Краткое содержание на ялике пантелеев за 2 минуты пересказ сюжета

Главный герой рассказа Пантелеева «На ялике» — ленинградский мальчишка по имени Мотя. Во время войны Мотя занимался тем, что перевозил людей на ялике через Неву в районе Каменного острова. На мальчика обратил внимание один военный, от лица которого ведется рассказ. Военному надо было попасть на зенитную батарею, которая размещалась на Каменном острове, и он ждал на берегу, чтобы переправиться на ялике через реку.

Когда ялик причалил к берегу, рассказчик обратил внимание на то, что люди уважительно называют мальчика, сидевшего на веслах, Матвеем Капитонычем. Мотя умело командовал погрузкой пассажиров, а потом отчалил и повел лодку на другой берег.

Во время переправы на Каменном острове начали работать зенитные орудия, которые стреляли по вражескому самолету-разведчику, прорвавшемуся к городу. В воду посыпались осколки снарядов, и пассажиры ялика в испуге попрятались на дне лодки. Но Мотя продолжал, как ни в чем ни бывало, работать веслами, и на лице его не было видно испуга.

Когда лодка причалила к берегу, все пассажиры бегом побежали в укрытие, а Мотя остался и аккуратно принялся убирать весла. Военный предложил ему побыстрее прятаться, но Мотя отказался это делать.

Когда рассказчик завершил свои дела на Каменном острове, он разговорился с командиром батареи и узнал от него, что месяц назад от осколков зенитных снарядов погиб отец Моти, тоже работавший перевозчиком. Рассказчик удивился тому, что мальчик, у которого от осколков погиб отец, сам не боится плавать на ялике под обстрелом.

На обратном пути он спросил у Моти, не страшно ли тому плавать под обстрелом, а Мотя очень рассудительно ответил, что от того, боится он или нет, никак не зависит вероятность погибнуть от осколка. Еще он сказал, что воды бояться, в море не бывать. А если он погибнет, то его сменит на веслах младшая сестра Манька.

Когда ялик причалил к берегу, Мотю позвала обедать Манька, его младшая сестра. Она сменила брата на веслах, и, умело командуя, принялась рассаживать пассажиров. А Мотя попрощался с военным и отправился домой.

Таково краткое содержание рассказа.

Рассказ Пантелеева «На ялике» учит быть ответственным, грамотно выполнять взятые на себя обязательства и никогда не паниковать.

В рассказе мне понравился главный герой, мальчик Мотя, который стойко перенес гибель отца и продолжил его дело в суровое военное время. Мотя — мальчик совестливый и надежный.

Какие пословицы подходят к рассказу Пантелеева «На ялике»?

Воды бояться – в море не бывать.
Чему бывать, того не миновать.

Храброму смерть не страшна.

Источник: https://DetskiyChas.ru/school/rodnoye_slovo/otzyv_panteleev_na_yalike/

мне нужно краткое содержание Л. Пантелеев "Лёнька Пантелеев" для читательского дневника ПЛИЗ ОЧЕНЬ НАДО

Карина Просветленный (28405) 7 лет назад Эта книга рассказывает о перипетиях детской жизни, через которую прошла революция 1917 года и гражданская война.

