Краткое содержание казакевич звезда за 2 минуты пересказ сюжета

Эммануил Казакевич.

скачать книгу бесплатно

Происхождение и довоенное бытие каждого из них: колхозная хватка сибиряка Аниканова, сметливость и точный расчет металлиста Марченко, портовая бесшабашность Мамочкина – все это наложило свой отпечаток на их поведение и нрав, но прошлое уже казалось чрезвычайно далеким. Не зная, сколько еще продлится война, они ушли в нее с головой. Война стала для них бытом и этот взвод – единственной семьей.

Семья! Это была странная семья, члены которой не слишком долго наслаждались совместной жизнью. Одни отправлялись в госпиталь, другие – еще дальше, туда, откуда никто не возвращается. Была у нее своя небольшая, но яркая история, передаваемая из «поколения» в «поколение». Кое-кто помнил, как во взводе впервые появился Аниканов.

Долгое время он не участвовал в деле – никто из старших не решался брать его с собой. Правда, огромная физическая сила сибиряка была большим достоинством – он свободно мог сгрести в охапку и придушить, если понадобится, даже двоих.

Однако Аниканов был так огромен и тяжел, что разведчики боялись: а что, если его убьют или ранят? Попробуй вытащи такого из огня.

Напрасно он упрашивал и клялся, что, если его ранят, он сам доползет, а убьют: «Черт с вами, бросайте меня, что мне немец, мертвому-то, сделает!» И только сравнительно недавно, когда пришел к ним новый командир, лейтенант Травкин, сменивший раненого лейтенанта Скворцова, положение изменилось.

Травкин в первый же поиск взял с собой Аниканова. И «эта громадина» сгреб здоровенного немца так ловко, что остальные разведчики и охнуть не успели. Он действовал быстро и бесшумно, как огромная кошка. Даже Травкин с трудом поверил, что в плащ-палатке Аниканова бьется полузадушенный немец, «язык», – мечта дивизии на протяжении целого месяца.

В другой раз Аниканов вместе с сержантом Марченко захватил немецкого капитана, при этом Марченко был ранен в ногу, и Аниканову пришлось тащить немца и Марченко вместе, нежно прижимая товарища и врага друг к другу и боясь повредить обоих в равной степени.

Плотно поев и сладко затянувшись махоркой, Мамочкин выразил желание остановиться в деревне на ночь и раздобыть самогону. Марченко неопределенно сказал:

– Да, спешить тут нечего… Все равно не догоним. Здорово утекает немец.

• В это время дверь отворилась, вошел Травкин и, показывая пальцем в окно на стреноженных лошадей, спросил хозяйку:
• – Бабушка, чьи это кони?
• Одна из лошадей, большая гнедая кобыла с белым пятном на лбу, принадлежала старухе, остальные – соседям. Минут через двадцать эти соседи были созваны в старухину избу, и Травкин, торопливо нацарапав расписку, сказал:
• – Если хотите, пошлите с нами кого-нибудь из ваших ребят, он приведет лошадей обратно.

Это предложение понравилось крестьянам.Каждый из них отлично знал, что только благодаря быстрому продвижению советских войск немец не успел угнать всю скотину и сжечь деревню.

Они не стали чинить препятствий Травкину и тут же выделили подпаска, который должен был отправиться с отрядом. Шестнадцатилетний паренек в овчинном тулупчике был и горд и напуган возложенным на него ответственным поручением.

Распутав лошадей и взнуздав их, а затем напоив из колодца, он вскоре сообщил, что можно трогаться.

Через несколько минут отряд конников пустился крупной рысью на запад. Аниканов подъехал к Травкину и, косясь на скачущего рядом паренька, тихо спросил:

– А не нагорит вам, товарищ лейтенант, за такую реквизицию?

– Да, – ответил Травкин, подумав, – может и нагореть. А немца мы все-таки догоним.

1. Они понимающе улыбнулись друг другу.
2. Погоняя лошадь, всматривался Травкин в безмолвную даль древних лесов.
3. Ветер свирепо дул ему в лицо, а кони казались птицами.
4. Запад озарился кровавым закатом, и, как бы догоняя этот закат, неслись на запад всадники.

