Одно из самых популярных произведений Даниила Гранина — «Зубр». Краткое содержание этого романа рассказывает реальную историю ученого-генетика Николая Тимофеева-Ресовского. Гранин был лично с ним знаком и подробно описал его жизнь и деятельность.
Роман «Зубр»
В 1987 году написал Даниил Гранин «Зубра». Краткое содержание, приведенное в этой статье, позволит вам не только получить представление об этом произведении, но и проследить этапы творческого развития известного советского и российского писателя.
Центральным персонажем романа становится генетик Тимофеев-Ресовский, занимавшийся генетикой и проблемами микроэволюции.
Автор близко общался с ученым и восхищался его работами. В какой-то момент Гранин понял, что не может не написать об этом человеке. Основной символ повести — сравнение ученого с редким животным. Это зубр, его превосходство и исключительность неоднократно подчеркиваются на страницах романа.
История ученого
В произведении Гранина «Зубр», краткое содержание которого приведено в этой статье, читателю рассказывается о родословной ученого. С этого, по сути, начинается роман. Выясняется, что Тимофеев-Ресовский происходил из дворянского рода. Служил в Красной Армии, учился в Московском университете.
Даниил Гранин в «Зубре», краткое содержание которого имеется в этой статье, отмечает, что ученый был вне политики. Но при этом остался истинным патриотом.
Был творческим человеком, любил живопись, увлекался поэзией, сам хорошо пел. А в результате стал профессиональным биологом.
Научная работа приносила ему моральное удовлетворение, но не могла обеспечить достойного заработка. В этом состоит основная трагедия его жизни.
Поездка в Германию
«Зубр» — книга Гранина (краткое содержание приведено в этой статье), в которой он скрупулезно описывает чувства и переживания главного героя, когда тот отправляется в Германию в 1925 году. Там перед ним стоит цель создать лабораторию.
За годы зарубежной стажировки Гранин встретился с большим количеством знаменитых ученых, у которых почерпнул немало знаний и опыта.
При этом писатель не сторонится специальных терминов. Он не боится, что они могут отпугнуть читателя или остаться непонятыми. С увлечением Гранин в «Зубре» — краткое содержание дает об этом представление — описывает новые направления науки, участие главного героя в научных спорах и прениях.
При этом сам ученый сильно тоскует по своей родине, по той атмосфере, которая его окружала среди родных людей. Однако в рассказе «Зубр» Гранина — краткое содержание это подтверждает — действует некий Кольцов. Он на протяжении всего повествования уговаривает Тимофеева оставаться работать за границей.
Начинается Вторая Мировая война. Только тогда Тимофеев решает покинуть Германию. Во время боевых действий ему удается спасти группу ученых разных национальностей от зверств нацистов.
При этом Тимофееву не удается спасти своего сына, который погибает в концентрационном лагере.
После войны
Краткое содержание произведения «Зубр» Гранина описывает, что после войны герою удается практически полностью спасти свою лабораторию. Она перешла в распоряжение советских ученых-биологов. У Зубра много идей, которые он хочет воплотить в жизнь в своей стране, он мечтает развивать генетику. Но и тут его ждет неудача.
Знаменитый советский физик Арцимович дискредитирует его, не подав при встрече руку. Вскоре после этого его обвиняют в измене родине. Делается упор на то, что он долгое время перед войной работал на территории врага.
Ученый совершенно неожиданно для себя оказывается в лагере. Там он начинает часто задумываться о смерти, но ему все-таки удается выжить.
Многие проникаются сочувствием к герою романа Даниила Гранина «Зубр». Краткое содержание рассказывает о том, как ученый после заключения возглавляет Уральскую лабораторию. Она становится единственным оплотом генетики в годы знаменитого советского лысенковского «научного» террора.
В конце концов Тимофеев-Ресовский умирает в одиночестве. Его любимая наука все-таки возрождается. Книга «Зубр» Даниила Гранина в кратком содержании описывает не только судьбу одного конкретно взятого человека, а целую эпоху. Она учит тому, что такие люди как Тимофеев-Ресовский способны добиваться многого в любых обстоятельствах, при любых властях.
Особенности романа Гранина
Важным моментом в романе Д. Гранина «Зубр» (по краткому содержанию это можно проследить) было то, что писатель очень внимательно относится к становлению будущего знаменитого генетика. Он пристально следит за тем, как тот превращается в первоклассного биолога, готового работать день и ночь.
Благодаря этому он сумел попасть в командировку в Германию, которая до войны была одним из союзников СССР. Тимофеев начинает плодотворно работать и вскоре становится одним из самых влиятельных генетиков Европы. Его имя попадает в один ряд с выдающимися учеными той эпохи.