Мальчик не из самой счастливой, но, в общем, благополучной и обеспеченной семьи переживает голод и разруху революционного Петрограда, потом оказывается в ярославской деревне; становится свидетелем белогвардейского мятежа; переносит дифтерит, тиф, дизентерию, чесотку; попадает то в какой-то разбойничий притон, называвшийся “сельскохозяйственной школой”, то в сиротский приют; служит в комитете РКСМ провинциального городка; бродяжничает, голодает; выучивается воровать; и все это время он читает, урывками пытается учиться, пишет стихи и “революционные оперы” из казачьей жизни и мечтает вернуться к тому, от чего его оторвали, — к маме, к дому, к честной и мирной жизни. Заканчивается повесть тем, что герой попадает в детдом — школу им. Достоевского, знаменитую (благодаря ему! ) Шкиду — и “здесь, — пишет он, — начинается уже другая, очень большая глава в книге Ленькиной жизни”. Автора на самом деле звали Алексей Еремеев, но он взял псевдоним Леонид Пантелеев в честь знаменитого вора-бандита-жулика Леньки Пантелеева, широко известного в те боевые годы. ильдар юскаев Ученик (238) 4 года назад Alina Masya Ученик (126) 3 года назад Шелдом Плюс Ученик (110) 3 года назад Ната Пономаренко Ученик (134) 2 года назад Эта книга рассказывает о перипетиях детской жизни, через которую прошла революция 1917 года и гражданская война. Мальчик не из самой счастливой, но, в общем, благополучной и обеспеченной семьи переживает голод и разруху революционного Петрограда, потом оказывается в ярославской деревне; становится свидетелем белогвардейского мятежа; переносит дифтерит, тиф, дизентерию, чесотку; попадает то в какой-то разбойничий притон, называвшийся “сельскохозяйственной школой”, то в сиротский приют; служит в комитете РКСМ провинциального городка; бродяжничает, голодает; выучивается воровать; и все это время он читает, урывками пытается учиться, пишет стихи и “революционные оперы” из казачьей жизни и мечтает вернуться к тому, от чего его оторвали, — к маме, к дому, к честной и мирной жизни. Заканчивается повесть тем, что герой попадает в детдом — школу им. Достоевского, знаменитую (благодаря ему! ) Шкиду — и “здесь, — пишет он, — начинается уже другая, очень большая глава в книге Ленькиной жизни”.

Автора на самом деле звали Алексей Еремеев, но он взял псевдоним Леонид Пантелеев в честь знаменитого вора-бандита-жулика Леньки Пантелеева, широко известного в те боевые годы.

Юри Ученик (219) 2 года назад Эта книга рассказывает о перипетиях детской жизни, через которую прошла революция 1917 года и гражданская война. Мальчик не из самой счастливой, но, в общем, благополучной и обеспеченной семьи переживает голод и разруху революционного Петрограда, потом оказывается в ярославской деревне; становится свидетелем белогвардейского мятежа; переносит дифтерит, тиф, дизентерию, чесотку; попадает то в какой-то разбойничий притон, называвшийся “сельскохозяйственной школой”, то в сиротский приют; служит в комитете РКСМ провинциального городка; бродяжничает, голодает; выучивается воровать; и все это время он читает, урывками пытается учиться, пишет стихи и “революционные оперы” из казачьей жизни и мечтает вернуться к тому, от чего его оторвали, — к маме, к дому, к честной и мирной жизни. Заканчивается повесть тем, что герой попадает в детдом — школу им. Достоевского, знаменитую (благодаря ему! ) Шкиду — и “здесь, — пишет он, — начинается уже другая, очень большая глава в книге Ленькиной жизни”.

Автора на самом деле звали Алексей Еремеев, но он взял псевдоним Леонид Пантелеев в честь знаменитого вора-бандита-жулика Леньки Пантелеева, широко известного в те боевые годы.

Сергей Бирин Ученик (115) 2 года назад Эта книга рассказывает о перипетиях детской жизни, через которую прошла революция 1917 года и гражданская война. Мальчик не из самой счастливой, но, в общем, благополучной и обеспеченной семьи переживает голод и разруху революционного Петрограда, потом оказывается в ярославской деревне; становится свидетелем белогвардейского мятежа; переносит дифтерит, тиф, дизентерию, чесотку; попадает то в какой-то разбойничий притон, называвшийся “сельскохозяйственной школой”, то в сиротский приют; служит в комитете РКСМ провинциального городка; бродяжничает, голодает; выучивается воровать; и все это время он читает, урывками пытается учиться, пишет стихи и “революционные оперы” из казачьей жизни и мечтает вернуться к тому, от чего его оторвали, — к маме, к дому, к честной и мирной жизни. Заканчивается повесть тем, что герой попадает в детдом — школу им. Достоевского, знаменитую (благодаря ему! ) Шкиду — и “здесь, — пишет он, — начинается уже другая, очень большая глава в книге Ленькиной жизни”.

Автора на самом деле звали Алексей Еремеев, но он взял псевдоним Леонид Пантелеев в честь знаменитого вора-бандита-жулика Леньки Пантелеева, широко известного в те боевые годы.

