Краткое содержание астафьев веселый солдат за 2 минуты пересказ сюжета

Роман В. П. Афанасьева «Веселый солдат» был создан им в 1987 — 1997 годах, на родной земле, в с. Овсянка. Сам писатель — фронтовик, который показал другой взгляд на войну, на отношение к солдатам и их службу. Вся истина глазами автора — это солдатские будни, как иначе бывает на войне, совершенно без лирики, когда бойцы никому не нужны и предоставлены себе, вынуждены позаботитья собственными силами за выживание. Все произведение — это две части: «Солдат лечится» и «Солдат женится».

В первой из частей, будучи раненым, главный персонаж оказывается в госпитале. Это не то медицинское учреждение, где все стерильно, бинтуются раны и дают «обезболивающее» тяжелым пациентам.

Здесь место, где применяют единственный универсальный для всех случаев рецепт — накладывают гипс. Как заживают раны, — никто не следит! Напротив, под гипсом заводятся паразиты, — вши, клопы, которых солдаты ловко умеют доставать из-под гипса «прутиками».

Рана под гипсом легко может нагноиться, а у одного из пациентов «завелись черви».

Оттого, что дом не отапливался, как следует, а питание недостаточное, — «холодно» и «голодно» — заболела дочь Лидочка Сергея, а в больнице ее не стало, — никто не покормил грудью ребенка. Случившееся произошло из-за равнодушия и некомпетентности медиков. Брат жены Вася покончил с собой, повесившись.

Сестры жены не стало при родах, ее ребенок никому не нужен, а муж той исчез…

Главному персонажу предстоит пережить душевную борьбу, задаваясь извечными вопросами о сути существования, проникаясь проблемами добра и зла, задумываясь, как жить? —

В то же время, продолжаются размышления Сергеем по поводу убитого им немца в 1944-м году и его не оставляет чувство вины, равно, как Петр Ростов тяготился, по поводу убитого француза, в романе «Война и мир» Л. Н. Толстого, или герой Шолохова Григорий Мелехов не мог выбрость из головы убитого австрийца.

Тема, по поводу убитого солдата, сохраняется на протяжении всего романа. Этим событием начинается и завершается произведение.

Убитый немец, ранение — все накладывает свой отпечаток, глубоко проникает в душу, вызывая переживания. В романе жизнь представляется самым ценным, что есть на свете, что осознает главный герой.

Судьба персонажа не самая веселая и радостная. Автор, скорее, иронзирует, давая название произведению. «Веселый солдат» — так говорит немец Сергею, которого тот пустил в дом, дал поесть.

Хотя, основной герой не такой уж «веселый», — скорее, вынужден сохранять душевную выдержку и все внутренние силы, уметь находить хорошее в той жизни, какая есть.

Внутренние силы нужны ему, чтобы сохранить спокойствие в мирной жизни, а внешние — в той, когда надо было воевать.

Некоторые герои в повести — это отрицательные персонажи — те люди, которые имеют больше власти — мед. работники, оставляющие рененых героев без должной помощи, — замполит Владыко, начальник в госпитале Чернявская и др.

Чтобы выжить в подобных условиях, надо быть честным, добрым, верить в некоторые идеалы и следовать им, быть всегда самим собой, не поддаваясь любым поворотам судьбы. Такими показаны девушки-санитарки в госпитале Аня с Клавой, лаборантка Лиза, Петя Сысоев, А. Анкундинов и др.

Еще снят одноименный фильм в 2009-м Геннадием Сидоровым, хотя картина не завершена и есть документальный фильм Андрея Зайцева.

Источник: http://www.bolshoyvopros.ru/questions/3059607-kak-napisat-kratkoe-soderzhanie-veselyj-soldat-astafeva.html

Виктор Астафьев — Веселый солдат

• Светлой и горькой
• памяти дочерей
• моих Лидии и Ирины.

Боже! пусто и страшно становится в Твоем мире!

Н. В. Гоголь.

Часть первая. СОЛДАТ ЛЕЧИТСЯ

Четырнадцатого сентября одна тысяча девятьсот сорок четвертого года я убил человека. Немца. Фашиста. На войне.

Случилось это на восточном склоне Дуклинского перевала, в Польше.

Наблюдательный пункт артиллерийского дивизиона, во взводе управления которого я, сменив по ранениям несколько военных профессий, воевал связистом переднего края, располагался на опушке довольно-таки дремучего и дикого для Европы соснового леса, стекавшего с большой горы к плешинкам малоуродных полей, на которых оставалась неубранной только картошка, свекла и, проломанная ветром, тряпично болтала жухлыми лохмотьями кукуруза с уже обломанными початками, местами черно и плешисто выгоревшая от зажигательных бомб и снарядов.

Гора, подле которой мы стали, была так высока и крутоподъемна, что лес редел к вершине ее, под самым небом вершина была и вовсе голая, скалы напоминали нам, поскольку попали мы в древнюю страну, развалины старинного замка, к вымоинам и щелям которого там и сям прицепились корнями деревца и боязно, скрытно росли в тени и заветрии, заморенные, кривые, вроде бы всего – ветра, бурь и даже самих себя – боящиеся.

Склон горы, спускаясь от гольцов, раскатившийся понизу громадными замшелыми каменьями, как бы сдавил оподолье горы, и по этому оподолью, цепляясь за камни и коренья, путаясь в глушине смородины, лещины и всякой древесной и травяной дури, выклюнувшись из камней ключом, бежала в овраг речка, и чем дальше она бежала, тем резвей, полноводней и говорливей становилась.

