Карамзин рыцарь нашего времени краткое содержание Rating: 7,9/10 1484 reviews
Один великий царь приказал своим подданным совершить подвиг.
Он хотел в удовольствие мое взять с собою в деревню италиянского певца и еще двух или трех музыкантов: я отказалась — музыка приводит меня в меланхолию; а в уединении это действие может быть еще сильнее.
А когда собирался выбраться уже на берег, увидел в отдалении названую мать. Можно иногда сносить нескромные взоры, но дерзкое письмо требовало решительных мер: ему отказано от дому! Этот осел был умным и сильным. Печорин ложится спать, но не может заснуть.
Next 
Итак, перед художественной задачей истории отступает на второй план даже моральная, какую поставил себе покровитель Карамзина, Муравьев; критической историей Карамзин не интересуется, философскую сознательно отстраняет.
И графиня без всякого упрека совести согревала Леона нежными поцелуями, когда он, приехав, вбегал холодный в кабинет ее и если — не было с нею графа. Напрасно проискав свободное жилье в городе, он нашел приют в хате на самом берегу моря. Тут она бросилась в воду, и спасти ее уже не смогли.
Они договорились встречаться по вечерам, и радостная Лиза побежала домой. Поэтому читайте это знаменитое произведение М.
Next 
От колыбели до маленькой кроватки, от жестяной гремушки до маленького раскрашенного конька, от первых нестройных звуков голоса до внятного произношения слов Леон не знал неволи, принуждения, горя и сердца. Печорин специально стал вести себя вызывающее на людях, чем вызывал слезы со стороны влюбленной в него Мери.
Из всех приморских городишек Тамань показалась ему самым скверным местом, где только ему приходилось бывать: он там чуть не умер с голода, и, вдобавок, его еще хотели утопить. Тем хуже для нравов нашего времени! Дуэлянты встречаются в назначенном месте в назначенное время. Он соблазнил Лизу, а после женился на другой.
Next 
Но Вулич сделал выстрел в сторону — пуля пробила фуражку на стене, пистолет был заряжен. Щербатов не только помог Карамзину ориентироваться в источниках русской истории, но существенно повлиял и на самое изложение. И там узнал он, что такое истинная любовь и добродетель и как отвратительны злые поступки. Но Печорин настаивал на том, что сегодня Вуличу предстоит умереть.
Я же должен смотреть на предметы единственно глазами героя моего; а он ничего не видал! Когда поняла, что чувства любовника не утратили былой пыл, она посоветовала ему войти в ближайшее окружение княгини и изобразить интерес к красавице Мери, чтобы никто ничего не заподозрил.
Карамзин пережил воспаление легких и на весну решился по совету докторов ехать в Южную Францию и Италию, для чего имп.
Next 
И вот он получил вызов на дуэль. Он слушался только первого; другому приказанию не хотел повиноваться. Серьезной работы над собой, которой требовало масонство и которой так поглощен был ближайший друг Карамзина — Петров, мы, однако, не видим в Карамзине.
Старый комендант очень рад предстоящей встрече и в нетерпении просит лакея доложить Печорину, что ждёт его у себя. На этом рассказ Максима Максимыча заканчивается.
Собаки почуяли его, и мальчик очень стыдливо и неловко вышел за своей одеждой и думал, что его вторая мать злится на него.
Next 
Очутившись на улице, Лиза пошла куда глаза глядят, не в силах поверить услышанному. Максим Максимыч, глубоко огорчённый, отдаёт журнал Печорина рассказчику. Офицеры его батальона любили скоротать время за игрой в карты.
Лиза радостно бросилась наливать молоко для гостя, а ее мать тем временем рассказывала гостю о своей жизни, о дочери, о трудолюбии Лизы, о том, какие красивые вещи она может спрясть и соткать. Печорина потешало чувство молодого человека.
На берегу он увидел незнакомую девушку — вместе с мальчиком она ждала кого-то с моря.
Next 
Вернер — доктор, умный и образованный человек, знакомый Печорина. И в прозе Глас слышен соловьин. Поэтому он придерживался мнения, что если ему сегодня ночью не дано умереть свыше, то смерть не заберет его, как бы он сам к ней не стремился.
Они были подчинены одной цели — стремлению внушить читателю идею ценности культуры, просвещения, воздействовать на его ум и сердце. Слова мои текли бы рекою, если бы я только хотел войти в подробности; но не хочу, не хочу! Очень сильно ему нравилось чтение романов.
Краткие содержания всех пяти частей романа Лермонтова 'Герой нашего времени'. Может быть в отце и матери романтического героя можно узнать родителей Карамзина.
Next 
В итоге дуэли Печорин убил Грушницкого. Возвратившись в крепость, Печорин рассказал о произошедшем Максиму Максимычу и спросил, верит ли он в предопределение. Потом пожилой штабс-капитан пришел к выводу, что смерть Бэлы была лучшим выходом из сложившейся ситуации.
Монархическая власть возвеличила Россию в киевский период; раздел власти между князьями был политической ошибкой, результатом которой явился удельный период русской истории; эта политическая ошибка была исправлена государственной мудростью московских князей-собирателей Руси; вместе с тем исправлены были и ее последствия — раздробление Руси и татарское иго. Пушкин признавал его великим писателем, благородным патриотом, прекрасной душой, брал его себе в пример твердости по отношению к критике, возмущался нападками на его историю и холодностью статей по поводу его смерти.
Next
Источник: https://wallercreekcdn.global.ssl.fastly.net/skachat/karamzin-ritsar-nashego-vremeni-kratkoe-soderzhanie.html
«Рыцарь нашего времени» (2019) — сюжет, актеры и роли, кадры из сериала
Содержание сериала «Рыцарь нашего времени». Какие актеры снимались. Исполнители главных ролей. Кадры из сериала. Дата выхода.
3 ноября 2019 года на канале ТВЦ премьера сериала «Рыцарь нашего времени».
Детектив от режиссера Вячеслава Лаврова по циклу «Приключения Бабкина и Илюшина» по романам Елены Михалковой.
В новой серии приключений к Макару Илюшину и Сергею Бабкину обращается успешный бизнесмен Дмитрий Силотский, которого друзья с юности зовут Ланселотом.