вика антонова Ученик (126) 2 года назад Никита Чернышев Знаток (296) 7 месяцев назад Эта книга рассказывает о перипетиях детской жизни, через которую прошла революция 1917 года и гражданская война. Мальчик не из самой счастливой, но, в общем, благополучной и обеспеченной семьи переживает голод и разруху революционного Петрограда, потом оказывается в ярославской деревне; становится свидетелем белогвардейского мятежа; переносит дифтерит, тиф, дизентерию, чесотку; попадает то в какой-то разбойничий притон, называвшийся “сельскохозяйственной школой”, то в сиротский приют; служит в комитете РКСМ провинциального городка; бродяжничает, голодает; выучивается воровать; и все это время он читает, урывками пытается учиться, пишет стихи и “революционные оперы” из казачьей жизни и мечтает вернуться к тому, от чего его оторвали, — к маме, к дому, к честной и мирной жизни. Заканчивается повесть тем, что герой попадает в детдом — школу им. Достоевского, знаменитую (благодаря ему! ) Шкиду — и “здесь, — пишет он, — начинается уже другая, очень большая глава в книге Ленькиной жизни”.

Автора на самом деле звали Алексей Еремеев, но он взял псевдоним Леонид Пантелеев в честь знаменитого вора-бандита-жулика Леньки Пантелеева, широко известного в те боевые годы.

Источник: https://otvet.mail.ru/question/76156998

Алексей Пантелеев: На ялике

Пантелеев Алексей Иванович (Пантелеев Л)

На ялике

• Алексей Иванович Пантелеев
• (Л.Пантелеев)
• На ялике

Большая широкобокая лодка подходила к нашему берегу. Набитая до отказа, сидела она очень низко в воде, шла медленно, одолевая течение, и было видно, как туго и трудно погружаются в воду весла и с каким облегчением выскальзывают они из нее, сверкая на солнце и рассыпая вокруг себя тысячи и тысячи брызг.

Я сидел на большом теплом и шершавом камне у самой воды, и мне было так хорошо, что не хотелось ни двигаться, ни оглядываться, и я даже рад был, что лодка еще далеко и что, значит, можно еще несколько минут посидеть и подумать… О чем? Да ни о чем особенном, а только о том, как хорошо сидеть, какое милое небо над головой, как чудесно пахнет водой, ракушками, смоленым деревом…

Я уже давно не был за городом, и все меня сейчас по-настоящему радовало: и чахлый одуванчик, притаившийся под пыльным зонтиком лопуха, и легкий, чуть слышный плеск невской волны, и белая бабочка, то и дело мелькавшая то тут, то там в ясном и прозрачном воздухе.

И разве можно было в эту минуту поверить, что идет война, что фронт совсем рядом, что он тут вот, за этими крышами и трубами, откуда изо дня в день летят в наш осажденный город немецкие бомбардировщики и дальнобойные бризантные снаряды? Нет, я не хотел думать об этом, да и не мог думать, так хорошо мне было в этот солнечный июльский день.

* * *

Некоторые из них уже перекликались и переговаривались с теми, кто сидел в лодке.

Там тоже были почти одни женщины, а из нашего брата только несколько командиров, один военный моряк да сам перевозчик, человек в неуклюжем брезентовом плаще с капюшоном.

Я видел пока только его спину и руки в широких рукавах, которые ловко, хотя и не без натуги, работали веслами. Лодку относило течением, но все-таки с каждым взмахом весел она все ближе и ближе подходила к берегу.

— Матвей Капитоныч, поторопись! — закричал кто-то из ожидающих.

Гребец ничего не ответил. Подводя лодку к мосткам, он чуть-чуть повернул голову, и тут я увидел его лицо. Это был мальчик лет одиннадцати-двенадцати, а может быть, и моложе.

Лицо у него было худенькое, серьезное, строгое, темное от загара, только бровки были смешные, детские, совершенно выцветшие, белые, да из-под широкого козырька огромной боцманской фуражки с якорем на околыше падали на запотевший лоб такие же белобрысые, соломенные, давно не стриженные волосы.

По тому, как тепло и дружно приветствовали его у нас на пристани женщины, было видно, что мальчик не случайно и не в первый раз сидит на веслах.

— Капитану привет! — зашумели женщины.