За речкой, на ближнем поле, половина которого уже освобождена и зелено светилась отавой, покропленной повсюду капельками шишечек белого и розового клевера, в самой середине был сметан осевший и тронутый чернью на прогибе стог, из которого торчали две остро обрубленные жерди. Вторая половина поля была вся в почти уже пониклой картофельной ботве, где подсолнушкой, где ястребинкой взбодренная и по меже густо сорящими лохмами осота.

Сделав крутой разворот к оврагу, что был справа от наблюдательного пункта, речка рушилась в глубину, в гущу дурмана, разросшегося и непролазно сплетенного в нем. Словно угорелая, речка с шумом вылетала из тьмы к полям, угодливо виляла меж холмов и устремлялась к деревне, что была за полем со стогом и холмом, на котором он высился и просыхал от ветров, его продуваемых.

Деревушку за холмом нам было видно плохо – лишь несколько крыш, несколько деревьев, востренький шпиль костела да кладбище на дальнем конце селенья, все ту же речку, сделавшую еще одно колено и побежавшую, можно сказать, назад, к какому-то хмурому, по-сибирски темному хутору, тесом крытому, из толстых бревен рубленному, пристройками, амбарами и банями по задам и огородам обсыпанному. Там уже много чего сгорело и еще что-то вяло и сонно дымилось, наносило оттуда гарью и смолевым чадом.

Наши части окапывались под горой, по опушке леса, за речкой, метрах от нас в двухстах шевелилась на поле пехота и делала вид, что тоже окапывается, на самом же деле пехотинцы ходили в лес за сухими сучьями и варили на пылких костерках да жрали от пуза картошку.

В деревянном хуторе еще утром в два голоса, до самого неба оглашая лес, взревели и с мучительным стоном умолкли свиньи. Пехотинцы выслали туда дозор и поживились свежатиной.

Наши тоже хотели было отрядить на подмогу пехоте двух-трех человек – был тут у нас один с Житомирщины и говорил, что лучше его никто на свете соломой не осмолит хрюшку, только спортит. Но не выгорело.

Обстановка была неясная. После того как по нашему наблюдательному пункту из села, из-за холма, довольно-таки густо и пристрелянно попужали разика два минометами и потом начали поливать из пулеметов, а когда пули, да еще разрывные, идут по лесу, ударяются в стволы, то это уж сдается за сплошной огонь и кошмар, обстановка сделалась не просто сложной, но и тревожной.

У нас все сразу заработали дружнее, пошли в глубь земли быстрее, к пехоте побежал по склону поля офицер с пистолетом в руке и все костры с картошкой распинал, разок-другой привесил сапогом кому-то из подчиненных, заставляя заливать огни. До нас доносило: «Раздолбаи! Размундяи! Раз…», ну и тому подобное, привычное нашему брату, если он давно пребывает на поле брани.

Мы подзакопались, подали конец связи пехоте, послали туда связиста с аппаратом. Он сообщил, что сплошь тут дядьки, стало быть, по западно-украинским селам подметенные вояки, что они, нажравшись картошек, спят кто где и командир роты весь испсиховался, зная, какое ненадежное у него войско, так мы чтоб были настороже и в боевой готовности.

Крестик на костеле игрушечно мерцал, возникая из осеннего марева, сельцо обозначилось верхушками явственней, донесло от него петушиные крики, вышло в поле пестренькое стадо коров и смешанный, букашками по холмам рассыпавшийся табунчик овец и коз.

Стратегические соблазны, видимо, так живучи, военная мысль так косна и так неповоротлива, что вот и в эту, в «нашу» уже, войну новые наши генералы, но с теми же лампасами, что и у «старых» генералов, снова толклись возле Дуклинского перевала, стремясь перевалить его, попасть в Словакию и таким вот ловким, бескровным маневром отрезать гитлеровские войска от Балкан, вывести из войны Чехословакию и все Балканские страны, да и завершить поскорее всех изнурившую войну.

Но немцы тоже имели свою задачу, и она с нашей не сходилась, она была обратного порядка: они не пускали нас на перевал, сопротивлялись умело и стойко. Вечером из сельца, лежащего за холмом, нас пугнули минометами.

Мины рвались в деревах, поскольку ровики, щели и ходы сообщений не были перекрыты, сверху осыпало нас осколками – на нашем и других наблюдательных пунктах артиллеристы понесли потери, и немалые, по такому жиденькому, но, как оказалось, губительному огню.

Ночью щели и ровики были подрыты в укос, в случае чего от осколков закатишься под укос – и сам тебе черт не брат, блиндажи перекрыты бревнами и землей, наблюдательные ячейки замаскированы. Припекло!

Источник: https://libking.ru/books/literature-war/66061-viktor-astafev-veselyy-soldat.html

Совесть как основа характера русского солдата (по повести «Весёлый солдат» Виктора Астафьева)

• Но знайте — старше станете
• И, зарекаясь ошибаться впредь,
• От собственной жестокости устанете
• Е. Евтушенко

Правда жизни… Какая она? Горькая… У каждого она своя.

Каждому придется познавать этот мир самому. Методом проб и ошибок. Это очень сложная задача. Вот почему думающим молодым людям важен жизненный опыт бывалого человека. Поэтому мы обратились к биографии и литературному наследию Виктора Петровича Астафьева.