Глава вторая

Штаб дивизии расположился на ночлег в обширном лесу, в центре забывшихся неспокойным сном полков. Костры не зажигались: над лесами на большой высоте назойливо гудели немецкие самолеты, нащупывая проходящие войска.

Высланные вперед саперы поработали здесь полдня и построили красивый зеленый шалашный городок с прямыми аллейками, четкими стрелками указок и опрятными, покрытыми хвоей шалашами.

Сколько таких недолговечных «потешных» городков построено было за годы войны саперами дивизии!

Зеленые пространства ее с нанесенным на них положением частей дивизии выглядели очень странно. Обычных линий, проведенных синим карандашом и обозначающих противника, не было вовсе.

Тылы находились черт знает где. Полки казались угрожающе одинокими в нескончаемой зелени лесов.

Лес, в котором дивизия остановилась на ночлег, имел форму вопросительного знака. Этот зеленый вопросительный знак словно дразнил подполковника Галиева издевательским голосом командарма: «Ну как? Это вам не Северо-Западный фронт, где вы полвойны сиднем просидели и немецкая артиллерия стреляла по часам! Маневренная война-с!»

Галиев, не спавший уже которую ночь, кутался в бурку. Подняв наконец глаза от карты, он заметил Бугоркова.

– Тебе чего?

Лейтенант Бугорков не без удовольствия оглядывал построенный им превосходный шалаш.

– Я пришел узнать, где разместится завтра штаб, товарищ подполковник, – ответил он. – На рассвете я вышлю туда взвод.

Ему очень хотелось, чтобы дивизия задержалась в этом лесу хотя бы еще на сутки. Веселый шалашный городок был бы хоть немного обжит и хоть кто-нибудь да похвалил бы Бугоркова за это чудо шалашного строительства.

А то и оглянуться не успеешь, как новенькие шалаши будут покинуты и в них начнет хозяйничать весенний ветер.

Подполковник кратко сказал:

– Дай свою карту.

И начертил на карте Бугоркова флажок – на опушке какого-то другого леса, километрах в сорока от нынешней стоянки. Бугорков подавил вздох и направился к выходу, но в эту минуту плащ-палатка, занавешивающая вход, раздвинулась, и в шалаш вошел начальник разведки капитан Барашкин. Подполковник Галиев встретил его очень неприветливо:

– Командир дивизии недоволен разведкой. Сегодня мы встретили лейтенанта Травкина с его людьми. Что за вид! Незаправленные, обросшие! О чем вы думаете?

Подполковник помолчал и вдруг выкрикнул отчаянным голосом:

– И будьте любезны, капитан, скажите мне наконец, где противник?

Лейтенант Бугорков выскользнул из шалаша и пошел готовить взвод саперов к предстоящему выступлению. Он решил по дороге отыскать Травкина, чтобы предупредить его о слышанном. «Пусть срочно пострижет и побреет разведчиков, – благожелательно думал Бугорков, – не то ему будет здоровая нахлобучка». Бугорков любил Травкина, своего земляка-волжанина.

Прославленный разведчик, Травкин оставался тем же тихим и скромным юношей, каким был при их первой встрече. Встречались они, правда, довольно редко – у каждого хватало собственных служебных забот, – но приятно было иногда вспомнить, что здесь, где-то недалеко, ходит приятель и земляк Володя Травкин – скромный, серьезный, верный человек.

Ходит вечно на виду у смерти, ближе всех к ней…

Травкина Бугоркову найти не удалось. Сунулся он в шалаш Барашкина, но тот был еще не в себе после полученного нагоняя и на вопрос Бугоркова ответил градом ругательств:

– Черт его знает, где он! Охота мне получать за него замечания…

Капитан Барашкин славился в дивизии как сквернослов и лентяй. Зная, что начальство относится к нему плохо, и каждый день ожидая, что его отстранят от работы, он и вовсе перестал что-либо делать.

Где его разведчики и чем они занимаются, он так толком и не знал в течение всего наступления.

Сам он ехал в штабном грузовике и «крутил роман» с только что прибывшей новой радисткой Катей, светловолосой задумчивой девицей-солдатиком с красивыми глазами.