Роман Гранина «Зубр» (на «Брифли» можно подробно познакомиться с его содержанием) отличается документальностью, скрупулезным изучением фактов и деталей. Этот вклад был весом не только для советской, но и для европейской науки.
Быт ученого
Примечательно, что в романе подробно описывается бытовая сторона жизни главного героя. Оказывается, что он скромен, непритязателен в еде и привычках. Так же неприхотливо в обыденной жизни себя ведет и его семья.
Гранин отмечает, что в жизни его героя не было ни шика, ни богатства, ни какого-то особенного художественного вкуса. Ничего, что бы отвлекало его от главного дела жизни — работы.
Автор наглядно рисует перед читателем великого ученого, которому, как и многим другим людям, свойственны вспышки гнева, саркастическое отношение к окружающей жизни. Печально только то, что сама судьба оказалась безжалостной к этому человеку. Зато она прочно связала его жизнь с наукой.
Трагедия Тимофеева-Ресовского
Трагедия ученого Тимофеева-Ресовского была напрямую связана с драматическими событиями в его стране и в мире в целом. Он сильно тосковал по родине, но окружение его отговаривало от намерения вернуться. Каждый раз напоминали ему, что со своим взрывным характером он обязательно попадет в неприятную историю и угодит в лагерь на Север.
https://www.youtube.com/watch?v=90Z3-8w3328
Поэтому Тимофеев остается в Германии.
Внутренняя свобода
На протяжении чтения всего романа перед читателем постоянно встает вопрос, возможно ли иметь такую внутреннюю свободу в тоталитарном и закрытом обществе. Противостоять окружающим тебя обстоятельствам, гнуть свою линию, какой бы ужасной ни была жизнь вокруг. Возможно ли в атмосфере того времени, когда в Германии к власти приходят фашисты, а вся Европа живет в ожидании новой мировой войны, остаться максимально нейтральным к происходящему вокруг, быть вне политики, оставаясь в самом центре третьего рейха.
Писатель хорошо знает о подвиге Тимофеева-Ресовского, который спас ученых разных национальностей от жестокой машины гестапо. Но, как мы уже рассказывали, его собственный сын погиб в немецком лагере. Такой высокой оказалась цена внутренней свободы.
Скандал с Арцимовичем
Подробно анализируя роман «Зубр», можно прийти к выводу, что одним из ключевых его эпизодов был скандал с физиком Арцимовичем, когда тот не подал ему руки.
В романе Гранина Тимофеев-Ресовский признается, что это была одна из его самых позорных минут жизни. Он почувствовал себя публично оскорбленным. Особенно его угнетало, что он никак не мог себя защитить.
Даниил Гранин, сам бывший фронтовик, неожиданно для многих в своем романе понимает и оправдывает поступок Арцимовича. Писатель утверждает, что в то время не подавать руки было абсолютно нормальным.
Однако в жизни Зубра после этого наступает один из самых мрачных и тяжелых периодов его жизни. Его пытаются обвинить в сотрудничестве с фашистами, он становится мишенью для многочисленных наветов и доносов. Возмездием становится жестокая машина сталинских репрессий, которая не обходит стороной главного героя этого произведения.
Тимофеев-Ресовский оказывается среди дезертиров, бывших уголовников и бандитов, советских солдат, который в годы войны перешли на сторону немцев и стали полицаями. В тюремной камере его все чаще одолевают мысли о предстоящей скорой смерти.
Главное, он заботится, чтобы она не была постыдной, о которой потом не захотелось бы вспоминать его родным и близким. Но вопреки ожиданиям Тимофеева-Ресовского, из лагеря он выходит на свободу живым и невредимым. По крайней мере, физически.
Подводя итог анализа этого романа, можно с уверенностью заявить, что Гранин в лице этого ученого по прозвищу Зубр попытался напомнить всему человечеству о его безграничном потенциале. Главное — знать, что реализовать его можно абсолютно в любых обстоятельствах.
Несмотря на смерть ученого, дело всей его жизни — генетика, в конце концов, возродилась. Интерес к этой науки растет с каждым годом. В этом немалая заслуга главного героя романа Гранина. Он продемонстрировал главные качества, которые должны быть в каждом человеке. Это внутренняя свобода и уверенность в том, что жизненная цель будет достигнута.
Роман Гранина «Зубр» — это нерукотворный памятник, благодаря которому генетика сегодня помогает решать многие ключевые проблемы в медицине и смежных областях.
Источник: https://autogear.ru/article/342/958/daniil-granin-zubr-kratkoe-soderjanie/
Краткое содержание Зубр Гранин
В своей повести “Зубр” Даниил Гранин рассказывает о знаменитом ученом Н. В. Тимофееве-Ресовском, которого автор знал лично и восхищался его интеллектом, талантом, эрудицией, памятью и взглядом на жизнь. Так Гранин понял, что должен написать о таком человеке. В повести автор сравнивает ученого с редким животным – зубром, подчеркивая его исключительность и превосходство над остальными.