Имя Виктор означает «победитель». Виктор Петрович Астафьев с честью пронес своё имя через сиротское детство и отрочество, через опалённую войной юность, через долгую человеческую жизнь.

В. П. Астафьев — участник Великой Отечественной войны. Воинский призыв 1924 года…. Виктор Астафьев с осени 1942 года на фронте; участвовал в боях за освобождение Украины, Польши. После тяжёлого ранения в 1945 году вместе с женой Марией, тоже фронтовичкой, отправился на Урал, на её родину. Как и тысячи других мобилизованных солдат устраивали быт, родили детей, построили свой первый дом…

Прожив долгую жизнь, состоявшись как писатель, на закате дней своих снова вернулся В. П. Астафьев к теме войны. Его повесть «Весёлый солдат» была написана в 1987- 1997 годах, на родине, в селе Овсянка.

Нам интересен образ солдата, созданный писателем-фронтовиком через многие годы. Здесь нет юношеской бравады, нет стремления приукрасить действительность.

Мудрость старца, чувство долга перед убитыми, совесть, не дающая покоя. Именно совесть, совестливость лежит в основе русского характера. Она превращает солдата-победителя в мирного труженика.

Нам кажется, что именно этим и интересна повесть «Весёлый солдат».

Повесть состоит из двух частей: «Солдат лечится» и «Солдат женится».

Это повесть — исповедь, проклинающее войну: «Нечего сказать, мудро устроена жизнь на нашей прекрасной планете, и кажется, «мудрость» эта необратима, неотмолима и неизменна; кто-то кого то всё время убивает, ест, топчет, и самое главное — вырастил и утвердил человек убеждение: только так, убивая, поедая, топча друг друга, могут сосуществовать индивидуумы земли на земле».

Мне кажется, что эту повесть можно было бы назвать «Совестливый солдат». Её герой не может забыть, что однажды на войне убил пожилого немца, похожего «на всех обыкновенных людей». Палец, которым он нажимал тогда на спусковой крючок, потом, после войны, был покалечен подъёмником. Этот палец превратился в свидетеля, напоминающего об убитом немце: «Из памяти занозу не вынешь».

Собственно, в повести два главных героя. Это и тот молодой солдат, идущий дорогами войны и строящий послевоенную жизнь.

Это и автор — тот же солдат, но уже проживший эту мирную жизнь дедушка, спешащий успеть высказать всё ту же выстраданную горькую правду жизни: «О-о, русская доля, которую в старину называли точнее — юдолью, где же тот, кто наслал её нам? И за что он её нам наслал и насылает? Ведь без причины ничего на этом свете не происходит».

Солдат-победитель едет с войны на родину молодой жены. Там его никто не ждёт. Ни новые родственники, ни военкомат, ни сама мирная жизнь. Сколько мытарств ожидает молодых на крутых жизненных поворотах: «Мирная жизнь не начиналась. Мирная жизнь брала за горло и заставляла действовать, иначе пропадёшь с голоду».

Чем прокормиться? Где раздобыть дрова? Как устроиться на работу? Как выжить среди такого же голодного, вволю нахлебавшегося горюшка в войну народа? Вот почему первый мирный день начинается с таскания брёвен.

А потом такой же тяжёлый труд, смерть первой дочки Лидии, болезни. И строительство первого своего дома, на окраине, у кладбища.

Щедро одарила жизнь героя встречами с разными людьми. Русские солдаты, эти чудо-богатыри — саперы, лётчики, танкисты, разведчики — как живые, даже со своими подлинными именами, встают со страниц повести: Анкудин Анкудинов, Федя Спицын, Ваня Шангин…

У каждого своя судьба и свой характер, из которых и складывается могучий русский дух.

Но главная в жизни встреча сама пришла в гнилую развалюху, в которой солдат в советской гимнастёрке варил картошку и ждал прихода жены. Это был пленный немец, одетый во всякое тряпьё. Вот тогда по-русски от души угостил хозяин незваного гостя варёной картошкой с хлебом и солью. И снова, как когда-то на войне звали его однополчане, немец назвал его весёлым солдатом.

 Как символична эта встреча! В ней проявляется главная черта характера русского солдата — жизнелюбие. Только душевная щедрость, доброта помогли герою закончить войну — вот здесь, за этим столом, за хлебом и солью.

Виктор Астафьев пишет: «Я не был на той войне, что описана в сотнях романов и повестей. К тому, что написано я как солдат никакого отношения не имею. Я был на совершенно другой войне. Полуправда нас измучила».

Страна, «измученная полуправдой», распалась, так же как когда-то в древности исчезли великие империи тюрков или скифов, оставив после себя не курганы с золотом, а братские могилы с солдатскими медальонами.

Обнажённые просторы сиротского детства и отрочества описаны в «Последнем поклоне». Опалённая войной юность звенит в книге «Прокляты и убиты». Они ведут бесконечную перекличку с современностью. Тревожат и жгут душу искренностью. Кажется, что автор сам измучен вопросами, не дающими покоя ни днём, ни ночью.

«Живые всегда виноваты перед мёртвыми, и равенства меж ними не было и во веки веков не будет. Так заказано на сознательном человеческом роду, а роду тому пока что нет переводу», — это строки из повести «Весёлый солдат», из которых становится ясно, что автор всю свою жизнь прожил с чувством вины перед погибшими на той войне, за то, что он вернулся живым.