Он жалуется на эффект «жамэ вю»: привычные вещи и места вдруг стали казаться ему изменившимися и чужими.
Но поскольку сыщики не горят желанием расследовать психическое состояние клиента, он ставит перед ними другую задачу — найти его пропавшего помощника, Владимира Качкова.
Детективы не очень хотят браться за этот заказ, особенно Бабкин, узнавший в супруге Ланселота свою первую жену.
Но внезапно Силотский погибает, взорвавшись на своем мотоцикле прямо у подъезда Илюшина, и неизвестные люди угрожают сыщикам, требуя не соваться в это дело. Разумеется, после такого героев уже никто не остановит…
кадры из сериала «Рыцарь нашего времени»
- Актеры и роли:
- Евгений Пронин — Макар Илюшин; Алексей Вакулов — Сергей Бабкин; Светлана Смирнова-Кацагаджиева; Кира Кауфман — Ольга; Соня Присс; Дмитрий Могучев; Игорь Головин; Тина Тарусина — Галина; Мария Жиганова; Денис Пьянов; Владимир Петров; Андрей Хитрин;
- Юрий Чулков — генерал МВД
Режиссер: Вячеслав Лавров; Сценарист: Сергей Иванов; Оператор: Магомед Халухаев; Продюсер: Родион Павлючик (ген.); Производство: «ПРИОР Продакшн» при участии «Студия ГРИН-ФИЛЬМ»; Год: 2019; Премьера: 3 ноября 2019 (ТВЦ); Cерий: 4.
Источник: https://stuki-druki.com/serial/rycar-nashego-vremeni.php
«Бедная Лиза» Н. М. Карамзин Кратко
«Бедная Лиза» — это история несчастной любви крестьянки и молодого дворянина. Душевные метания на фоне повседневного быта, описанные рукой Николая Михайловича Карамзина стали образцом сентиментализма в русской литературе XIX века и серьёзно повлияли её на дальнейшее развитие.
Краткий пересказ сюжета повести Н.М. Карамзина «Бедная Лиза»
Крестьянка Лиза наполовину сирота: отец её умер, а мать очень слаба. Юной девушке приходится много трудиться, чтобы содержать себя и матушку. Летом Лиза зарабатывала деньги, продавая цветы и ягоды на улице Москвы.
Однажды возле неё остановился обеспеченный молодой человек Эраст и пожелал купить её ландыши за сумму многим большую, чем девушка просила. Лиза отказывалась, но барин сказал, что впредь он будет скупать все её цветы. А спустя день Эраст посетил дом бедных крестьянок.
Так начались неравные в социальном плане отношения.
Через некоторое время к Лизе посватался зажиточный крестьянин. Её матушка умоляла дать согласие, но Эраст был категорически против этой свадьбы. Он клялся, что женится на девушке сам, невзирая на социальные отличия. И Лиза поверила.
Спустя пару месяцев Эраста призвали на военную службу. Влюблённые тяжело расставались, но после планировали соединиться навсегда. Однако позднее Лиза встретила Эраста в городе, и он сообщил ей о своей скорой свадьбе на дворянке, обеспеченной до неприличия даме в годах.
Эраст женился не по любви, а из-за того, что лишился всего своего состояния, играя в карты с сослуживцами. Лиза не смогла пережить позора и утопилась. Её мама была не в силах пережить смерть дочери и тоже вскоре скончалась. А Эрасту остаётся всю оставшуюся жизнь страдать от угрызений совести.
Список и краткая характеристика героев повести Н.М. Карамзина «Бедная Лиза»
Основные персонажи:
- Лиза — милое, доброе и трудолюбивое создание. Девушке всего 17-ть, но она одна обеспечивает жизнь и себе и больной матери. Характер у Лизы покладистый, она верна своему слову и, если уж полюбила, то один раз и на всю жизнь.
- Эраст — молодой дворянин, влюбившийся в бедную девушку. Он был добр с Лизой и не лгал о своих чувствах, но ещё он был слаб и малознаком с чувством ответственности за свои поступки. По глупости спустив своё состояние, юноша находит «лёгкий» выход из сложившегося положения. О чувствах своей бедной возлюбленной он не думает.
Второстепенные персонажи:
- Мать Лизы — простая, старая и больная крестьянка, которая мечтает пока жива успеть выдать дочку замуж за надёжного человека.
- Рассказчик — человек ведущий повествование и сочувствующий его героям.
Краткое содержание повести Н.М. Карамзина «Бедная Лиза» по плану
Повествование ведёт рассказчик, который делится с читателем историей, о которой размышляет, когда приходит на гору близ Симонова монастыря.
1. Знакомство с Лизой и её матушкой
Рядом с монастырём находится разрушенный домик, в котором 30 лет назад жили две бедные крестьянки — 17-летняя Лиза и её больная мать. После кончины главы семейства все тяготы по обеспечению семьи легли на плечи хрупкой Лизы, которой на тот момент было лишь 15 лет. Эта красивая юная девушка трудилась, не жалея себя, но умудрилась сохранить в своём сердце доброту и веру в людей.
2. Встреча Эраста с Лизой
В качестве одной из подработок Лиза собирала и продавала ландыши. Как-то раз возле неё остановился красивый молодой человек. Лиза предложила ему цветы, а он пожелал заплатить за них больше, чем она просила. Девушка скромно отказывалась и тогда, очарованный ею, дворянин захотел стать её единственным покупателем и выведал адрес прекрасной продавщицы цветов.
Лиза ждала Эраста на следующий день дома, но он всё не приходил. Когда девушка отвлеклась на работу с пряжей, она заметила, что у её убогой лачуги появился Эраст. Дворянин вёл беседу с её мамой.
После его отъезда старая женщина сказала, что за такого мужчину она бы с радостью отдала свою единственную дочь замуж. Однако Лиза считала такой брак невозможным.
Ведь они с Эрастом принадлежат разным сословиям.
3. Признание в любви
Эраст по характеру был ветреным и непостоянным молодым человеком. Он тяготел к разгульной жизни и привык сорить деньгами. Однако встреча с прекрасной Лизой переменила его: он был покорён и уверен, что эта девушка и есть его единственная.