Читатель узнает о корнях Тимофеева, который был отпрыском дворянского рода. Он был красноармейцем и студентом Московского университета.
Зубр не имел никакого политического взгляда и полагал, что они должны быть только у коммунистов и “беляков”. Он же был патриотом. Зубр любит поэзию, живопись и искусство, а также хорошо поет. Но герой стал биологом.
Эта работа не приносила большого заработка. С этого момента начался подвиг ученного и его жизненная драма.
В 1925 году Николая Тимофеева-Ресовского отправляют в Германию, где тот должен создать лабораторию. Гранин отлично передает чувства героя, который повидал много известных ученных. Также перед читателями предстают: специальная терминология, новые отрасли науки, участие ученного и его группы в “боровских коллоквиумах” и “международных биотрепах”, а также открытия века.
Но герой очень тосковал по своей родине, но некий Кольцов уговаривал его каждый раз, чтобы тот работал в Германии. Так он работал до начала Второй мировой войны. Автор также поведает, как во время военных действий Николай спасает группу ученых разной национальности от немцев. Он приютил их в убежище Бухта, а своего сына Фому герой не спас.
Тот погиб в нацистском лагере Маутхаузен.
После войны биологу удалось спасти свою лабораторию, которая перешла в распоряжение советских ученых. Зубр был полон идей, как возродить генетику страны, но не тут-то было. Он был опозорен известным физиком Арцимовичем, который при их встрече не подал ему руку.
И с того момента его обвинили в измене родине. Николая отправили в лагерь, в котором часто задумывался о смерти, но его не застрелили.
После камеры Зубр начинает руководить Уральской лабораторией, которая будет единственным оплотом генетики в период лысенковского “научного” террора.
Великий Тимофеев-Ресовский умирает, а его любимая наука снова возрождается. Гранин писал о Зубре, а рассказал о целой эпохе. Такие люди, как наш герой, напоминают всем о том, что можно сделать и открыть многое при любых обстоятельствах.
(2
Источник: https://rus-lit.com/kratkoe-soderzhanie-zubr-granin/
Даниил Гранин — Зубр
Основная тема творчества Даниила Гранина — нравственный выбор ученого в эпоху научно-технической революции и технократических иллюзий, свобода личностного самовыражения в борьбе со всеми уровнями авторитарной власти. В книгу вошли роман-исследование «Зубр» — о жизни выдающегося ученого Н.В. Тимофеева-Ресовского.
В день открытия конгресса был дан прием во Дворце съездов. Между длинными накрытыми столами после первых тостов закружился густой разноязычный поток. Переходили с бокалами от одной группы к другой, знакомились и знакомили, за кого-то пили, кому-то передавали приветы, кого-то разыскивали, вглядываясь в карточки, которые блестели у всех на лацканах.
Там была эмблема конгресса, фамилия и страна участника. Кружение это, или кипение, с виду беспорядочное, бессмысленное, составляло между тем наибольшее удовольствие и, я бы сказал даже, пользу такого рода международных сборищ.
Деловая часть — доклады, сообщения — все это, конечно, тоже было необходимо, хотя большинство лишь делало вид, что что-то в них понимает. Некоторые и не жаждали понимать, но все жаждали общения, возможности поболтать с тем, кого давно знали по публикациям, что-то спросить, рассказать, выяснить.
Тут-то и происходило самое нужное, самое дорогое для всех этих людей, разлученных большую часть жизни, разбросанных по университетам, институтам, лабораториям Европы, Америки, Азии и даже Австралии.
Тут были знаменитости прошлого, памятные только пожилым, некогда нашумевшие, обещавшие новые направления; надежды, как водится, не оправдались, от обещаний осталось совсем немного, слава богу, если хоть что-то, хоть одна мутация, одна статейка… Историей своей науки — генетики — молодые, как правило, не интересовались.
Для них существовали корифеи сегодняшние, лидеры новых надежд, новых обещаний. Были знаменитости в каких-то своих узких областях — по болезням кукурузы, по выживаемости дуба, были знаменитости всеобщие, которые сумели что-то понять в наследственности, в механизме эволюции. А были такие знаменитости, живые классики, о которых даже я что-то слышал.
Между столами, между группами сновали молодые, у которых все было впереди — и громкая слава и горькие неудачи.
Прием был тем замечателен, что знакомства, разговоры происходили в начале конгресса, можно было выяснить, кто — кто, кто присутствует, кого нет…
В этом совершенно хаотическом движении среди возгласов, звона рюмок, смеха, поклонов вдруг что-то произошло, легкое движение, шепот пополз, зашелестел. На рассеянно-улыбчивых лицах, оживленных как бы беспредметно, появилось любопытство. Кое-кто двинулся в дальний угол зала. Одни словно невзначай, другие решительно и удивленно.