Раненым, контуженным, но живым! Видимо, светлая душа бабушки Катерины Петровны хранила внука во всех бедах. Ведь это она научила находить отраду в труде. Именно бабушка, следуя в воспитании традициям русского народа, разбудила в Викторе Петровиче стремление к постижению взаимоотношений человека и общество, человека и природы.

Созданный в «Последнем поклоне» образ бабушки Катерины Петровны не просто освещает всё творчество Астафьева, но и в читателе воспитывает ощущение ценности жизни.

Виктор Петрович Астафьев один из немногих писателей-фронтовиков прожил долгую творческую жизнь. Каждое его произведение было событием в литературе

Виктор Астафьев один из тех, что показывают нам пример своей многотрудной жизнью и творческой судьбой.

Ибо основа его характера — это совесть, чувство нравственной ответственности за своё поведение перед людьми.

Он смог в отведённое ему время создать «вечные книги», в которых автор ведет неторопливую, но важную беседу на «вечные темы». Ведь современники В.Астафьева — это фронтовики, их дети, их внуки и правнуки.

Источник: https://moluch.ru/young/archive/1/8/

Герой и время в произведениях Виктора Астафьева последнего десятилетия. Повесть «Веселый солдат» и рассказ «Пролетный гусь»

(Повесть «Веселый солдат» (1997 г.) и рассказ
«Пролетный гусь»(2001г.))

Есть книги современных писателей, которые читаешь
с удовольствием, но, прочитав, понимаешь, что они не затронули твою душу. Не
такие книги Виктора Астафьева! Как-то так стало получаться, что каждое  его произведение, еще до прочтения, вызывало
тревогу. Слишком часто писатель «помещал» тебя, читателя, «в неуютные просторы
обнаженной жизни», где душа не может терпеть.

Так и повесть «Веселый солдат», построенная на
скрытой антитезе (главный герой — «веселый солдат» — и совсем невеселая,
неуютная жизнь), вызывает неоднозначные чувства.

Нынешнее «я» этой повести уже
никакой не «лирический герой», а самый что ни на есть реальный Виктор Астафьев,
раненный последний раз в Польше, измаянный в госпиталях, хвативший службы на Западной
Украине, где «разгулялись» бандеровцы, наконец благополучно демобилизованный,
быстро женившийся и отправившийся в победную послевоенную жизнь.

Мы верим ему и тогда, когда он рассказывает о
добрых и злых людях, которые встретились главному герою  на его жизненном пути. Не так много было
веселого у молодого солдата.

Недоучившись в школе, ушел он на фронт, там был
тяжело ранен, лишился ноги и правого глаза.

Одна из немногих доставшихся ему в
жизни радостей – сапоги, сшитые фронтовым умельцем-сапожником из настоящей
кожи, вырезанной из сидений немецкого танка.

Уберечь эти замечательные сапоги на войне очень
трудно: приходилось спать в них, а сняв – класть под голову, чтобы не украли.
Но сапогами пришлось пожертвовать, чтобы вырваться из ужасной обстановки
неухоженного госпиталя и вывести оттуда новых друзей.

«Сапоги мои драгоценные,
в сраженьях добытые и сработанные, ушли от меня навечно.

…Зато через сутки,
полностью укомплектованные, перевязанные, чуть выпившие на дорожку, раненые
бойцы нового боевого отряда из восьми человек были погружены в санпоезд и
отправлены не куда-нибудь в занюханный и дымный городишко – в далекий
Казахстан, в город Джамбул направились они».

Говорят, что у каждого солдата была своя война.
Воспоминания веселого солдата вовсе невеселые: «Безобразно доставляли раненых с
передовой в тыл. Выбыл из строя  — никому
не нужен, езжай  лечись, спасайся как
можешь».

Страшно  читать о Хасюринском госпитале, где оказался
герой.  Мало того, что условия в
госпитале совершенно не пригодны для успешного лечения раненых, так еще и
медицинские работники равнодушны к их страданиям: «Главным лечением здесь был
гипс. Его накладывали на суставы и раны по прибытии раненого в госпиталь и, как
бы заключив человека в боевые латы, оставляли в покое».

Множество однородных
членов в предложениях наиболее четко рисуют картину, грубую, звучащую как
приговор для бедных солдат: «ПРОСПАВ
ночь на туго набитых мешках, СКАТЫВАЯСЬ
с них на голый пол, мы уяснили, отчего в других палатах мешки СДВИНУТЫ вместе, РАСПЛЮЩЕНЫ и воедино ПОКРЫТЫ простынями,
— народ здесь ЖИЛ, ПИЛ и ГНИЛ союзно.»

Чувству жадности нет места в отношениях между
ними. Так, когда весной 1943 года рассказчику довелось есть из одного котелка с
другим пожилым солдатом, то герой испугался того, что напарник съест больше,
чем он. Но был удивлен, когда «заметил, что напарник не спешит и заслуженной
своей ложкой не злоупотребляет». В котелке им попалась макаронина одна на двоих.

То, насколько дорога для героя  эта
макаронина, можно понять из многочисленных сравнений: «В моих глазах жило одно
лишь трагическое видение – белая макаронина с прорванным, как  у беспризорной, может, и позорно брошенной
пушки-сорокапятки, жерлом».

« Я вздрогнул и обернулся, уверенный, что
макаронины давно уж нет на свете, что унес её, нежную, сладкую, этот серый,
нет, не человек, а волк или еще кто-то хищный…». Макаронина вырастает до
символа недостижимого. И герой еще больше удивился, когда увидел, что его
напарник разделил  макаронину на две
неравные части и взял себе меньшую.