На рассвете после тревожного сна Лиза вышла на берег реки и увидела плывущего в лодке Эраста. Он тоже заметил девушку и поспешил к ней навстречу. Эраст целовал ей руки и признавался в любви. Не помня себя от счастья, Лиза ответила ему взаимностью.
После этого утра молодые люди не расставались. Их встречи были невинны и искренни. Эраст остыл к светской жизни и видел себя лишь рядом с Лизой до конца своих дней. И в мыслях у него не было обидеть или разочаровать свою возлюбленную.
4. Переломный момент в отношениях влюблённых
На очередную встречу Лиза пришла расстроенной. Оказалось, к ней сватается богатый крестьянин. Мать желает этого союза, не зная как горячо влюблена её дочь в Эраста. Дворянин успокоил девушку, пообещав жениться на ней. В этот день влюблённые впервые стали близки.
После близости что-то «сломалось» в этих чистых отношениях. Эраст стал терять интерес к Лизе, а она, напротив, всё больше привязывалась к нему. Встречи становились реже и однажды Эраст сообщил, что уходит на войну. Разлучаясь, влюблённые плакали.
5. Последняя встреча Эраста и Лизы
Спустя два месяца Лиза увидела Эраста в карете на улице Москвы. Она ужасно скучала всё это время и бросилась к любимому на шею. Но Эраст не был счастлив увидеть её. Он холодно сообщил девушке о своей скорой свадьбе, пояснив, что жениться его вынуждают обстоятельства. На прощанье он дал Лизе сто рублей и пожелал ей обрести счастье.
Эраст не стал героем военных сражений и за время службы проиграл все свои деньги. Скорая свадьба на обеспеченной вдове сулила ему вновь богатство и беззаботную жизнь. А бедная Лиза теперь не знала, что ей делать.
Не помня себя, она пришла на то самое место на берегу реки, где проходили их встречи полные любви. Деньги, что дал девушке Эраст, она отдала соседской девчонке, попросив отнести своей матушке.
А после бросилась в воду и утонула.
Мать Лизы не пережила потерю дочери. Эраст не смог жить счастливо, узнав о судьбе Лизы и её мамы. Он винил в случившемся себя. Перед смертью Эраст поделился этой грустной историей с рассказчиком.
История создания повести Н.М. Карамзина «Бедная Лиза»
Свою сентиментальную повесть «Бедная Лиза» Н.М. Карамзин написал и опубликовал в «Московском журнале» в 1792 году. А в 1796 году она уже вышла отдельной книгой. Идею сюжета повести писатель позаимствовал из любовной литературы Европы.
«Бедная Лиза» была очень хороша принята читателями.
Автору удалось задеть «самые болезненные струны» русской души, ведь вместо счастливого конца «со свадьбой и бубенцами», читатель столкнулся с самоубийством прекрасной героини, то есть с горькой правдой жизни без прикрас.
Источник: https://book-briefly.ru/vse-proizvedeniya/karamzin/bednaya-liza
Поэтика романного повествования в «Рыцаре нашего времени»
Поэтика романного повествования в «Рыцаре нашего времени»
Эволюционный путь развития карамзинской прозы, открывающейся опытом своеобразной модификации романного жанра – «Письмами русского путешественника», с их пристальным вниманием к путям становления человеческой личности и скрытой авторской интенцией самопознания и самосозидания, закономерно увенчан опытом романа «Рыцарь нашего времени», который объединил в себе все жанровые признаки оригинальной модели русского романа, становящейся на протяжении всего литературного процесса XVIII в.
Для понимания своеобразия эстетики романного повествования в «Рыцаре нашего времени» принципиально важна история публикации его текста[221]. Первые восемь глав романа были опубликованы в журнале «Вестник Европы» за 1802 г. и датированы 1799 г.; заключительные пять – в 1803 г.
в том же журнале; неожиданный обрыв сюжета после 13-й главы был отмечен фразой: «Продолжение следует». Но в последнем прижизненном собрании сочинений Карамзина текст романа напечатан им в журнальном варианте, т.е. в составе все тех же 13 глав, но с иной заключительной фразой: «Продолжения не было».
Таким образом, во внешней сюжетной оборванности повествования обнаруживается подчеркнутый писателем эстетический смысл. Незаконченность романа подана не как факт истории его создания, но как его органичная жанровая форма.
Свободный, открытый финал романа-фрагмента уподоблял его жанровую форму свободе, открытости и непредсказуемости самой жизни, переносил центр тяжести повествования с события, данного в его целом, завершенном виде, на сам процесс его развертывания во времени и закономерности стадиального осуществления.
В подобной структуре финал и развязка утрачивают свою эстетическую необходимость: достаточно того, что их вероятный облик может быть реконструирован из знания того, как событие начиналось, и того, по каким законам оно развертывалось.
Само заглавие романа – «Рыцарь нашего времени» – глубоко спроецировано в жанрообразующие форманты текста на всех его смысловых уровнях.
И для создания емкой структуры крупного эпического жанра самой значимой представляется категория времени, особенности временной организации текста. Как мы уже имели случай убедиться на примере романа М. Д.
Чулкова «Пригожая повариха», именно категория времени имеет принципиальный жанрообразующий смысл в романном повествовании, организуя его сюжет и вписывая героя в контекст движения реальности.
Роман «Рыцарь нашего времени» посвящен первым одиннадцати годам жизни его героя Леона, истокам формирования характера, который автору-повествователю знаком в своем окончательном, сложившемся виде.
И это обусловливает исключительную важность образа времени, который является смысловым и жанровым стержнем романа, оформляя течение его текста в движении времени, от чего реальность романа приобретает смысл картины самодвижущейся реальности.
Повествователь ни на секунду не дает читателю забыть об этой основе своего повествования: первое слово романа – «С некоторого времени ‹…›» (1, 755) подхватывается своеобразным пунктиром временных фразеологизмов и восклицаний: «Красавицы нашего времени!», «Благотворное время!», «летящее время», «несколько времени», «от времени до времени», «время еще впереди!» и тому подобные обороты плотно связывают события романа взаимной преемственностью, перспективой и ретроспективой.