В том дальнем углу в кресле сидел Зубр. Могучая его голова была набычена, маленькие глазки сверкали исподлобья колюче и зорко. К нему подходили, кланялись, осторожно пожимали руку.
Оттопырив нижнюю губу, он пофыркивал, рычал то одобрительно, то возмущенно. Густая седая грива его лохматилась. Он был, конечно, стар, но годы не источили его, а скорее задубили.
Он был тяжел и тверд, как мореный дуб.
Женщина, худенькая, немолодая, обняла его, расцеловала. Женщина была та самая Шарлотта Ауэрбах, чьи книги недавно вышли в переводе на русский, вызвали интерес, ее уже знали в лицо, в то время как Зубра в лицо не знали. Большинство подходили именно затем, чтобы взглянуть на него хотя бы издали. Шарлотта приехала из Англии. Когда-то она бежала туда из гитлеровской Германии.
Зубр помог ей устроиться в Англии. Это было давно, в 1933 году, возможно, он забыл об этом, но она помнила малейшие подробности. Легкие женские слезы радости катились по ее щекам. Кроме радости была еще и печаль долгой разлуки. Сорок пять лет прошло с того дня, как они расстались.
Миновали эпохи, весь мир изменился, а Зубр оставался для нее прежним, все таким же старшим, хотя они были одногодки.
Подошел американец, лауреат Нобелевской премии, нескладный, длиннорукий. Он обнял Зубра, захлюпал носом. Он вел себя как хотел, вытирал нос рукой, он был корифей и мог позволить себе.
За ним подошел грек Канелис, которого Зубр спас лет тридцать пять назад в Берлине, продержав его у себя до конца войны.
Древний грек Антоша Канелис, как звал его Зубр, был немногословен, он знал все языки, хотя не говорил ни на одном, он любил молчать, он молчал на всех языках, и тем не менее все убеждались через его молчаливость, какой это прекрасный человек.
Деликатно выждав свою очередь, к Зубру приблизился Майкл Уайт, австралийская звезда, самоуве ренный красавец, но тут он несколько смущенно принялся объяснять, что он тот самый юноша, который сопровождал Зубра и Феодосия Добржанского по Лондону, вернее, должен был водить, а он сопровождал, потому что Зубр и Добржанский разговаривали между собой, теряли его, потом спохватывались, кричали: «Где этот парень?» Зубр одобрительно хмыкал: «Федька Добржанский…» Как ни странно, Уайта он помнил, а Лондон помнился смутно. За Уайтом тянулся голландец, за ним группа немцев, за ней азербайджанский молодой профессор, которого представил его московский соавтор. С Джузеппе Монталенти Зубр перемолвился по-итальянски. Одним из украшений конгресса — ибо на каждом конгрессе, симпозиуме, съезде должно быть свое «высочество» — был швед Густафсон, он тоже протискивался к Зубру. А другое украшение конгресса — президент общества, представитель, уполномоченный, главный редактор, координатор и прочая, — человек светский, тертый, умеющий себя подать, всегда находчиво-острый, тут вдруг оробел и все допытывался у одной из наших молоденьких сотрудниц — удобно ли представить его Зубру.
Молодые теснились поодаль, с любопытством разглядывая и самого Зубра, и этот не предусмотренный программой церемониал — парад знаменитостей, которые подходили к Зубру засвидетельствовать свое почтение. Сам Зубр принимал этот неожиданный парад как должное.
Похоже было, что ему нравилась роль маршала или патриарха, он милостиво кивал, выслушивал людей, которые занимались несомненно наилучшей, самой прекрасной и доброй из всех наук — они изучали Природу: как и что растет на земле, все, что движется, летает, ползает, почему все это живое живет и множится, почему развивается, меняется или не меняется, сохраняя свои формы. Поколение за поколением эти люди старались понять то таинственное начало, которое отличает живое от неживого. Как никто другой постигали они душу, что вложена в каждого червяка, в каждую муху, хотя, разумеется, вместо этого ненаучного названия они употребляли длинные труднопроизносимые термины, но тот из них, кто забирался глубоко, невольно замирал перед чудом совершенства ничтожнейших организмов. Даже на уровне клетки, простейшего устройства, оставалась непостижимая сложность поведения, нечто одушевленное. Прикосновение к трепетной этой материи невольно объединяло всю эту разноязычную, разновозрастную, разноликую публику.
Как всегда бывает, тут же возле Зубра вертелся один бойкий профессор, собирая свою мелкую жатву визитных карточек, рукопожатий, он произносил какие-то фразы, вероятно умные, но они пропадали, на них не хватало внимания.