В глубине усталых глаз напарника он  «заметил не улыбку, нет, а какое-то
всепонимание и  усталую мудрость, что
готова и к всепрощению, и к 
снисходительности».

Автор не часто пускается в открытую публицистику,
чтобы убедить нас, что это «типическая» судьба солдата-победителя. Но раз
Астафьев костерит какое-нибудь госпитальное начальство, подлость его, воровство
и равнодушие, кроет сытых энкеведешников и политруков,  нетерпеливо ищет прямоты и правды,  жадно хочет добра, то

нам, сегодняшнему поколению, становится тоже
тяжело и больно за тех, кто прошел войну и должен жить в мирное время,  как на войне. Война будто болезнь и после нее
молодому человеку надо долго в себя приходить. А времени-то нет, а жизнь в
стране никто к миру не готовил и солдата не ждал.

Но «веселый солдат» видел и не пропускал мимо себя
ни одного доброго человека. И в госпитале всех увидел, хоть великого Анкудина
Анкудинова, девушек этих санитарных – мучениц, спасительниц, в мирное время –
отца   жены, тещу, товарища  по вечерней школе, военкома  измученного… 

 Но книгу несмотря
ни на что все же читать легко, так как есть там юмор и добродушный смех.

Но никогда не будет мягкой иронии к тем, кто
отсиделся в войну в тылу, к тому роду вояк, которые встречались ему: «Мужик должен
быть мужиком. Засранец капитанишка этот, а какой засранец – вы еще узнаете.

Узнали. Очень скоро. Через совсем короткое время,
сороковины не справив, товарищ капитан, сделав разведбросок в город Ростов,
вернулся за манатками, забрал все, не оставив даже лоскутка на пеленки сыну».

Мало страниц, ох, как мало о хорошей мирной жизни!

Супруги отправляются на Урал, в город Чусовой, где
живут родители жены рассказчика. Родители супруги с радостью встречают  свою дочь и зятя: «Продолжались объятья,
поцелуи, возгласы, слезы, мимолетные уже слезы, смех возник…».

Но мимолетные минуты радости, как в калейдоскопе,
быстро сменяются враждебной обыденностью –  вскоре в больнице от голода умирает их
маленькая дочь: «Жена с распластанной грудью лежала в палате, где было
несколько кормящих матерей, и, поскольку врачи не разрешали кормить ребенка,
заболевшего диспепсией, ничем, кроме грудного молока, она просила, умоляла
женщин хоть разок покормить девочку. Никто из женщин не откликнулся на её
мольбу. Робко, со слезами просила жена врачей привезти молока из родильного
дома – некоторые женщины сцеживают лишнее молоко. «Вот еще!» — было ей
ответом». Герой, убитый горем, восклицает: «Не стало нашей спасительницы,
нашего первенца, нашего ангелочка, якоря, державшего нас возле берега жизни,
помогавшего двигаться против течения нашему шаткому, дырявому кораблю». И
чувствуется в его словах надлом, усталость от этой «проклятой» жизни, которая
несет только страдания.

В советской литературе 1920-х гг. появилось
множество произведений, рассказывавших о людях, не нашедших себя в мирной жизни
после окончания гражданской войны. Там, на гражданской, комиссары объясняли, за
что воюют и за что страдают солдаты. Картины светлого коммунистического
будущего озаряли непроглядное настоящее.

Народная беда получала пусть
уродливое, но оправдание. Но за что и почему страдают бывшие воины, отстоявшие
независимость страны в Великую Отечественную? Если это не закономерность, то
чем объяснить появление рассказа «Пролетный гусь», который во многом повторяет
эту повесть.

Хотя бы той  же попыткой
хоть чуть-чуть сделать сносной послевоенную жизнь.

Видимо, с каждым годом военные воспоминания
становились все более тяжелым грузом для писателя. Поэтому о войне и последний
опубликованный при жизни рассказ Астафьева – «Пролетный гусь» — его
своеобразное духовное завещание.

Мотив дороги позволяет автору показать
послевоенную страну: «На станциях вдоль эшелона, всяк со своей посудинкой,
выстраивались оборванные ребятишки, молча, протянув руку. Стояли старики,
кособочась, на тележках к линии выкатывались инвалиды. Много было инвалидов, и
сама сплошь поувеченная земля выглядела инвалидно».

Нам известно довоенное прошлое героев: Марина
родилась «по документам – в Ленинграде, была еще крошечной, когда её родителей,
папу, затем и маму, куда-то завербовали и увезли, более о них ни слуху, ни духу
не было.

Папина сестра какое-то время держала девочку в виду, собиралась со
временем, когда разрешат, забрать её из 
детского спецприемника. Но началась война, тетя попала в блокаду,
видимо, там и погибла.

На письма, которые посылала Марина в Ленинград, никто не
откликался,  или они возвращались с
пометкой «адресат не значится»».

Данила «рос в семье ссыльного дяди, который, по
сообщению его жены Дарьи Фоминичны, погиб на войне, ребятишек, а их накопилась
куча, пришлось горемычной женщине сдавать в детдом, сама же она,  видать, тоже сгинула в военной коловерти или
переехала куда.

Сколько ей ни писал Данила – ответа не было». «В армию он был
призван из серенького райцентра, где учился в двухгодичном РЭУ на полевода для
совхоза, к городку прилегающего, важным кадром земледелия быть намечался.

Что
такое поле и полевод, он толком не узнал, спешно загребли почти все училище в
армию и затем направили на фронт».