Слоняясь по прямым аллейкам, он думал о том, что хорошо бы покончить наконец с этой войной, поехать в свой родной город и там снова делать свое дело: строить новые дома, вдыхать сладкий запах строганых досок и, взбираясь по лесам, обсуждать с бородатыми мастеровыми замысловатые чертежи на помятой синьке.

С рассветом Бугорков, уложив на повозку лопаты, кирки и прочий инструмент, отправился в путь во главе своих саперов.

Болтовня первых птиц разносилась по лесу, смыкавшему над узкой дорогой кроны старых деревьев. По обочинам дороги ходили в накинутых поверх шинелей плащ-палатках продрогшие за ночь часовые.

У дороги и вокруг стоянки были вырыты окопы, и в них дежурили у своих пулеметов сонные пулеметчики. Солдаты спали на земле на елочном лапнике, тесно прижавшись друг к другу.

Утренний холод будил людей, и они бросались собирать шишки и ветки для костров.

«Вот она, война, – думал Бугорков, поеживаясь, – великая бездомность сотен и тысяч людей».

Пройдя километров десять, саперы увидели быстро приближающиеся с запада фигуры трех всадников. Бугорков встревожился: он знал, что впереди нет ни одного красноармейца. Всадники неслись галопом, и вскоре Бугорков с облегчением узнал в одном из них Травкина.

• Не сходя с лошади, Травкин сказал:
• – Немцы недалеко, с артиллерией и самоходками.
• Он на карте Бугоркова показал расположение немецкой обороны, проходившей как раз по опушке того леса, где Бугорков собирался строить очередной шалашный городок.
• – А два немецких броневика и самоходка стоят вот здесь, наверное, в засаде… – Напоследок Травкин сказал: – Вот видишь… Аниканов… ранен в стычке с немцами.
• Аниканов неловко сидел на лошади, виновато улыбаясь, словно он по неосторожности причинил всем большую неприятность.
• Бугорков спросил растерянно:
• – А мне что делать?

Условились, что саперы подождут здесь, Травкин доложит начальнику штаба, а потом передаст Бугоркову распоряжение Галиева. Травкин стегнул большую гнедую лошадь с белым пятном на лбу и снова пустился вскачь.

Посреди шалашного городка, возле своего «виллиса», стоял полковник Сербиченко, вокруг собрались командиры полков, подполковники и майоры, а немного поодаль – адъютанты и ординарцы. Травкин круто остановил лошадь, слез с нее и, прихрамывая после непривычно долгой верховой езды, доложил:

– Товарищ комдив, немцы недалеко.

Его обступили, и он кратко рассказал, что на ближней речке расположены немецкие позиции в виде сплошной траншеи. Он видел там же артиллерийские позиции и шесть самоходок. Траншеи заняты немецкой пехотой. Километрах в двадцати отсюда два броневика и самоходка стоят в засаде.

– Значит, ты думаешь, что оборона серьезная? – спросил наконец комдив, проведя последнюю черту синим карандашом на карте, развернутой по капоту «виллиса».

1. – Так точно.
2. – И самоходки ты сам видел?
3. – Так точно.

– А ты не сочиняешь трошки? – неожиданно заключил свои вопросы полковник, вскидывая на Травкина зеленовато-серые прищуренные глаза.

• – Нет, не сочиняю, – ответил Травкин.
• – Ты не обижайся, – примирительным тоном сказал комдив, – это я для верности спрашиваю, ибо знаю, козаче, что разведчики приврать любят.
• – Я не вру, – повторил Травкин.

Где-то уже давали команду «в ружье», лес глухо зашумел. Это подымались подразделения.

Комдив, глядя на карту, приказывал:

– Полки идут походным порядком, как раньше. Авангардный полк высылает вперед усиленный батальон в качестве передового отряда. Полковая артиллерия следует с пехотой. На фланги выбрасываются разведчики и автоматчики. Достигнув высоты 108,1, передовой полк развертывается в боевой порядок.

Его командный пункт – высота 108,1. Я – на западной опушке этого леса, возле дома лесника. Галиев, готовь боевое распоряжение. Доложи в корпус. – И вдруг сказал негромко: – Смотрите, товарищи начальники! Артполк отстал. Снарядов и патронов мало. Мы в невыгодном положении.

Будем честно выполнять свой долг.