Непосвященные шептались, стараясь не пропустить ничего из происходящего. Потому что чувствовали, что на глазах у них творится событие историческое. О Зубре ходили легенды, множество легенд одна невероятнее другой. Их передавали на ухо. Не верили. Ахали. Было бы странно, если бы подобные россказни подтвердились.
Они походили на мифы, которыми пытались объяснить какие-то факты его жизни. О нем существовали анекдоты, ему приписывались изречения, выходки и поступки совершенно невозможные. Были просто сказочные истории, интересно, что не всегда для него лестные, некоторые так прямо зловещие.
Но большей частью героические или же плутовские, никак не связанные с наукой.
Теперь, разглядывая его в натуральности, все невольно сличали его с тем образом, который витал в их воображении. И, как ни удивительно, все сходилось. Видно было по его коренастой фигуре, по его ручищам, какой огромной физической силы был этот человек. Лицо его было изрезано морщинами жизни бурной и значительной.
Следы минувших схваток, отчаянных схваток, не безобразили, а скорее украшали его сильную, породистую физиономию. И держался он по-иному, чем все, — свободнее, раскованнее. Чувствовалось, что безоглядность присуща его натуре. Он позволял себе быть самим собою. Каким-то образом он сохранял эту привилегию детей. В нем были изысканность и — грубость.
И то и другое соответствовало легендам о его аристократических предках и о его драках с уголовниками.
У любимого его ученика Володи Иванова я увидел дома картину. Это было единственное, что он взял после смерти Зубра на память об учителе. В. Иванову было предоставлено право выбора, и он выбрал картину. Ее называют «Три зубра». На ней изображен сам Зубр, он сидит, держит руки на фигуре зубра, на стене, над ним, висит фотография Нильса Бора.
Обычная, известная фотография, но в соседстве с этими двумя зубрами у Нильса Бора тоже проступает «зубрость», бычье упорство, тяжелая челюсть, сосредоточенность и диковатость, неприрученность зубров, бизонов — «вида, почти начисто истребленного человеком».
У них много общего — у Зубра и у Нильса Бора, недаром они так легко сошлись, когда Зубр приехал в школу Нильса Бора.
Источник: https://mybrary.ru/books/proza/sovremennaja-proza/125978-daniil-granin-zubr.html
"Зубр" — повесть Гранина о великом ученом. Сочинение
Сочинения
«Зубр» — повесть Гранина о великом ученом
Особенность его таланта состояла в том, что он умел находить глав- ное и заниматься им. |
Д. Гранин |
Свою повесть «Зубр» Даниил Гранин посвятил знаменитому ученому Н. В. Тимофееву-Ресовскому. Это была личность историческая, яркая и одаренная. Сразу хочется сказать слова благодарности писателю, упорно добивавшемуся восстановления честного имени ученого.
Гранин знал лично своего героя, общался с ним, восхищался его могучим интеллектом, «талантищем», огромной эрудицией, удивительной памятью, необычным взглядом на происходящее.
В какой-то момент он понял, что об этом человеке надо написать книгу, поэтому и «решил записать его рассказы, сохранить, запрятать в кассеты, в рукописи» как бесценный исторический материал и доказательство невиновности ученого.
Писатель сравнивает Тимофеева-Ресовского с зубром, редким древним животным, подчеркивая это сходство выразительным описанием внешности героя: «Могучая его голова была необычайна, маленькие глазки сверкали исподлобья, колюче и зорко»; «густая седая грива его лохматилась»; «он был тяжел и Тверд, как мореный дуб». Гранин вспоминает о посещении заповедника, где видел, как настоящий зубр выходил из чащи. Он был «излишне велик рядом с косулями» и прочей живностью заповедника.
Удачно найденная метафора позволяет автору называть своего героя Зубром, тем самым подчеркивая его исключительность и превосходство над окружающими.
Мы узнаем о генеалогических корнях Тимофеева. Оказывается, он является отпрыском древнего дворянского рода, чье «действо было заполнено пращурами не только девятнадцатого, но и ранних веков» вплоть до Ивана Грозного; ученый хорошо знал своих предков, что говорит о высокой культуре героя, его духовном богатстве.
Красноармеец в годы гражданской войны и одновременно студент Московского университета, Зубр, тем не менее, не имеет определенных политических убеждений. Он полагает, что их могут иметь только коммунисты и «беляки». Его же убеждения были просто патриотическими: «…стыдно — все воюют, а я как бы отсиживаюсь. Надо воевать!»
Писатель с большим вниманием наблюдает за становлением будущего генетика, за тем, как «…из философствующего отрока Колюша превращался в добросовестного зоолога, готового день и ночь возиться со всякой водной нечистью».