Поскольку в основе романного сюжета – формирование основ характера в раннем детстве, постольку время, четко градуированное на минуты, часы, дни, месяцы, годы, сдвигается относительно своего реального протекания. Минуты Леоновой жизни имеют свойство длиться, годы – лететь.
Каждая из 13 глав романа – это повествование о минуте, каком-то событии, заложившем черту характера, но от главы к главе годы проносятся стремительной вереницей.
И это свойство времени растягиваться и сжиматься в его субъективном переживании неоднократно и четко продекларировано автором на страницах романа:
Если положить на весы, с одной стороны, те мысли и сведения, которые в душе младенца накопляются в течение десяти недель, а с другой – идеи и знания, приобретаемые зрелым умом в течение десяти лет, то перевес окажется, без всякого сомнения, на стороне первых (1, 765). Все расстояние между двадцатипятилетнею светскою дамою и десятилетним деревенским мальчиком исчезло в минуту симпатии… но эта минута обратилась в часы, дни и месяцы (1, 773).
Сама временная структура романа организована очень сложно. Настоящее время повествования заключает в себе будущее, поскольку именно из будущего времени героя – взрослого человека – автор всматривается в его детство, стремясь увидеть в событиях и переживаниях раннего возраста героя истоки его нравственного облика в пору зрелости:
Вот основание характера его! Первое воспитание едва ли не всегда решит и судьбу и главные свойства человека. Душа Леонова образовалась любовью и для любви. Теперь обманывайте, терзайте его, жестокие люди! Он будет воздыхать и плакать – но никогда ‹…› сердце его не отвыкнет от милой склонности наслаждаться собою в другом сердце (1, 759).
С другой стороны, настоящее время повествования с позиции героя является прошедшим, поскольку к моменту создания романа его герой уже давно стал взрослым человеком, со вполне сложившимся характером:
Сия картина так сильно впечатлелась в его юной душе, что он через двадцать лет после того, в кипении страстей, в пламенной деятельности сердца, не мог без особливого радостного движения видеть большой реки ‹…›: Волга, родина и беспечная юность тотчас представлялись его воображению, трогали душу, извлекали слезы (1, 766-767).
Таким образом, каждый повествовательный момент настоящего времени романа является фрагментом замкнутой временной цепочки.
Соединяя в своем настоящем прошедшее и будущее, временная структура повествования сообщает лаконичному тексту глубинную перспективу, подчеркнутую названиями глав, большинство которых обозначает черту характера сложившегося человека, тогда как содержание главы раскрывает истоки ее формирования.
«Первый удар рока», «Успехи в ученьи, образовании ума и чувства», «Провидение», «Мечтательность и склонность к меланхолии» – все эти заглавия в своей совокупности создают последовательно раскрывающуюся панораму души героя в течении субъективно переживаемого времени его жизни.
И здесь принципиальное значение приобретает еще один элемент романного повествования: мотив времени, вынесенный в заглавие романа, конкретизирован притяжательным местоимением «наше», которое вводит в структуру повествования его активный субъект: автора – современника своего героя.
Непременный признак поэтики карамзинской художественной прозы – это субъективность авторской манеры повествования, персонифицированный автор-повествователь, связанный со своим героем тесными биографическими контактами: «так живо опишу вам свойства, все качества моего приятеля – черты лица, рост, походку его» (1, 756).
Эта вводная фраза первой главы романа сразу устанавливает между автором и героем некое функциональное тождество в пределах образной системы романа в том смысле, что автор является таким же полноправным героем своего текста, как и его приятель Леон.
И даже более того, автор – это активный центр текста, поскольку ему принадлежит функция повествования, и творение истории Леона автором подано как уже знакомая читателю функция автора-повествователя:
На луговой стороне Волги, ‹…› где, как известно по истории Натальи, боярской дочери, жил и умер изгнанником невинный боярин Любославский, – там, в маленькой деревеньке ‹…› родился и сам Леон (1, 756).
Это мгновенное саморазоблачение автора-повествователя, с одной стороны, выступающего приятелем и биографом своего героя, а с другой – напоминающего читателю о своей профессиональной литературной деятельности, вносит новый элемент в повествовательную структуру романа – обнажение приема писательства, самого акта творения текста, которое происходит как бы на глазах читателя. Прежде чем обратиться к очередному этапу жизни героя, автор всесторонне мотивирует формы, в которых он намерен (или не намерен) это повествование осуществить. В этом отношении показательны сквозные формулы повествования, представляющие собой типичный пример «фигуры умолчания»: «Могу… но не хочу», «Могу… но не буду», причем средняя часть этих формул заполняется перечислением тех самых подробностей, в которые автор как бы не желает входить:
Нет, я мог бы еще много придумать и раскрасить; мог бы наполнить десять, двадцать страниц описанием Леонова детства; например, ‹…› как развивались первые способности души его; как быстро она вбирала в себя действия внешних предметов, ‹…› как мысли и чувства рождались в ней, ‹…› сколько раз в день, в минуту нежная родительница целовала его, ‹…› как голос его тверже и тверже произносил: «Люблю тебя, маменька!» ‹…› Слова мои текли бы рекою, если бы я только хотел войти в подробности: но не хочу, не хочу! (1, 760).
Декларируя свое нежелание входить в подробности, автор-повествователь именно в них и входит, создавая перечислительной интонацией, нанизывающей конструктивные элементы романа, своеобразный психологический пунктир событий, оставленных как бы за рамками текста.
Но уже одно их перечисление показывает истинный объем событий, спрессованных в коротких назывных предложениях.
Этот игровой обманный прием, могущий ввести в заблуждение только очень простодушного читателя, раздвигает рамки текста изнутри, увеличивает внутреннюю емкость лаконичного повествования Карамзина, вовлекает в процесс творения текста читательское воображение, достраивающее указанный фундамент и заполняющее пробелы между пунктирными знаками.