1. Офицеры быстро разошлись по своим делам, и у машины остались только комдив, Галиев и Травкин. Полковник Сербиченко оглядел Травкина и его взмыленную лошадь и, усмехнувшись, произнес:
2. – Добрый козак.
3. – У меня Аниканов ранен, – смутившись, поведал ни с того ни с сего полковнику Травкин.
4. Комдив ничего не ответил, отдал последние распоряжения Галиеву и уехал к полкам.

Вокруг Галиева забегали штабные офицеры. Он был неузнаваем. Повеселевший, шумливый, он вдруг стал похож на проказливого бакинского мальчишку, каким был лет тридцать назад. «Галиев немца чует», – говорили про него в такие минуты.

– Поезжай к своим людям! Следи за немцем и присылай нарочных! – крикнул он Травкину.

– Есть! – крикнул в ответ Травкин и снова вскочил на лошадь.

Сопровождавший его разведчик между тем сдал Аниканова санинструктору и, ведя в поводу лошадь без седока, присоединился к лейтенанту.

Травкин застал Бугоркова на прежнем месте в тревожном ожидании. Он спешился, рассеянно выпил предложенную Бугорковым водку и показал ему на карте месторасположение штаба дивизии.

– Значит, снова война начинается, – сказал Бугорков и посмотрел в серьезные глаза Травкина.

Разведчики пришпорили лошадей и пустились вскачь навстречу неизвестному.

А саперы тронулись в путь, тихо рассуждая о том, что вот снова начнутся бои и конца этим боям не видать. Не видать конца этим боям. Бугорков сказал:

• – Ну, ребята, теперь вместо шалашстроя будет нам блиндажстрой.
• Травкин вскоре присоединился к своим людям, ожидавшим его на лесистом холме, неподалеку от безымянной речки, за которой окопались немцы.
• Марченко, наблюдавший немцев с верхушки дерева, слез и доложил лейтенанту:

– Эти немцы в броневиках и самоходках покрутились здесь полчаса, потом повернули и переехали речку, – к своим, значит, убрались. Речка мелкая, я видел. Вода доходила броневикам до середины.

Разведчики поползли к речке и залегли в кустах. Паренька с лошадьми Травкин отправил домой.

– Езжай все прямо по этой дороге. Лошадей возьмешь не всех, две останутся у меня еще на день, пришлю их завтра, а то донесения не на чем посылать.

Затем Травкин подполз к своим людям и стал наблюдать немецкую оборону. Траншея была вырыта недавно и еще не закончена. Перебегающим по ней немцам она едва доходила до плеч. Впереди траншеи – проволочное заграждение в два кола. Разведчиков отделяла от немцев неширокая речка, поросшая камышом. На бруствере траншеи во весь рост стоял человек и смотрел на восточный берег в бинокль.

– Сейчас отправлю его к Гитлеровой маме, – шепнул Мамочкин.

– Не дури, – сказал Травкин.

Он смотрел на немецкую оборону, оценивая ее. Да, вот та неявственно различимая серая полоска земли – вторая траншея. Место для обороны немцы выбрали хорошее – западный берег гораздо выше восточного и густо порос лесом. Высота возле разбросанных домиков хутора – командная, на карте она обозначена цифрой 161,3. Немцев в траншее много. На восточной окраине хутора стоит самоходная пушка.

Травкин вдруг вспомнил об Аниканове, но вспомнил как-то вскользь, неопределенно. Так вспоминают сошедшего ночью с поезда пассажира, недолго побывшего среди остальных и сгинувшего неизвестно куда.

Мамочкин прошептал:

– Глядите, товарищ лейтенант. Фрицы выходят на экскурсию.

Человек тридцать немцев выпели из леса и двинулись к реке. Здесь они рассредоточились и, с опаской вглядываясь в противоположный берег, вошли в мутную воду.

Травкин сказал лучшему стрелку взвода – Марченко:

– Пугни-ка их.

Последовала длинная очередь из автомата, фонтанчики подскакивали от пулевых ударов. Немцы выскочили из реки обратно на свой берег и, суетливо оглядываясь и гогоча, как гуси, залегли.