— Мотенька, давай, давай сюда! Заждались мы тебя.

— Мотенька, поспеши, опаздываем!

— Матвей Капитоныч, здравствуй!

— Отойди, не мешай, бабы! — вместо ответа закричал он каким-то хриплым простуженным баском, и в эту минуту лодка ударилась о стенку причала, качнулась и заскрипела. Мальчик зацепил веслом за кромку мостков, кто-то из военных спрыгнул на пристань и помог ему причалить лодку.

Началась выгрузка пассажиров и посадка новых.

Маленький перевозчик выглядел очень усталым, с лица его катил пот, но он очень спокойно, без всякого раздражения, сурово и повелительно распоряжался посадкой.

— Эй, тетка! — покрикивал он. — Вот ты, с противогазом которая. Садись с левого борта. А ты, с котелком, — туда… Тихо… Осторожно. Без паники. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь.

Он сосчитал, сбился и еще раз пересчитал, сколько людей в лодке.

— Довольно. Хватит! За остальными после приеду.

1. Оттолкнувшись веслом от пристани, он подобрал свой брезентовый балахон, уселся и стал собирать двугривенные за перевоз.
2. Я, помню, дал ему рубль и сказал, что сдачи не надо. Он шмыгнул носом, усмехнулся, отсчитал восемь гривен, подал их мне вместе с квитанцией и сказал:
3. — Если у вас лишние, так положите их лучше в сберкассу.
4. Потом пересчитал собранные деньги, вытащил из кармана большой старомодный кожаный кошель, ссыпал туда монеты, защелкнул кошель, спрятал его в карман, уселся поудобнее, поплевал на руки и взялся за весла.
5. Большая, тяжелая лодка, сорвавшись с места, легко и свободно пошла вниз по течению.

Читать дальше

Источник: https://libcat.ru/knigi/detskaya-literatura/prochaya-detskaya-literatura/191442-aleksej-panteleev-na-yalike.html

Пантелеев – краткое содержание рассказов

Повествование рассказа ведется от лица человека, оказавшегося в роли учителя, который помог девочке Иринушке познакомиться с русским алфавитом. Несмотря на свои четыре года, она была очень развитой и способной Читать далее

Главный инженер

Немецкий летчик разведывательной авиации Фридрих Буш и русский школьник Леша Михайлов получили награды в один день. Лейтенант Буш – железный крест за уничтожение 12-ти зенитных батарей и отличную разведку Читать далее

Ленька Пантелеев

Рассказ о мытарствах мальчика подростка. По стечению обстоятельств Лёнька загремел в тюрьму. Он связался с хулиганом, с которым был знаком ещё до войны. У Лёньки была тяжёлая жизнь. Читать далее

На ялике

Солнечным июльским утром рассказчик ожидал переправы на ялике. Сидя у воды, он радовался погожему дню и старался не думать о бушевавшей неподалеку войне. Читать далее

Новенькая

Рассказ «Новенькая» является образцом хорошей книги. Книга написана для детей младшего и среднего возраста, и насыщенна историей, воспитывающей высокие моральные качества подрастающего поколения. Читать далее

Республика Шкид

В первые годы, после революции, в Советской России появилось много беспризорников, маленьких нарушителей, воров и бродяг. Их собирали и старались перевоспитать Читать далее

Сказка Две лягушки

Жили в канаве две лягушки-подружки. Одна было весёлой, сильной и храброй, а другая – трусливой и ленивой, да ещё и поспать любила. Как-то ночью они вместе отправились гулять по лесу и набрели на дом, возле которого находился погреб Читать далее

Фенька

Как-то вечером рассказчик был дома один и услышал странное царапанье. Он начал искать источник шума и увидел на карнизе за окном крошечную девочку размером не более пальца. Читать далее

Честное слово

Однажды летом мужчина зашёл в сад, и зачитавшись, не заметил, как наступил вечер. Он поторопился выйти, пока сад не закрылся, и услышал какой-то шум. Прислушавшись, он понял, что где-то в кустах плачет ребёнок. Читать далее

Об авторе

Леонид Пантелеев с раннего детства был пристрастен к чтению книг, а в 9-летнем возрасте написал свои первые приключенческие рассказы и стихи.