Первостепенное значение в этой подчеркнуто личностной, субъективной структуре повествования, которая, с одной стороны, функционально отождествляет между собой автора и героя как равноправных персонажей романа, но с другой – расподобляет их, препятствуя отождествлению их образов в читательском сознании, становится сквозная формула романа «мой герой». Она подчеркивает разницу между героем и автором как двумя разными людьми и акцентирует третий значимый элемент названия романа – проблему героя современности, причем само слово «герой», соотносимое с уточняющим его смысл словом «рыцарь» в названии романа, следует понимать не в литературном, а в нравственном смысле.
В центре внимания Карамзина – внутренний человек, жизнь души, которая формируется под воздействием целого ряда факторов: воспитания на лоне прекрасной природы, в атмосфере нежной родительской любви, чтения, морального воздействия ближайшего человеческого окружения и тому подобных значимых обстоятельств.
Закономерная связь характера со средой, влияющей на нравственный облик человека – вот, пожалуй, главная цель экскурса Карамзина в раннее детство своего героя. И большинство впечатлений от соприкосновения с природной и личностной средой, окружающей Леона, тяготеет к одному и тому же нравственному смыслу.
Характеру своего героя Карамзин придает несомненный этический плюс, поэтому и концентрирует свое внимание на тех факторах, которые оказали на нравственный облик «рыцаря» наибольшее влияние. В этом ряду – ранняя смерть нежно любимой матери, предвещающая трагизм отношений героя с жестоким миром, страстное увлечение рыцарскими романами, в том числе романом Ф.
Эмина «Непостоянная фортуна, или Похождения Мирамонда»[222], порождающее в Леоне «мечтательность и склонность к меланхолии»:
Опасности и героическая дружба были любимою его мечтою. Достойно примечания то, что он в опасностях всегда воображал себя избавителем, а не избавленным: знак гордого, славолюбивого сердца! (1, 772).
В этот же общий нравственный смысл вписывается и влияние друзей отца Леона, составивших «Братское общество провинциальных дворян» с простодушным, но морально непререкаемым кодексом чести, предписывающим «жить и умереть братьями», «стоять друг за друга горою», «наблюдать общую пользу дворянства», «вступаться за притесненных» и свято соблюдаемым всеми членами братства на протяжении всей жизни. И, конечно же, для формирования рыцарского характера неоценимо значение идеальной дружбы с женщиной, обладающей самоотверженной душой – графиней Эмилией, в чем-то предвосхищающей черты нравственного облика пушкинской Татьяны.
Совокупность всех этих факторов внешней среды, окружающей героя, способствует формированию такого нравственного типа личности, взаимоотношения которого с эпохой неизбежно должны были принять конфликтный характер – и легкие намеки на то, что Леону в его будущей жизни предстоит именно конфликтный тип взаимоотношений с его временем, то и дело проскальзывают в повествовательной ткани романа:
Теперь обманывайте, терзайте его, жестокие люди! (1, 759); Леон в совершенных летах часто увидит противное, но сердце его не расстанется с своею утешительною системою; вопреки самой очевидности он скажет: «Нет, нет! Торжество порока есть обман и призрак!» (1, 766); Когда судьба, несколько времени играв Леоном в большом свете, бросила его опять на родину ‹…› (1, 771): Такое донкишотство воображения ‹…› (1, 772).
По мнению А. В. Чичерина, «видимо, трагедия нежной души в ее соприкосновении с грубым миром стала бы сущностью этого романа»[223]. Но такое противопоставление героя эпохе не вырывает человека из контекста жизненных связей, напротив, характер «рыцаря нашего времени» именно временем, историей, средой как таковыми и порожден.
Таким образом, обращаясь к «апрелю жизни», «весне душевной» как эпохе, закладывающей нравственные и идеологические основы будущего духовного облика, погружая своего героя в жизнь природы и контекст социальных связей, сосредоточиваясь на закономерном соответствии черт человеческой личности той среде, в которой она формировалась, Карамзин, в сущности, делает первый подступ к социально-психологическому, аналитическому роману первой трети XIX в., одушевленному идеей «героя нашего времени». Окончательная метафорическая трансформация жанрообразующего романного мотива путешествия в мотив духовного пути, довершенная кристаллизацией основных параметров характерной жанровой формы раннего русского романа – фрагментарности, открытости финала в жизнь, колоссальной смысловой емкости при внешнем лаконизме, эффект присутствия автора в образной системе, игровая манера повествования, побуждающая читателя принимать участие в творении сюжета, сопоставимое с авторским участием – все это делает Карамзина подлинным основоположником жанровой модели романов Пушкина и Лермонтова.
В хронологическом отношении творчество Карамзина завершает собою историю русской литературы XVIII в.
Но его творческий путь от «Писем русского путешественника» к «Рыцарю нашего времени», от географического пути самопознания к духовной позиции самостояния неоспоримо свидетельствует: в эстетическом отношении художественная проза Карамзина стала качественным преобразованием стоящей за ней национальной литературной традиции нового времени. В этом смысле его можно назвать первым классиком русской литературы XIX в., поскольку именно его творчество стало отправной точкой для русских литераторов следующего поколения.
В 1804 г. Карамзин ушел из литературы в историографию. Но еще в 1802 г. при его непосредственном участии состоялся литературный дебют его молодого наследника, которому предстояло для русской поэзии сделать то, что Карамзин сделал для прозы: дать ей язык.
В карамзинском журнале «Вестник Европы» увидела свет элегия Жуковского «Сельское кладбище», которая, по выражению В. Соловьева стала «родиной русской поэзии», как в свое время повесть «Бедная Лиза» ознаменовала собою рождение русской художественной прозы. Поэтому 1800-й г. не стал роковым рубежом, бесповоротно отсекшим XVIII в.
от XIX, напротив, его наступление ознаменовано непрерывностью и последовательной преемственностью русской литературы нового времени.
Следующая глава
Источник: https://lit.wikireading.ru/45823
Герой нашего времени — очень краткое содержание
Минимальное содержание романа, всего 350 слов.
Автор на Кавказе встречает Максима Максимыча, и тот рассказывает ему о случае с Печориным. Печорину понравилась местная девушка Бэла, и он, сговорившись с ее братом, крадет ее в обмен угон лошади Казбича. Не сразу, но Бэла влюбляется в Печорина, которому она уже успевает надоесть.