Их судьба похожа на миллионы судеб других
советских людей. Марина и Данила оседают в маленьком городке Чуфырино и
постепенно начинают привыкать к  мирной
жизни: находят жилье, устраиваются на работу. Трудолюбием и бескорыстием они
завоевывают любовь сначала квартирной хозяйки, Виталии Гордеевны, а затем и
других жителей городка:

«…медсестре кто бидончик молока, кто творожку,
когда и сметанки принесут, когда и рублишко, когда и пятерку  незаметно в карман халатика сунут».

Вскоре в молодой семье рождается сын Аркаша. Они
счастливы своим «маленьким счастьем». Только жизнь молодых людей начинает
налаживаться, как на них обрушивается беда за бедой: болезнь сына, приезд сына
хозяйки с женой.

Труженикам Марине и Даниле противопоставлены самодовольные
мещане Владимир Федорович, сын хозяйки, и его жена Нелли Сергеевна. С их
появлением в рассказе начинает звучать тема истинного и ложного героизма и тема
мещанства.

Мукомолов не воевал, всю войну отсиделся в политотделе; однако его
задевает, что у «парнишки, молокососа» гораздо больше боевых наград. «Приехали
супруги Мукомоловы с кучей добра, румяные, пригожие, на дворян похожие».
Особенно страшно, что они сильнее, они наделены властью, богаты, успешны.

Мукомолову «предложили возглавить партком нового завода», «закрепили
персональную  черную «Волгу»».

Автор открыто высказывает свое отношение: «Неужели
они оба… не понимают, что путались в ногах воюющих, теперь вот путаются в ногах
работающих людей, мешают им нормально жить и трудиться?»  Именно они, Мукомоловы, пусть косвенно,
становятся виновниками голодной смерти Аркаши и смерти заболевшего туберкулезом
Данилы, а затем и самоубийства Марины.

Кульминацией рассказа можно считать эпизод
возвращения Марины и Данилы с похорон Аркаши: «Домой шли отчужденно, по
отдельности, подшиблено переставляя ноги. Внезапно Данила споткнулся, упал и не
поднимался. Марина оглянулась, издали бросила:

 — Ну чего
ты в грязи валяешься, как пьяный, подымайся давай, иди. Надо дальше жить.

 — Да не
научены, не умеем мы жить! – закричал диким голосом Данила и, ударив в грязь
кулаком, поднялся».

« — Какой я муж? Какой отец? Не гожусь я на эти
ответственные должности! – снова дико закричал Данила и, зажав лицо, пьяно
вихляясь, с воем побежал к пруду».

Герои, выжившие в огне Отечественной, не прошли
испытания мирной жизнью.

  «Больной Данила
Артемыч Солодовников в конце того же месяца тихо скончался в изоляторе, сгорел,
как раньше писалось, от скоротечной чахотки, ныне более научно и вежливо – от
прогрессирующего туберкулеза».

И как горький  итог их неудавшейся мирной жизни слова автора:
«Шел одна тысяча девятьсот сорок девятый год».

И становится страшно: а впереди ведь такая большая
 мирная жизнь и она могла быть
счастливой…

В творчестве Виктора  Астафьева, начиная,  пожалуй, с повести «Пастух и пастушка»,
реалистические образы  приобретали концентрированный,
обобщенный смысл, вырастая до образов-символов. Такой образ есть и в
последнем  произведении писателя – это
образ пролетного гуся, давший название рассказа.

Трактовка этого образа может быть двоякой. С одной
стороны, этот образ можно связать с судьбой Данилы, Марины и Аркаши: их жизнь
оказалась короткой, они не задержались на земле, словно «пролетели» мимо жизни,
так и не сумев найти в ней место для себя.

С другой стороны, этот образ может
быть понят как символ краткого, «пролетного» счастья, которое так редко в
человеческой жизни и которое очень трудно поймать, удержать.

Эта трактовка
подчеркивает свойственное Астафьеву трагическое ощущение хрупкости,
мимолетности бытия.

Война разрушает 
не только города, самое страшное – она разрушает человеческие души. И
особенно она губительна для молодых, неокрепших, для тех, кто не имеет опыта
мирной жизни. Автор подчеркивает, что война ужасна, последствия ее неизгладимы
в душах людей поколения войны.

Источник: http://uchitel-slovesnosti.ru/publ/analiz_na_urokakh_literatury/analiziruem_literaturnoe_proizvedenie/geroj_i_vremja_v_proizvedenijakh_viktora_astafeva_poslednego_desjatiletija_povest_veselyj_soldat_i_rasskaz_proletnyj_gus/54-1-0-1624

Краткий пересказ рассказа В. П. Астафьева «Людочка» | Литерагуру

Рассказ «Людочка» Астафьев В.П. написал в 1987 году. Повествование ведётся в третьем лице. Сюжет повествует нам о истории девушки Люды, основные события, которого, происходят в вымирающей деревне Вычуган. Автор не смог понять, почему это событие до сих пор живет в его памяти и так жжет ему сердце, поэтому решил поделиться с нами.

История, рассказанная автором, была услышана им 15 лет назад. История девушки, которую он никогда не видел и уже не увидит, названной вроде Людочкой, сидит в его памяти и жжёт сердце. Родилась героиня в деревне.

Отец был пьяницей, вскоре умер, а мать работала за копейки и вынуждена была искать помощи у новых мужчин. У Люды появился отчим, но вскоре ей предстояло расстаться с семьей: в деревне работы не было.