Гранин отмечает широту и разнообразие интересов ученого: это поэзия Валерия Брюсова и Андрея Белого, лекции Грабаря по истории живописи и Тренева о древнерусском искусстве. Писатель отмечает, что Тимофеев мог сделать карьеру пением, — «голос у него был редкий по красоте».
Но герой повести стал биологом, хотя «научная работа не давала ни пайков, ни денег, ни славы». Так начинался великий подвиг ученого, так начиналась его жизненная драма.
В 1925 году Николай Тимофеев-Ресовский был отправлен в Германию для создания лаборатории. Писатель убедительно и точно передает неповторимый дух истории, связанный с бурным развитием естественнонаучной мысли.
Перед нами предстают выдающиеся ученые с мировым именем, создавшие блестящие теоретические работы. На страницах повести мы сталкиваемся со специальной терминологией, узнаем о новых отраслях наук, участвуем в «боровских коллоквиумах», «международных биотрепах», — следим за открытиями века.
В этом ряду и авторитетнейший научный коллектив, созданный в Германии Зубром. В Европе 30-40-х годов не было другого генетика с такой славой, с таким именем. «Во многом благодаря ему вклад русских ученых в биологию стал вырисовываться перед мировой наукой.
Вклад этот оказался — неожиданно для Запада — велик, а главное, плодоносен: он давал множество новых идей».
Писатель с дружеской теплотой и сердечностью говорит о бытовой стороне жизни своего героя: непритязательность, скромность, неприхотливость отличали его самого и семью в обыденной жизни.
«Не было ни богатства, ни шика, ни художественного вкуса — ничего, что отвлекало бы» от дела, которому беззаветно и преданно служил ученый. Гранин отмечает, что у Зубра так было всегда.
«В сущности, он не менялся и называл себя человеком без эволюции».
Автору удалось донести до читателя обаяние великого ученого. Ему были свойственны взрывы гнева и сарказм, но также веселый смех.
Мы живо представляем человека с рокочущим басом, слышим его бесконечные споры с оппонентами. В нем словно горел божественный свет, излучавший какое-то особое нравственное сияние.
Но судьба была безжалостна к этому человеку: она навсегда связала ученого с наукой, которой суждено было умирать на его глазах.
Драматические события, связанные с историей биологической науки в родной стране, приближали и драму самого Тимофеева-Ресовского. Он тосковал по Родине и был готов вернуться, но прислушался к голосу Н. К. Кольцова: «…
вы наверняка с вашим характером вляпаетесь в какую-нибудь скандальную историю и угодите на Север». И он продолжал работать в Германии. «Про Зубра, казалось, забыли, в посольство не вызывали, не предавали анафеме.
В Европе он оставался для всех крупной фигурой советской науки…»
Читая книгу, задаешься вопросом: «Неужели такое возможно?!» Такая внутренняя свобода и такое победное противостояние обстоятельствам, такая верность себе и своему делу, решительная отстраненность от политики даже во время войны в самом центре третьего рейха.
Множество людей расскажет писателю о беспримерном подвиге Тимофеева-Ресовского, спасшем ученых разных национальностей от немецкого плена и приютившем их в убежище Буха.
Но собственного сына, своего Фому, участника антифашистского Сопротивления, воспитанного отцом в правилах порядочности и человеческого достоинства, спасти он не смог. Сын погиб в нацистском лагере Маутхаузен.
Цена внутренней свободы героя оказалась слишком велика.
Ученому удалось сохранить в целости и сохранности свое детище — лабораторию, которая с победой советских войск перешла в распоряжение нашей страны вместе с интернациональным коллективом научных сотрудников. Зубр был полон идей восстановления советской генетики, но не тут-то было.
При встрече не подал ему руки известный физик Л.А.Арцимович. «Это была одна из самых позорных минут в его жизни. Он был публично оскорблен, и не мог ничем защитить себя».
Даниил Гранин, бывший фронтовик, не осуждает Арцимовича, убеждая себя и читателя, что в тот год «не подавать руки — это было нормально»…
В жизни Зубра начался мрачный период. На него обрушилась волна злых наветов, чудовищных обвинений в сотрудничестве с фашистами. И как возмездие — ужасы сталинских пыток.
Лубянка, Бутырки, Карлаг, «куда ссылали и чистых и нечистых — бывших полицаев, дезертиров, бандитов, власовцев, бендеровцев, мало ли их было тогда», поглотили собой и Зубра.
В тюремной камере, где он сидел, Тимофеев не раз возвращался к мысли о непостыдной смерти: «К этому надо быть готовым всегда, значит, надо стараться держать в чистоте свою совесть». Это были мучительные раздумья О смысле человеческого существования.
И был подвиг ученого, идеи которого легли в фундамент биологической защиты живого от последствий ядерного распада. Уральская лаборатория Н. В. Тимофеева-Ресовского, которой он станет руководить после лагеря, окажется чуть ли не единственным в стране оплотом генетики в период лысенковского «научного» террора.