В траншее заволновались, забегали, раздалась гортанная команда, засвистели пули. Самоходная пушка, стоявшая на окраине хутора, вдруг затряслась, заверещала и выпустила один за другим три снаряда. Через секунду ударили немецкие орудия.

Их было не меньше десятка, и они в течение трех-четырех минут били по бугру.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Здесь представлен ознакомительный фрагмент книги. Для бесплатного чтения открыта только часть текста (ограничение правообладателя). Если книга вам понравилась, полный текст можно получить на сайте нашего партнера.

Купить и скачать книгу в rtf, mobi, fb2, epub, txt (всего 14 форматов)

скачать книгу бесплатно

Источник: https://bookz.ru/authors/kazakevi4-emmanuil/zwezda/page-2-zwezda.html

Звезда — Эммануил Казакевич — читать книгу онлайн, на iPhone, iPad и Android

1. Первая книга автора на русском языке. Эта очень любопытная фраза в энциклопедической статье о писателе не могла не заинтересовать меня. До этого Эммануил Казакевич печатался только на идиш.

   Короткая, кристально прозрачная повесть о смене фронтовых поколений. Книга 1946 года с библейскими аллюзиями (и прямой ссылкой на Песнь песней), получившая в 1948 году Сталинскую премию второй степени.

   Повествование похоже на фотоснимок с большой глубиной резкости изображаемого пространства. В фокусе и простая хозяйственная жизнь разведчиков, и взаимоотношения в подразделении, и интриги начальства. В фокусе Западная Украина, дела фронта и рейд по тылам противника группы разведчиков.

   Больше всего поражает эпизодичность человека в большом конфликте, непрочность человеческих уз. И то чувство светлой грусти, которое так удалось Казакевичу.

   Его русский язык чем-то напомнил мне эксперименты Мате Залки, прекрасный рассказ «Яблоки» — та же поэтичность и надломленность.

   При этом в изображении военного дела Казакевич так же хорош, как почти эталонный Курочкин в своей повести «На войне как на войне».

   Отличное щемящее произведение.

2. Первые страницы повести ввели меня в заблуждение.

   Показалось, что в небольшой по объёму книжке налито столько воды, что автор и сам не знал, о чём хочет рассказать и, повинуясь волне лейтенантской прозы, хлынувшей в отечественную литературу в своё время, взялся за перо только с одной мыслью — написать о разведчиках. Причём не тех разведчиках, которые в Берлине, вскрывают заговоры ЦРУ и нацистов, а тех, которые на передовой.

   Но, к счастью, я ошибся. Чем дальше, тем суровее повествование, тем оголённее нерв сюжета. И, наконец, когда наши оказываются в тылу врага, от книги оторваться совершенно невозможно.

   Итак, разведчики — психология их службы и дружбы. Рассказ об одном выполненном задании, который они замечательно выполнили, но с которого не вернулись. А почему не вернулись? Ошибка или случайность? Ответ на этот вопрос тоже в повести понятен.

   Думаю, подобных эпизодов в войны было больше чем предостаточно. И в общем-то понятным становится непонятный в мирное время закон «остановить (сдержать, разведать, узнать, уничтожить) ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ».

   Под любой ценой понималась жизнь. О которой в минуты боя, или в нашем случае разведки, совсем не думалось. Как не очень думалось о полюбившейся (или в тебя влюбившейся) женщине, матери и так далее.

   Надев маскировочный халат, крепко завязав все шнурки — у щиколоток, на животе, под подбородком и на затылке, разведчик отрешается от житейской суеты, от великого и от малого. Разведчик уже не принадлежит ни самому себе, ни своим начальникам, ни своим воспоминаниям.

   Он подвязывает к поясу гранаты и нож, кладет за пазуху пистолет. Так он отказывается от всех человеческих установлений, ставит себя вне закона, полагаясь отныне только на себя. Он отдает старшине все свои документы, письма, фотографии, ордена и медали, парторгу — свой партийный или комсомольский билет.

   Так он отказывается от своего прошлого и будущего, храня все это только в сердце своем.

   Он не имеет имени, как лесная птица. Он вполне мог бы отказаться и от членораздельной речи, ограничившись птичьим свистом для подачи сигналов товарищам. Он срастается с полями, лесами, оврагами, становится духом этих пространств — духом опасным, подстерегающим, в глубине своего мозга вынашивающим одну мысль: свою задачу.