Мать отправила ее на заработки, пообещав помогать девушке в первое время с расчетом на помощь в старости.

Героиня решила устроиться в парикмахерскую, но навыков не хватило. Тогда она напросилась в ученицы к местной мастерице. Проверив все документы и расспросив девушку, Гавриловна вяла ее к себе, но с условиями. Договор этот был ненадолго, пока девушка не наработает на общежитие.

Девушка была огромным исключением в квартире Гавриловны, так как с юношами она была строга, а девок и вовсе жить не разрешала после ситуации с жильцами из техникума.

Жили у нее две девушки, вроде бы уважали её правила, только порядок не соблюдали, за квартиру вовремя не платили, пытались воспитывать Гавриловну, а потом стали подворовывать сахар, пирожки.

Несмотря на простоту цирюльного дела, девушке давалось оно трудно, и на мастера она так и не сдала, но осталась штатным сотрудником, подрабатывая уборщицей.

Практику она продолжила – брила налысо призывников, подстригала школьников электроножницами. Кроме того, на ней держалось все хозяйство Гавриловны.

А старуха пообещала даже, что перепишет на нее дом, коли будет также свою работу выполнять.

С работы до дому Люда ехала на трамвае до конечной остановки, а дальше шла пешком через парк вагоно-паровозного депо, погибающий оттого, что проложили через него трубу, а закопать забыли.

Так и осталась лежать черная труба, вся в изгибах, а под ней распаренная глина, позже поверх трубы стала течь горячая речка. Положили поверх трубы мост деревянный, с перилами, которые постоянно ломали, а обновляли весной.

Для удобства стояли там железобетонные скамейки.

Там обитали молодые озорники. Их вожаком был Артем-мыло с белыми волосами на голове, которые Людочка никак не могла усмирить. Как-то раз за домогательства девушка сильно ушибла его, и теперь он и его ватага отвечали героине уважением за ее непреклонность.

Однажды пошли они с Артемом на танцы. В загоне был хаос, словно выпустили зверей из клеток. Насилу вырвалась оттуда героиня и убежала. Старуха постоянно причитала о том, когда Людочка сдаст на мастера и определится с профессией, они ей мигом хорошего ухажера найдут. Девушка соглашалась со всем, ведь не будет плохого советовать человек, что столько опыта имеет.

Позже он порезал человека и его поставили на учет в милицию, а за попытку изнасиловать девушку-почтальона – сел на 3 года. Зимой Стрекач проживал на чужих дачах, оставляя угрозы поджога, поэтому владельцы стали оставлять алкоголь и закуски с пожеланием: «Миленький гость! Пей, ешь, отдыхай — только, ради Бога, ничего не поджигай!».

Все уважали Стрекача, ходили за ним, а он довольствовался и обдирал ребят то в карты, то в наперстки. С тревогой жилось людям в Вэпэрвэзэ. Свой вечер после возвращения Стрекач проводил в парке на скамье, попивая дорогой коньяк, а шпана все обещала ему цыпочек с танцев.

Увидев Люду, он схватил ее за пояс плаща, потянул и попытался усадить на колени. Не слушал он Артема, который говорил, что девушка «больная». Когда она начала сопротивляться – кинул за скамью и изнасиловал Людочку. Потом подельники повторили его «подвиг», ведь уголовник заставил их сделать это, чтобы никто его не сдал.

Когда Артемка попытался накинуть на Людочку плащ, она убежала, крича: «Мыло! Мыло!».

Вернувшись, героиня упала в обморок. Проснувшись, она решила поехать к матери за утешением и советом.

Приехала Людочка домой, мокрые руки мать вытирала об фартук, что обрамлял ее большой живот. Взглянув на дочь, поняла, что беда с ней приключилась, и какая именно беда.

Но не стала утешать Людочку, считая, что каждая баба должна пройти через это, научиться справляться с болью. Не рассчитывая на приезд Людочки, мама была рада, что у них была накоплена сметана и накачен мед.

Люда задумалась об отчиме и о том, как он привыкал к хозяйству. Трудно, но с азартом. После сенокоса Людочка отправилась на реку, и за обмыском услышала «звериный рокот».

Девушка удивилась, когда увидела отчима, бегающего по отмели, хлопающего себя по мокрому животу и исторгающего из себя рев радости. Смеясь от забав отчима, девушка рассказал матери, как он купался.

На что мать совершенно не удивилась, сказав, что негде ему было учиться этому, все детство в ссылках да лагерях. Но человек он порядочный, может и добрый, сказала женщина, словно доказывая кому-то.

Несмотря на теплую встречу дома, общение с матерью было холодным. Может, отчим смог бы ее утешить. Ей так захотелось убежать в леспромхоз, прильнуть к его грубой груди и выплакаться. Не найдя поддержки в доме – Людочка решила уехать с самой ранней электричкой.

Вернувшись, героиня рассказала, что мама занята. Увидев на своем мешке вместо лямок две веревочки, она вспомнила рассказ матери о том, как та привязывала веревочки к люльке, совала ногу в петлю и качала ногой. Гавриловна испугалась из-за слез девушки. Людочка ответила, что жалко ей маму.

А тем временем старуха получила угрозы в адрес Люды от людей Стрекача. Она испугалась за свое жилье и попросила девушку съехать.