Даниил Гранин писал о Н.В. Тимофееве-Ресовском, а сказал о целой эпохе. Такие ученые, такие личности, как Зубр, напоминают человечеству о его огромном потенциале, реализовать который возможно при любых обстоятельствах.
Великий Тимофеев-Ресовский умер, но возродилась из пепла его любимая наука. Что ждет биологию и генетику завтра? Человечество возлагает на нее свои самые сокровенные надежды.
Американцы уже открыли «ген смерти человеке, — его можно будет прижечь лазерным лучом или притормозить. В XXI веке должен быть побежден рак, СПИД, расшифрованы параллельные миры, может быть налажено общение с другими цивилизациями.
Для гения работы хватит! Подтверждением тому является повесть Даниила Гранина и судьба Зубра, перед памятью которого мы склоняем головы.
Источник: https://www.kostyor.ru/student/?n=253
«Зубр» — повесть Гранина о великом ученом
/ Сочинения / Гранин Д.А. / Разное / «Зубр» — повесть Гранина о великом ученом
Скачать сочинение |
Особенность его таланта состояла в том, что он умел находить главное и заниматься им.
Д. Гранин.
Свою повесть “Зубр” Даниил Гранин посвятил знаменитому ученому Н. В. Тимофееву-Ресовскому. Это была личность историческая, яркая и одаренная. Сразу хочется сказать слова благодарности писателю, упорно добивавшемуся восстановления честного имени ученого.
Гранин знал лично своего героя, общался с ним, восхищался его могучим интеллектом, “талантищем”, огромной эрудицией, удивительной памятью, необычным взглядом на происходящее.
В какой-то момент он понял, что об этом человеке надо написать книгу, поэтому и “решил записать его рассказы, сохранить, запрятать в кассеты, в рукописи” как бесценный исторический материал и доказательство невиновности ученого.
Писатель сравнивает Тимофеева-Ресовского с зубром, редким древним животным, подчеркивая это сходство выразительным описанием внешности героя: “Могучая его голова была необычайна, маленькие глазки свер кали исподлобья, колюче и зорко”; “густая седая грива его лохматилась”; “он был тяжел и тверд, как мореный дуб”.
Гранин вспоминает о посещении заповедника, где видел, как настоящий зубр выходил из чащи. Он был “излишне велик рядом с косулями” и прочей живностью заповедника.
Удачно найденная метафора позволяет автору называть своего героя Зубром, тем самым подчеркивая его исключительность и превосходство над окружающими.
Мы узнаем о генеалогических корнях Тимофеева.
Оказывается, он является отпрыском древнего дворянского рода, чье “действо было заполнено пращурами не только девятнадцатого, но и ранних веков” вплоть до Ивана Грозного; ученый хорошо знал своих предков, что говорит о высокой культуре героя, его духовном богатстве.
Красноармеец в годы гражданской войны и одновременно студент Московского университета, Зубр, тем не менее, не имеет определенных политических убеждений. Он полагает, что их могут иметь только коммунисты и “беляки”. Его же убеждения были просто патриотическими: “…стыдно — все воюют, а я как бы отсиживаюсь.
Надо воевать!”
Писатель с большим вниманием наблюдает за становлением будущего генетика, за тем, как “…из философствующего отрока Колюша превращался в добросовестного зоолога, готового день и ночь возиться со всякой водной нечистью”.
Гранин отмечает широту и разнообразие интересов ученого: это поэзия Валерия Брюсова и Андрея Белого, лекции Грабаря по истории живописи и Тренева о древнерусском искусстве. Писатель отмечает, что Тимофеев мог сделать карьеру пением, — “голос у него был редкий по красоте”.
Но Герой повести стал биологом, хотя “научная работа не давала ни пайков, ни денег, ни славы”.
Так начинался великий подвиг ученого, так начиналась его жизненная драма.
В 1925 году Николай Тимофеев-Ресовский был отправлен в Германию для создания лаборатории. Писатель убедительно и точно передает неповторимый дух истории, связанный с бурным развитием естественно-научной мысли. Перед нами предстают выдающиеся ученые с мировым именем, создавшие блестящие теоретические работы.
На страницах повести мы сталкиваемся со специальной терминологией, узнаем о новых отраслях наук, участвуем в “боровских коллоквиумах”, “международных биотрепах”, следим за открытиями века. В этом ряду и авторитетнейший научный коллектив, созданный в Германии Зубром. В Европе 30-40-х годов не было другого генетика с такой славой, с таким именем.
“Во многом благодаря ему вклад русских ученых в биологию стал вырисовываться перед мировой наукой. Вклад этот оказался — неожиданно для Запада — велик, а главное, плодоно-сен: он давал множество новых идей”.