   Так начинается древняя игра, в которой действующих лиц только двое: человек и смерть.

   И только ближе к самому концу повести я вдруг понял, что лет десять назад видел фильм с до боли похожим сюжетом.Тюкнулся к Яндексу — ну точно, фильм «Звезда» режиссёра Николая Лебедева, да ещё и интерпретация (по сути римейк) другой кинокартины, 1949 года. Ранний фильм не видел, а поздний категорически рекомендую.

   А мне книга вначале показалась сыроватой… Вот таким иногда ошибочным первое восприятие бывает.

3. Какое-то время назад израильтяне и американцы провели исследование относительно перспективных способов ведения современной войны. Так называемый «бесконтактный» бой.

   Возможно, я ошибаюсь в названии, но речь идет понятно — о чём: высокоточное интеллектуальное оружие мочит, гасит, ровняет с землей противника. До пехоты вроде как и дело не доходит вообще, разве что трофеи собирать.

   Однако, всё оказалось не совсем радостно. То есть совсем не радостно.

   Что же там такого всплыло? Мужество всплыло. Наличие его отсутствия. Это та самая цена, которую нужно платить за «бесконтактный» бой. Ушло мужество. А вместе с ним — боязнь жертв.

   Нет-нет, не бессмысленных и беспощадных, а тех, без которых Молох — не повелитель, а так — чучело огородное. Общество (американское) стало воспринимать любую жертву, любое количество потерь, как национальную трагедию.

   В том числе и отсюда нынешний американский come back нах фатерлянд. К сожалению, и это ещё не всё.

   Так устроен мир, что если армия существует, она должна воевать. От слова «всегда». Или её не должно быть в обществе. От слова «любого». Без войн армия и бойцы гниют и деморализуются. Советская пропаганда, бесчеловечная и убогая? Любителям тематики и желающим поспорить настоятельно рекомендую «Мост через реку Квай».

   А попутно хочу заметить: то, что написано выше, если не дословное повторение слов полковника британской армии и, соответственно, Британской империи, то очень близкое лексически. Кстати сказать, ни один житель метрополии почему-то не отказывался от прелестей и благ, обеспечивавшихся ресурсами колоний.

   Которые в свою очередь были завоеваны той самой великой британской военной машиной. Так вот.

   Если у войны не женское лицо, то — какое? Мужское? К чему этот вопрос? А чуть ниже будет ещё несколько слов о Кате. К чему же этот вопрос о лице, лике войны? К тому же, что и вопрос об этичности утверждения: если армия существует, она должна воевать, а, значит, убивать.

   Чем больше трупов будет у противника, тем оглушительней, триумфальней будет победа. Убей ты, иначе убьют тебя. Как с тем немцем из повести, который был из рабочих, но убить его пришлось. По той же самой причине, по которой всегда нужно убивать жука в муравейнике. Всегда.

   Я не знаю какое лицо у войны. Я знаю только, чтобы оно осталось у её, войну, переживших, нужно убить как можно больше. С меньшими собственными потерями. Не будет никакой любви у Кати с Травкиным, ни поцелуев, ни постели, ни детей, — никакой и ничего не будет. Кому вопрошает Катя, вызывая «Звезду»? Конечно, любимому в первую очередь. А потом уже — лейтенанту. Вечный зов Женщины.

   И последнее. Сколько, сколько ещё косточек наших солдатиков лежит от Волги до Эльбы. Неприкаянных, не захороненных по-человечески. Проходящих по спискам «без вести пропавших». И как это: умереть, но не сдаться? Как это? Умереть, но не сдаться. Как?

Источник: https://mybook.ru/author/emmanuil-kazakevich/zvezda-5/

Звезда (2002)

Материал из Posmotre.li

Ремейк советского фильма 1949 года с таким же названием, снятого по одноименной повести Эммануила Казакевича.

Сюжет[править]

Лето 1944 года, район Ковеля.

Готовящиеся к крупномасштабному наступлению советские войска раз за разом пытаются отправить за линию фронта разведгруппы, но попытки эти заканчиваются провалом и гибелью разведчиков.

