оставшись наедине, Калаф проникновенно спел партию «Nessun dorma…» — «Пусть никто не спит…» Какой простор для всегда оригинальных комментариев Лёки Ж.!
После счастливого апофеоза всеобщей любви Лёка Ж. еще секунду сидела молча.
— Пожалуй, я пойду, — наконец сказала она и вдруг запела: — Не сунь долма…
Месяц назад, когда Лёка Ж. спела при мне впервые, я испугался. Я был тогда на кухне, варил по настоятельному требованию Лёки Ж. кофе в гейзерной кофеварке.
И вдруг услышал из соседней комнаты звуки, которые напоминали скрежет металла, скрип по стеклу, грохот камнепада и экстатические крики шамана одновременно.
Какофония обрушилась на меня мощно и громко, как извержение вулкана. К счастью, стена несколько смягчила этот акустический удар.
- Я бросился в комнату.
- — Лёка, что с тобой?
- — А что со мной?
— Ну, я услышал… зов… — подобрал я наиболее адекватное слово. — Помощь не нужна?
— Я спокойно сижу и напеваю свою любимую песню, — Лёка Ж. хмыкнула. — Так что ничья помощь мне…
Источник: https://mybrary.ru/books/proza/sovremennaja-proza/112121-vsevolod-kshesinskii-strasti-po-vechnomu-gorodu.html
Турандот
Первое действие
Площадь наполняет толпа, которая внимательно слушает слова Мандарина: Турандот, дочь императора Альтоума, станет женой того, кто разгадает три загадки. Тот же, кто не справится со своей задачей, будет обезглавлен, как персидский принц, которого ждет скорая казнь.
Толпа волнуется в ожидании кровавого зрелища. В сутолоке сбивают с ног немощного старика.
К нему на помощь подбегает юноша и узнает в нем своего отца, татарского царя Тимура! Несчастный старик, свергнутый с трона, уже несколько лет скитается на чужбине. Принц Калаф тоже вынужден скрывать свое имя.
Тимур рассказывает сыну, как ему помогала неотлучно сопровождающая его невольница Лиу. Девушка с восторженной почтительностью приветствует принца Калафа – в ее сердце никогда не угасала любовь к нему.
Из пасти Дракона появляется принцесса Турандот, которая, как всегда, жаждет насладиться кровавым зрелищем. В сердце гордой красавицы нет ни сострадания, ни жалости, ни любви. По ее повелению чужеземца казнят.
Гневные проклятья застывают на устах Калафа – первого же взгляда, брошенного им на Турандот, достаточно, чтобы в его душе вспыхнула страстная любовь. Калаф устремляется к гонгу.
Три императорских министра Пинг, Панг, Понг пытаются остановить юношу.
Старый отец и рабыня Лиу умоляют его уйти, но ослепленный необыкновенной красотой Турандот Калаф трижды ударяет в гонг, заявляя о прибытии нового претендента.
Второе действие
Пинг, Панг и Понг оплакивают участь Китая. Они мечтают наслаждаться прелестями жизни на лоне природы, а вынуждены быть свидетелями кровавой игры, затеянной Турандот. Что ждет безымянного храбреца – жизнь или смерть? А если опять смерть, то когда же явится тот, кто разгадает загадки и, внушив ей любовь, принесет успокоение стране?
Площадь перед дворцом. На троне восседает император Альтоум. Он убеждает неизвестного принца, пока не поздно, отказаться от рискованного поединка с Турандот. Но юноша смело восклицает: «Сын неба, пусть начнут скорее испытание!».
Появляется Турандот, предвкушая очередную победу и очередную казнь. Ее сопровождают восемь мудрецов с шелковыми свитками в руках – в них скрыты ответы на ее загадки.
«Загадок будет три, а смерть – одна» – предупреждает она принца и объясняет причины кровавой игры: когда-то ее прародительницу обесчестил чужеземный завоеватель. Этот страшный позор может быть смыт только кровью.
Пусть и впредь летят головы безрассудных мужчин.
Турандот надменно загадывает свои загадки:
— Под покровом ночи призрак чудесный тихо летает. Крыльев размах огромный он простер над заснувшей землей. Мир его призывает и умоляет остаться. Но видение с рассветом исчезает, чтобы вновь воскреснуть в сердце. Во тьме ночной рождаясь, с рассветом умирает.
— НАДЕЖДА, – с легкостью отвечает Калаф.
— Может вспыхнуть как пламя, но то не пламя. Может вспыхнуть безумием, ознобом смертельным или жаром. Спокойствие ее лишь убивает. В час последний она похолодеет. Победой мысль твою она пленяет. Ее голосу ты с трепетом внимаешь, а цвет ее схож с вечернею зарей.
— КРОВЬ, – не затрудняется с ответом принц.
— Лед зажег твое сердце, но пламя сердца лед не растопит. Он и свет, он и сумрак. Захочешь воли – сделает слугой, а слугой станешь – сделает царем!».
— Мое пламя растопит твой лед, ТУРАНДОТ!
Не в силах скрыть растерянности и страха, принцесса умоляет своего отца отменить указ, она не желает быть женой незнакомца. Но император тверд и непреклонен: тот, кто, рискуя жизнью, разгадал три загадки, тот и получит в жены его дочь. Вдруг происходит неожиданное.