Вскоре Казбич из-за мести похищает и ранит Бэлу, и она умирает, а Печорин уезжает.
Происходит встреча автора, Печорина и Максима Максимыча. Печорин не обрадовался встрече, чем обидел старика. А автору достались дневники Печорина.
Автор узнает, что Печорин погибает в Персии.
Печорин ночует в Тамани и прослеживает за контрабандистами: слепым мальчиком, девушкой и Янко.
Утром он встречает девушку и грозится раскрыть их. В ответ Ундина зовет Печорина на пляж и неудачно пытается утопить.
Вскоре Печорин узнает, что из-за него Янко с девушкой уплывают, а слепой остается один.
Печорин встречает Грушницкого в Пятигорске и сближается с Вернером. Грушницкий общается с княжной Мери, строя из себя жертву, но вскоре надоедает ей, а Печорин, наоборот, ради встреч с Верой, сближается с княжной, спасая ее на балу от пьяного. Печорин понимает, что княжна безответно влюбилась в него, но не спешит прекращать игру с ней.
Грушницкий и несколько офицеров готовят заговор против Печорина — планируется шуточная дуэль, чтобы напугать его.
Вскоре Печорин целует и тут же признается княжне, что не любит ее. Позже его чуть не ловит Грушницкий после тайной встречи с Верой. В ответ на обвинение в этом Печорин вызывает Грушницкого на дуэль. Вернер становится секундантом Печорина, а заговорщики решают зарядить только пистолет Грушницкого. Печорин узнает об этом, но не раскрывает заговор.
На дуэли первым стреляет Грушницкий, но не может выстрелить насмерть и только царапает Печорину ногу. В ответ Печорин заряжает свой пистолет и убивает противника.
После Печорин получает прощальную записку от Веры и бросается за ней, но не догоняет. Печорина высылают из-за дуэли.
Зашел спор о судьбе. Вулич на спор стреляет в себя, но вышла осечка, хотя Печорин видел печать смерти на его лице. И в тот же вечер Вулича убивает пьяный казак. Печорин также проверяет судьбу и чуть не погибает при попытке поймать убийцу.
Другие версии для прочтения:
Пожалуйста, поддержите этот проект, расказав о нем друзьям:
Источник: https://geroy-nashego-vremeni.ru/issledovaniya-romana/geroj-nashego-vremeni-ochen-kratkoe-soderzhanie/
2. Проблема героя времени и особенности романной эстетики в романе н.М. Карамзина «Рыцарь нашего времени»
Поэтика
романного повествования в «Рыцаре
нашего времени»
Эволюционный
путь развития карамзинской прозы,
открывающейся опытом своеобразной
модификации романного жанра — «Письмами
русского путешественника», с их
пристальным вниманием к путям становления
человеческой личности и скрытой авторской
интенцией самопознания и самосозидания,
закономерно увенчан опытом романа
«Рыцарь нашего времени», который
объединил в себе все жанровые признаки
оригинальной модели русского романа,
становящейся на протяжении всего
литературного процесса XVIII в.
Для
понимания своеобразия эстетики романного
повествования в «Рыцаре нашего времени»
принципиально важна история публикации
его текста
[25].
Первые восемь глав романа были опубликованы
в журнале «Вестник Европы» за 1802 г. и
датированы 1799 г.; заключительные пять
— в 1803 г.
в том же журнале; неожиданный
обрыв сюжета после 13-й главы был отмечен
фразой: «Продолжение следует». Но в
последнем прижизненном собрании
сочинений Карамзина текст романа
напечатан им в журнальном варианте,
т.е. в составе все тех же 13 глав, но с иной
заключительной фразой: «Продолжения
не было».
Таким образом, во внешней
сюжетной оборванности повествования
обнаруживается подчеркнутый писателем
эстетический смысл. Незаконченность
романа подана не как факт истории его
создания, но как его органичная жанровая
форма.
Свободный, открытый финал
романа-фрагмента уподоблял его жанровую
форму свободе, открытости и непредсказуемости
самой жизни, переносил центр тяжести
повествования с события, данного в его
целом, завершенном виде, на сам процесс
его развертывания во времени и
закономерности стадиального осуществления.
В подобной структуре финал и развязка
утрачивают свою эстетическую необходимость:
достаточно того, что их вероятный облик
может быть реконструирован из знания
того, как событие начиналось, и того, по
каким законам оно развертывалось.
Само
заглавие романа — «Рыцарь нашего
времени» — глубоко спроецировано в
жанрообразующие форманты текста на
всех его смысловых уровнях.
И для создания
емкой структуры крупного эпического
жанра самой значимой представляется
категория времени, особенности временной
организации текста. Как мы уже имели
случай убедиться на примере романа М.
Д.
Чулкова «Пригожая повариха», именно
категория времени имеет принципиальный
жанрообразующий смысл в романном
повествовании, организуя его сюжет и
вписывая героя в контекст движения
реальности.
Роман
«Рыцарь нашего времени» посвящен первым
одиннадцати годам жизни его героя Леона,
истокам формирования характера, который
автору-повествователю знаком в своем
окончательном, сложившемся виде.
И это
обусловливает исключительную важность
образа времени, который является
смысловым и жанровым стержнем романа,
оформляя течение его текста в движении
времени, от чего реальность романа
приобретает смысл картины самодвижущейся
реальности.
Повествователь ни на секунду
не дает читателю забыть об этой основе
своего повествования: первое слово
романа — «С некоторого времени »
(1, 755) подхватывается своеобразным
пунктиром временных фразеологизмов и
восклицаний: «Красавицы нашего времени!»,
«Благотворное время!», «летящее время»,
«несколько времени», «от времени до
времени», «время еще впереди!» и тому
подобные обороты плотно связывают
события романа взаимной преемственностью,
перспективой и ретроспективой.
Поскольку
в основе романного сюжета — формирование
основ характера в раннем детстве,
постольку время, четко градуированное
на минуты, часы, дни, месяцы, годы,
сдвигается относительно своего реального
протекания. Минуты Леоновой жизни имеют
свойство длиться, годы — лететь.