Писатель с дружеской теплотой и сердечностью говорит о бытовой стороне жизни своего героя: непритязательность, скромность, неприхотливость отличали его самого и семью в обыденной жизни. “Не было ни богатства, ни шика, ни художественного вкуса — ничего, что отвлекало бы” от дела, которому беззаветно и преданно служил ученый. Гранин отмечает, что у Зубра так было всегда.
“В сущности, он не менялся и называл себя человеком без эволюции”.
Автору удалось донести до читателя обаяние великого ученого. Ему были свойственны взрывы гнева и сарказм, но также веселый смех. Мы живо представляем человека с рокочущим басом, слышим его бесконечные споры с оппонентами. В нем словно горел божественный свет, излучавший какое-то особое нравственное сияние.
Но судьба была безжалостна к этому человеку: она навсегда связала ученого с наукой, которой суждено было умирать на
его глазах.
Драматические события, связанные с историей биологической науки в родной стране, приближали и драму самого Тимофеева-Ресовского. Он тосковал по Родине и был готов вернуться, но прислушался к голосу Н. К. Кольцова: “…
вы наверняка с вашим характером вляпаетесь в какую-нибудь скандальную историю и угодите на Север”. И он продолжал работать в Германии. “Про Зубра, казалось, забыли, в посольство не вызывали, не предавали анафеме. В Европе он оставался для всех крупной фигурой советской науки…
”
Читая книгу, задаешься вопросом: “Неужели такое возможно?!” Такая внутренняя свобода и такое победное противостояние обстоятельствам, такая верность себе и своему делу, решительная отстраненность от политики даже во время войны в самом центре третьего рейха.
Множество людей расскажет писателю о беспримерном подвиге Тимофеева-Ресовского, спасшем ученых разных национальностей от немецкого плена и приютившем их в убежище Буха. Но собственного сына, своего Фому, участника антифашистского Сопротивления, воспитанного отцом в правилах порядочности и человеческого достоинства, спасти он не смог. Сын погиб в нацистском лагере Маутхаузен.
Цена внутренней свободы героя оказалась слишком велика.
Ученому удалось сохранить в целости и сохранности свое детище — лабораторию, которая с победой советских войск перешла в распоряжение нашей страны вместе с интернациональным коллективом научных сотрудников. Зубр был полон идей восстановления советской генетики, но не тут-то было. При встрече не подал ему руки известный физик Л.
А.Арцимович. “Это была одна из самых позорных минут в его жизни. Он был публично оскорблен, и не мог ничем защитить себя”. Даниил Гранин, бывший фронтовик, не осуждает Арцимовича, убеждая себя и читателя, что в тот год “не подавать руки — это было нормально”…
В жизни Зубра начался мрачный период. На него обрушилась волна злых наветов, чудовищных обвинений в сотрудничестве с фашистами. И как возмездие — ужасы сталинских пыток. Лубянка, Бутырки, Карлаг, “куда ссылали и чистых и нечистых — бывших полицаев, дезертиров, бандитов, власовцев, бендеровцев, мало ли их было тогда”, поглотили собой и Зубра. В тюремной камере, где он сидел, Тимофеев не раз возвращался к мысли о непостыдной смерти: “К этому надо быть готовым всегда, значит, надо стараться держать в чистоте свою совесть”. Это были мучительные раздумья о смысле человеческого существования.
И был подвиг ученого, идеи которого легли в фундамент биологической защиты живого, от последствий ядерного распада. Уральская лаборатория Н. В. Тимофеева-Ресовского, которой он станет руководить после лагеря, окажется чуть ли не единственным в стране оплотом генетики в период лысенковского “научного” террора.
Даниил Гранин писал о Н.В. Тимофееве-Ресовском, а сказал о целой эпохе. Такие ученые, такие личности, как Зубр, напоминают человечеству о его огромном потенциале, реализовать который возможно при любых обстоятельствах.
Великий Тимофеев-Ресовский умер, но возродилась из пепла его любимая наука. Что ждет биологию и генетику завтра? Человечество возлагает на нее свои самые сокровенные надежды.
Американцы уже открыли “ген смерти” в человеке, — его можно будет прижечь лазерным лучом или притормозить. В XXI веке должен быть побежден рак, СПИД, расшифрованы параллельные миры, может быть налажено общение с другими цивилизациями.
Для гения работы хватит! Подтверждением тому является повесть Даниила Гранина и судьба Зубра, перед памятью которого мы склоняем головы.
10776 человек просмотрели эту страницу. Зарегистрируйся или войди и узнай сколько человек из твоей школы уже списали это сочинение. |
/ Сочинения / Гранин Д.А. / Разное / «Зубр» — повесть Гранина о великом ученом
Источник: http://www.litra.ru/composition/get/coid/00079801184864119464/