Людочка вспомнила, как попала в больницу с воспалением легких, проживая в совхозе. В одну из ночей она увидела в коридоре, лежа на койке, как в углу, возле печи умирает парень. Медсестра рассказала ей историю, как этот парень, вербованный из дальних мест, заболел на лесосеке и у выскочил на виске фурункул.

Людочка сидела и смотрела на него, а потом подошла и прикрыла его лицо своей ладонью. Он расслабился, успокоился, и попытался что-то выговорить «усу-усу… усу…». Девушка поняла, что он благодарит её. Жалость к юному парню, который наверняка не успел насладиться любовью, так и терзала ее. Взяв его за руку, она присела на рядом стоящую табуретку.

Глаза парня были полны надежды, он пытался шептать ей слова. Девушка подумала что он молится и стала помогать ему, но устала и заснула. Пробудившись, она увидела стекающие слезы. Пожала его руку, но он не ответил. Он постиг цену сострадания.

Предательство между живыми и умирающими всегда будет иметь место, желая человеку не мучиться, ведь сами не хотят мучиться у его постели. Отняв руку у Людочки, парень отвернулся – ведь он ожидал жертвы, а не утешения, волевое решение быть до конца с ним или даже умереть.

И может тогда произойдет чудо, появятся в нем могучие силы, что смогут вернуть к жизни его. Но, никогда живой не будет жертвовать собой ради умирающего, а один он не одолеет смерть. Людочка незаметно отошла от кровати лесоруба, и с тех пор не затихало в ней чувство вины перед покойным парнем.

Героиня жила у Гавриловны, но по ее просьбе скрывала это. И все же в парке ее вновь поймали парни. Пугая Стрекачом, они подталкивали ее к скамье и Людочка знала зачем. После изнасилования в своем кармане она стала носить бритву, желая отрезать достоинство уголовника под самый корень.

Подобный план мести Люда придумала не сама, а услышала в парикмахерской. Наглядно расстроившись, что Стрекача среди них нет, она пообещала вернуться в парк, как только переоденется в рваную одежду, а то уж не богачка.

Людочка пришла домой, переоделась в старое платье, на поясе завязала ту веревочку от своей люльки. Хотела оставить записку, но не нашла ни ручки, ни карандаша. Идя в парк, она увидела объявление о наборе молодых людей в лесную промышленность, и сразу охватило ее желание бросить все и уехать.

Но мысль о том, что там, в лесу, стрекач на стрекаче, и все с усами, перебила ее.

Мысленно простившись со всеми родными и близкими, попросив прощение у Бога, если он существует, — с петлей на шее, закрыв лицо ладонями, как в детстве, она оттолкнулась ступнями и бросилась в бездну.

Она лишь почувствовало, как сердце разбухает в груди, словно сейчас сломает ребра, но оно быстро устало ослабело и все муки оставили Людочку.

Парни, что ждали Людочку, стали ругать её за опоздание. Одного послали в разведку. Приятели сразу сбежали, узнав, что девушка с собой сделала. В кафе один из них рассказал, как видел дергающееся тело. Они решили предупредить Стрекача, пока их не забрали.

На поминках отчим пришел посмотреть на Бандита, что довел Людочку до самоубийства. Мужчина сорвал крест с шеи бандита, на что тот начал угрожать ножом, чем рассмешил отчима покойной девушки. Перехватив руку Стрекача, он вырвал ее из кармана прямо с куском ткани.

Также быстро схватил его за шиворот рубашки и швырнул в канаву через кусты, на что раздался душераздирающий вопль. Вытирая руки о штаны, отчим вышел на дорожку, шпана заступила ему дорогу. Он упёрся в них взглядом. Они увидели в нем истинного главаря, непреклонного и неподкупного, которого невозможно сломать. Все разбежались, кто куда.

Кто то просто из парка, другие искать Стрекача в канаве, кто побежал за помощью, а кто то сообщить новость наполовину спившейся матери бандита о его новой судьбе, путь которого завершился. Мужчина же пошел дальше, так и дошел до конца парка. Споткнувшись, он увидел на суке оставшуюся веревку.

Неведомая сила, которую он знал раньше, но не осознанная до конца, вмиг подтолкнула его ввысь, рукой он схватился за сучок. Он лишь скрипнул и отломился. Повертев его в руке, даже понюхав, он тихо взмолился. Почему он не отломился тогда, когда нужно было?… Раскрошив древо и разбросав по сторонам, мужчина отправился домой.

Просила она прощение у Людочки, за то, что не смогла ее сберечь. Несмело положила голову на мужа, которое он вроде бы опустил, чтобы ей было удобнее, и вроде как прижал рукой к ее боку, чтоб было теплее.

Артемку-мыло так и не смогли расколоть, поэтому отпустили его домой. Со страху он пошел в училище связи, где лазал по столбам, ввинчивал стаканы и натягивал провода.

Также и со страху вскоре женился, быстрее всех в поселке у них родился улыбчивый и веселый кучерявый сын.

А дед смеялся, что внук уже с плоской головой, так как его щипцами вынимали, и подавно не сможет сладить с папиной профессией, так как не разберется с какого конца на столб залазить.

Спустя время в местной газете появилась заметка о моральном укладе в городе, куда Людочка и Стрекач не попали. Процент морали вырос, и начальник УВД, которому оставалось 2 года до пенсии, не хотел портить статистику двумя самоубийцами, по глупости наложившими на себя руки.

Интересно? Сохрани у себя на стенке!

Источник: https://LiteraGuru.ru/kratkij-pereskaz-rasskaza-v-p-astafeva-lyudochka/