Каждая
из 13 глав романа — это повествование о
минуте, каком-то событии, заложившем
черту характера, но от главы к главе
годы проносятся стремительной вереницей.
И это свойство времени растягиваться
и сжиматься в его субъективном переживании
неоднократно и четко продекларировано
автором на страницах романа:
Если
положить на весы, с одной стороны, те
мысли и сведения, которые в душе младенца
накопляются в течение десяти недель, а
с другой — идеи и знания, приобретаемые
зрелым умом в течение десяти лет, то
перевес окажется, без всякого сомнения,
на стороне первых (1, 765). Все расстояние
между двадцатипятилетнею светскою
дамою и десятилетним деревенским
мальчиком исчезло в минуту симпатии…
но эта минута обратилась в часы, дни и
месяцы (1, 773).
Сама
временная структура романа организована
очень сложно. Настоящее время повествования
заключает в себе будущее, поскольку
именно из будущего времени героя —
взрослого человека — автор всматривается
в его детство, стремясь увидеть в событиях
и переживаниях раннего возраста героя
истоки его нравственного облика в пору
зрелости:
Вот
основание характера его! Первое воспитание
едва ли не всегда решит и судьбу и главные
свойства человека. Душа Леонова
образовалась любовью и для любви. Теперь
обманывайте, терзайте его, жестокие
люди! Он будет воздыхать и плакать — но
никогда сердце его не отвыкнет
от милой склонности наслаждаться собою
в другом сердце (1, 759).
С
другой стороны, настоящее время
повествования с позиции героя является
прошедшим, поскольку к моменту создания
романа его герой уже давно стал взрослым
человеком, со вполне сложившимся
характером:
Сия
картина так сильно впечатлелась в его
юной душе, что он через двадцать лет
после того, в кипении страстей, в пламенной
деятельности сердца, не мог без особливого
радостного движения видеть большой
реки : Волга, родина и беспечная
юность тотчас представлялись его
воображению, трогали душу, извлекали
слезы (1, 766—767).
Таким
образом, каждый повествовательный
момент настоящего времени романа
является фрагментом замкнутой временной
цепочки.
Соединяя в своем настоящем
прошедшее и будущее, временная структура
повествования сообщает лаконичному
тексту глубинную перспективу, подчеркнутую
названиями глав, большинство которых
обозначает черту характера сложившегося
человека, тогда как содержание главы
раскрывает истоки ее формирования.
«Первый удар рока», «Успехи в ученьи,
образовании ума и чувства», «Провидение»,
«Мечтательность и склонность к меланхолии»
— все эти заглавия в своей совокупности
создают последовательно раскрывающуюся
панораму души героя в течении субъективно
переживаемого времени его жизни.
И здесь
принципиальное значение приобретает
еще один элемент романного повествования:
мотив времени, вынесенный в заглавие
романа, конкретизирован притяжательным
местоимением «наше», которое вводит в
структуру повествования его активный
субъект: автора — современника своего
героя.
Непременный
признак поэтики карамзинской художественной
прозы — это субъективность авторской
манеры повествования, персонифицированный
автор-повествователь, связанный со
своим героем тесными биографическими
контактами: «так живо опишу вам свойства,
все качества моего приятеля — черты
лица, рост, походку его» (1, 756).
Эта вводная
фраза первой главы романа сразу
устанавливает между автором и героем
некое функциональное тождество в
пределах образной системы романа в том
смысле, что автор является таким же
полноправным героем своего текста, как
и его приятель Леон.
И даже более того,
автор — это активный центр текста,
поскольку ему принадлежит функция
повествования, и творение истории Леона
автором подано как уже знакомая читателю
функция автора-повествователя:
На
луговой стороне Волги, где, как
известно по истории Натальи, боярской
дочери, жил и умер изгнанником невинный
боярин Любославский, — там, в маленькой
деревеньке родился и сам Леон
(1, 756).
Это
мгновенное саморазоблачение
автора-повествователя, с одной стороны,
выступающего приятелем и биографом
своего героя, а с другой — напоминающего
читателю о своей профессиональной
литературной деятельности, вносит новый
элемент в повествовательную структуру
романа — обнажение приема писательства,
самого акта творения текста, которое
происходит как бы на глазах читателя.
Прежде чем обратиться к очередному
этапу жизни героя, автор всесторонне
мотивирует формы, в которых он намерен
(или не намерен) это повествование
осуществить. В этом отношении показательны
сквозные формулы повествования,
представляющие собой типичный пример
«фигуры умолчания»: «Могу… но не хочу»,
«Могу… но не буду», причем средняя часть
этих формул заполняется перечислением
тех самых подробностей, в которые автор
как бы не желает входить:
Нет,
я мог бы еще много придумать и раскрасить;
мог бы наполнить десять, двадцать страниц
описанием Леонова детства; например,
как развивались первые способности
души его; как быстро она вбирала в себя
действия внешних предметов, как
мысли и чувства рождались в ней,
сколько раз в день, в минуту нежная
родительница целовала его, как
голос его тверже и тверже произносил:
«Люблю тебя, маменька!» Слова мои
текли бы рекою, если бы я только хотел
войти в подробности: но не хочу, не хочу!
(1, 760).
Декларируя
свое нежелание входить в подробности,
автор-повествователь именно в них и
входит, создавая перечислительной
интонацией, нанизывающей конструктивные
элементы романа, своеобразный
психологический пунктир событий,
оставленных как бы за рамками текста.
Но уже одно их перечисление показывает
истинный объем событий, спрессованных
в коротких назывных предложениях.
Этот
игровой обманный прием, могущий ввести
в заблуждение только очень простодушного
читателя, раздвигает рамки текста
изнутри, увеличивает внутреннюю емкость
лаконичного повествования Карамзина,
вовлекает в процесс творения текста
читательское воображение, достраивающее
указанный фундамент и заполняющее
пробелы между пунктирными знаками.
Первостепенное
значение в этой подчеркнуто личностной,
субъективной структуре повествования,
которая, с одной стороны, функционально
отождествляет между собой автора и
героя как равноправных персонажей
романа, но с другой — расподобляет их,
препятствуя отождествлению их образов
в читательском сознании, становится
сквозная формула романа «мой герой».