Неизвестный принц к полному изумлению всех отказывается от своих законных прав. Он не будет неволить Турандот и предлагает ей до восхода солнца разгадать только одну его загадку: во всем городе ни один человек не знает его имени; пусть принцесса назовет его.
Если удастся разгадать – он добровольно сложит голову на плахе. Император Альтоум соглашается с этим условием.
Третье действие
Императорский дворец. Глашатаи возвещают приказ Турандот. Каждый под страхом смерти до зари должен пытаться узнать имя принца. Калаф одиноко бродит по аллеям императорского парка, надеясь завоевать сердце Турандот: «Никто не спит, и ты, прекрасная принцесса смотришь на звезды, которые запалят в тебе любовь…»
Неожиданно перед юношей возникают три маски. Это неразлучные министры – Пинг, Панг, Понг. Они просят неизвестного покинуть Пекин – тысячам его жителей грозит на рассвете мучительная гибель. Но Калаф уже не может отказаться от мечты быть любимым Турандот. Стража вводит старого Тимура и его неизменную спутницу Лиу.
Их видели разговаривающими с неизвестным принцем. Лиу, чтобы спасти Тимура от пыток, заявляет: «Лишь я знаю его имя, но никто не заставит меня проговориться!» А догадывается ли она, какие жестокие пытки уготованы ей палачом? – неожиданно появившись, спрашивает Турандот. Подвергаясь жестоким пыткам, Лиу хранит молчание.
Не в силах далее переносить страданий, верная невольница убивает себя. Турандот изумлена: «Что дает тебе такую силу?» – спрашивает она. «Любовь», – отвечает Лиу. Любовь, которую вскоре суждено испытать и тебе, той, что «заковала сердце в лед», – надменной дочери императора. Безутешен в своем горе Тимур; его скорбь разделяет и народ.
Траурный кортеж покидает дворцовый парк.
Турандот остается наедине с неизвестным принцем. И, неожиданно поддавшись порыву страсти, Калаф заключает Турандот в свои объятия. Лед, о котором говорила Лиу, тает.
Турандот пытается оттолкнуть юношу и… отвечает на его поцелуй. Счастливый Калаф раскрывает ей секрет своего имени.
Под громкие звуки праздничного марша, приближаясь к трону императора, Турандот радостно объявляет своему отцу: имя незнакомца – Любовь.
Источник: https://donbassopera.ru/ru/show/turandot.html
Зеленая лампа
А. С. ГРИН
Зеленая лампа
1
В Лондоне в 1920 году, зимой, на углу улицы Пикадилли остановились двое хорошо одетых людей среднего возраста. Они только что ужинали в дорогом ресторане.
На улице они наткнулись на лежащего без движения плохо одетого молодого человека. Вокруг него собиралась толпа.
Этот человек упал в обморок от голода.
– Реймер! – сказал Стильтон. – Вот случай проделать шутку. У меня явился интересный замысел. Мне надоели обычные развлечения, а хорошо шутить можно только одним способом: делать из людей игрушки.
Беднягу
звали Джон Ив. Он приехал в Лондон из Ирландии, работал везде, где находил работу, но в те времена царила жестокая безработица.
Стильтону было сорок лет. Он владел состоянием в двадцать миллионов фунтов. Испробовав все виды развлечений, он томился скукой.
Он предложил Иву выдавать ему ежемесячно десять фунтов с условием, что “вы завтра же наймете комнату на одной из центральных улиц, на втором этаже, с окном на улицу.
Каждый вечер, точно от пяти до двенадцати ночи, на подоконнике одного окна, всегда одного и того же, должна стоять зажженная лампа, прикрытая зеленым абажуром. Пока лампа горит назначенный ей срок, вы от пяти до двенадцати не будете выходить из дому, не будете никого принимать и ни с кем не будете говорить…”
Джон Ив согласился. Тем более что Стильтон пообещал в один, пока неизвестный час сделать Ива миллионером.
- Стильтон хвастается Реймеру, что задешево купил дурака, который “сопьется от скуки или сойдет с ума”.
- 2
- Прошло восемь лет.
В больницу для бедных привезли пьяного, изможденного, неопрятного старика, который сломал ногу на темной лестнице притона. Это был Стильтон, который разорился и стал нищим.
- Над ним наклонился врач – это был Джон Ив.
- Оказавшись в вынужденной изоляции, он стал читать, увлекся анатомией, медициной вообще, накупил книг и стал учиться.
- Сосед-студент помог ему поступить в медицинский колледж.
- Ив не сердится на Стильтона, ведь он, желая сделать из подобранного на улице бедняка игрушку, изменил его жизнь к лучшему.
– Вероятно, через три недели вы сможете покинуть больницу, – говорит врач бывшему богачу. – Тогда позвоните мне, быть может, я дам вам работу: записывать имена приходящих больных. А спускаясь по темной лестнице, зажигайте… хотя бы спичку.
( Loading… Зеленая лампа« Жизнь Дэвида Копперфилда – Чарльз ДиккенсХарактеристика героя Татьяна, Муму, Тургенев »
Источник: https://lit.ukrtvory.ru/zelenaya-lampa/
Загрузка...