Наконец, последняя разведгруппа с позывным «Звезда», которой командует лейтенант Травкин, справляется с задачей и уходит в немецкий тыл, скрывшись от прочесывающих местность немцев в болоте.

Взяв нескольких «языков», Травкин узнает, что в районе находится не только «родная» 131-я немецкая дивизия, через позиции которой они прорывались, но и скрытно прибывшая из Европы танковая дивизия СС «Викинг», задача которой — переход в наступление и разгром советских войск. Но своя рация группы оказывается разбита случайным попаданием, а при попытке захвата немецкой рации гибнут несколько разведчиков. Остаткам разведгруппы удается укрыться в заброшенном сарае и все-таки сообщить добытые дорогой ценой сведения…

Художественные особенности[править]

Как нередко бывает с ремейками, выдержан в духе темнее и острее, что в данном случае определенно пошло картине на пользу. Счастливо избежал основных болячек российского кино о войне; возможно, потому, что тренд «снимать кино про войну» еще не был задан и затаскан.

«Звездой» пытались в какой-то мере возродить традиции советского военного кинематографа с некоторыми современными наработками, и пусть коммерческого успеха картина не имела, но с художественной точки зрения получилась успешной.

Режиссер Николай Лебедев, до того поставивший несколько весьма удачных триллеров про маньяков и не успевший еще осрамиться чудовищным «Волкодавом», и здесь остался верен себе: получился захватывающий военный триллер, не уступающий в зрелищности западным образцам и, вместе с тем, не являющийся вульгарным подражанием.

Ну и, конечно, в этой версии, как и в книге, все разведчики погибли, тогда как в первом фильме их судьба остается открытой. Кстати, реальные прототипы героев повести и вовсе остались живы. Не подвели и актеры, даром что в старой версии участвовали настоящие титаны советского кинематографа.

Критика[править]

Один из непосредственных участников реальных событий, Иван Васильевич Мещеряков, раскритиковал фильм за вольности в показе работы разведчиков, допущенные создателями для большей зрелищности.

Впрочем, такие претензии не раз высказывались участниками тех событий и к советским картинам. Разумеется, хватает и других косяков (полный список см. на КиноПоиске).

А так подход Лебедева к теме внушает как минимум уважение.

Сюжетные элементы и тропы[править]

• Нацисты.
• Темнее и острее.
• Любовь с первого взгляда — у Кати к Травкину.
• Убрать свидетеля — не слишком ценных немецких «языков» разведчики убивают.
  • Разумеется, так было надо.
• Коронный момент — финальная сцена с обороной от немцев в подожженном из огнемёта амбаре.

• Основано на реальных событиях — в книге и фильме весьма вольно перемешаны события двух операций — весны 1944, когда фронт только-только устаканивался и немцам контратакой удалось деблокировать окруженный Ковель[1] и лета того же года, когда от Ковеля планировался удар во фланг и тыл группе «Центр» и в тыл к немцам действительно засылались разведгруппы (увы, безрезультатно, и «Викинг» обнаружили только когда «Пантеры» стали стрелять по советским танкам). Не упоминавшийся в книге, но показанный в фильме план превентивного наступления немцев двумя дивизиями СС тоже не выдумка — в мае-начале июня Модель планировал спрямить линию фронта ударом дивизий «Гогенштауфен» и «Фрундсберг», переброшенных в апреле из Франции для стабилизации фронта, но 6 июня пришел категорический приказ вертать эсэсовцев назад.

Интересные факты[править]

Обратите внимание на сцену в «Войне миров» Стивена Спилберга, где дочь главного героя видит проплывающие по реке трупы. И сравните со сценой из «Звезды», вышедшей на три года раньше, где разведчики видят проплывающие по реке под точно такую же музыку трупы своих предшественников, замученных эсэсовцами. Впрочем, это, конечно же, простое совпадение.

1. ↑ В повести упоминается окруженный Ковель, но реальные бои под Ковелем — это март-апрель, а в марте в гимнастерке и маскировочной накидке особо не побегаешь. К тому же весной наличие «Викинга» никого бы не удивило — с февраля месяца то армейцы спасали «Викинг», то «Викинг» вытаскивал из котла армейцев и всегда на поле боя оставалось много зольдбухов.

Источник: https://posmotre.li/Звезда_(2002)