Она подчеркивает разницу между героем
и автором как двумя разными людьми и
акцентирует третий значимый элемент
названия романа — проблему героя
современности, причем само слово «герой»,
соотносимое с уточняющим его смысл
словом «рыцарь» в названии романа,
следует понимать не в литературном, а
в нравственном смысле.
В
центре внимания Карамзина — внутренний
человек, жизнь души, которая формируется
под воздействием целого ряда факторов:
воспитания на лоне прекрасной природы,
в атмосфере нежной родительской любви,
чтения, морального воздействия ближайшего
человеческого окружения и тому подобных
значимых обстоятельств.
Закономерная
связь характера со средой, влияющей на
нравственный облик человека — вот,
пожалуй, главная цель экскурса Карамзина
в раннее детство своего героя. И
большинство впечатлений от соприкосновения
с природной и личностной средой,
окружающей Леона, тяготеет к одному и
тому же нравственному смыслу.
Характеру
своего героя Карамзин придает несомненный
этический плюс, поэтому и концентрирует
свое внимание на тех факторах, которые
оказали на нравственный облик «рыцаря»
наибольшее влияние. В этом ряду — ранняя
смерть нежно любимой матери, предвещающая
трагизм отношений героя с жестоким
миром, страстное увлечение рыцарскими
романами, в том числе романом Ф.
Эмина
«Непостоянная фортуна, или Похождения
Мирамонда»
[26],
порождающее в Леоне «мечтательность и
склонность к меланхолии»:
Опасности
и
героическая
дружба были
любимою его мечтою. Достойно примечания
то, что он в опасностях всегда воображал
себя избавителем,
а
не избавленным:
знак
гордого, славолюбивого сердца! (1, 772).
В
этот же общий нравственный смысл
вписывается и влияние друзей отца Леона,
составивших «Братское общество
провинциальных дворян» с простодушным,
но морально непререкаемым кодексом
чести, предписывающим «жить и умереть
братьями», «стоять друг за друга горою»,
«наблюдать общую пользу дворянства»,
«вступаться за притесненных» и свято
соблюдаемым всеми членами братства на
протяжении всей жизни. И, конечно же,
для формирования рыцарского характера
неоценимо значение идеальной дружбы с
женщиной, обладающей самоотверженной
душой — графиней Эмилией, в чем-то
предвосхищающей черты нравственного
облика пушкинской Татьяны.
Совокупность
всех этих факторов внешней среды,
окружающей героя, способствует
формированию такого нравственного типа
личности, взаимоотношения которого с
эпохой неизбежно должны были принять
конфликтный характер — и легкие намеки
на то, что Леону в его будущей жизни
предстоит именно конфликтный тип
взаимоотношений с его временем, то и
дело проскальзывают в повествовательной
ткани романа:
Теперь
обманывайте, терзайте его, жестокие
люди! (1, 759); Леон в совершенных летах
часто увидит противное, но сердце его
не расстанется с своею утешительною
системою; вопреки самой очевидности он
скажет: «Нет, нет! Торжество порока есть
обман и призрак!» (1, 766); Когда судьба,
несколько времени играв Леоном в большом
свете, бросила его опять на родину
(1, 771): Такое донкишотство воображения
(1, 772).
По
мнению А. В. Чичерина, «видимо, трагедия
нежной души в ее соприкосновении с
грубым миром стала бы сущностью этого
романа»
[27].
Но такое противопоставление героя эпохе
не вырывает человека из контекста
жизненных связей, напротив, характер
«рыцаря нашего времени» именно временем,
историей, средой как таковыми и порожден.
Таким
образом, обращаясь к «апрелю жизни»,
«весне душевной» как эпохе, закладывающей
нравственные и идеологические основы
будущего духовного облика, погружая
своего героя в жизнь природы и контекст
социальных связей, сосредоточиваясь
на закономерном соответствии черт
человеческой личности той среде, в
которой она формировалась, Карамзин, в
сущности, делает первый подступ к
социально-психологическому, аналитическому
роману первой трети XIX в., одушевленному
идеей «героя нашего времени». Окончательная
метафорическая трансформация
жанрообразующего романного мотива
путешествия в мотив духовного пути,
довершенная кристаллизацией основных
параметров характерной жанровой формы
раннего русского романа — фрагментарности,
открытости финала в жизнь, колоссальной
смысловой емкости при внешнем лаконизме,
эффект присутствия автора в образной
системе, игровая манера повествования,
побуждающая читателя принимать участие
в творении сюжета, сопоставимое с
авторским участием — все это делает
Карамзина подлинным основоположником
жанровой модели романов Пушкина и
Лермонтова.
В
хронологическом отношении творчество
Карамзина завершает собою историю
русской литературы XVIII в.
Но его творческий
путь от «Писем русского путешественника»
к «Рыцарю нашего времени», от географического
пути самопознания к духовной позиции
самостояния неоспоримо свидетельствует:
в эстетическом отношении художественная
проза Карамзина стала качественным
преобразованием стоящей за ней
национальной литературной традиции
нового времени. В этом смысле его можно
назвать первым классиком русской
литературы XIX в., поскольку именно его
творчество стало отправной точкой для
русских литераторов следующего поколения.
В
1804 г. Карамзин ушел из литературы в
историографию. Но еще в 1802 г. при его
непосредственном участии состоялся
литературный дебют его молодого
наследника, которому предстояло для
русской поэзии сделать то, что Карамзин
сделал для прозы: дать ей язык.
В
карамзинском журнале «Вестник Европы»
увидела свет элегия Жуковского «Сельское
кладбище», которая, по выражению В.
Соловьева стала «родиной русской
поэзии», как в свое время повесть «Бедная
Лиза» ознаменовала собою рождение
русской художественной прозы. Поэтому
1800-й г. не стал роковым рубежом, бесповоротно
отсекшим XVIII в.
от XIX, напротив, его
наступление ознаменовано непрерывностью
и последовательной преемственностью
русской литературы нового времени.
Билет
24
Источник: https://studfile.net/preview/3048847/page:39/
Загрузка...