Попав после смерти отца в школу для бездомных, писатель познакомился с Белых Гришей, с которым в дальнейшем написал много произведений. С 1924 года их сочинения начали печататься в журналах “Бегемот”, “Смена”, “Кинонеделя”.

Совместно с товарищами по школе, они написали повесть “Республика Шкид”, в которой рассказали об образе жизни беспризорников за период, когда они жили в школе.

Завершается цикл “Республики Шкид” рассказами “Американская каша” и книгой “Последние халдеи”.

Например, произведение “Веселый трамвай”, в котором предлагается маленькому читателю превратиться в транспорт и рассказывается, как это сделать.

В стихе “Задача с яблоками” автор предлагает детям попытаться посчитать братишек и сестренок, исходя из полученных и съеденных ими же фруктов.

После начала Великой Отечественной войны, писатель остался в городе, осажденном немцами и работал над написанием заметок о жизни в блокадном Ленинграде.

Кроме этого, писатель был автором сказок. Именно Л. Пантелеев выдумал лягушек, одна из которых утонула от бездействий, а другая выбралась благодаря тому, что сбила масло из молока.

Литературой писатель занимался до последнего дня своей жизни. Так, автором была написана повесть “Верую”, издательство которой было только после его смерти, в 1991 году.

В этой работе он анализировал свой жизненный путь. Раскаялся в том, что был не таким христианином, каким хотелось бы быть.

Однако, в условиях принуждаемого безбожия и тотального контроля у писателя не вышло бы стать таким, каким он желал стать.

Лёнька Пантелеев

Очень кратко

Годы гражданской войны. Десятилетний мальчик переживает опасные приключения, ему приходится жить среди беспризорников, воровать. На верный путь мальчика направляет директор исправительной школы.

Вступление

В тот день Волков снова тащит Лёньку воровать, но на сей раз подельников ловят. Волков успевает сбежать, а Лёньке выкрутиться не удаётся. Мальчика отводят в милицию и сажают в пустую, холодную камеру. Наплакавшись, Лёнька начинает вспоминать, как дошёл до такой жизни.

Глава I

У Лёнькиного отца Ивана Адриановича был тяжёлый характер и склонность к длительным запоям. Несмотря на это, Лёнька любил отца за честность, прямоту и щедрость. О его прошлом мальчик знал только, что тот служил казачьим офицером и участвовал в русско-японской войне.

Иван Адрианович родился в старообрядческой петербургской торговой семье.

Против воли родителей он окончил Елисаветградское военное училище, служил в драгунском полку, успел повоевать, но разочаровался в офицерской жизни, после ранения в полк не вернулся и стал торговать лесом.

Мать и отец ругались, жили врозь, потом снова сходились, а жизнь мальчика шла своим чередом. Рано научившись читать, Лёнька читал всё, что попадалось ему в руки. Паинькой он никогда не был, и вечно попадал в неприятности. Особенно трудно стало Александре Сергеевне справляться с сыном, когда Иван Адрианович окончательно покинул семью.

Глава II

Отец Лёньки умер «на чужбине», похорон не было, и мальчику всё время казалось, что отец вернётся. Шёл третий год Первой Мировой войны. Осенью Лёнка перешёл во второй класс приготовительного училища. Александра Сергеевна давала уроки музыки, этим и жила семья.

Источник: https://mirvdochnoveniya.ru/kratkoe-soderzhanie/panteleev-kratkoe-soderzhanie-rasskazov

Читать

Пантелеев Алексей Иванович (Пантелеев Л)

На ялике

• Алексей Иванович Пантелеев
• (Л.Пантелеев)
• На ялике

Большая широкобокая лодка подходила к нашему берегу. Набитая до отказа, сидела она очень низко в воде, шла медленно, одолевая течение, и было видно, как туго и трудно погружаются в воду весла и с каким облегчением выскальзывают они из нее, сверкая на солнце и рассыпая вокруг себя тысячи и тысячи брызг.

Я сидел на большом теплом и шершавом камне у самой воды, и мне было так хорошо, что не хотелось ни двигаться, ни оглядываться, и я даже рад был, что лодка еще далеко и что, значит, можно еще несколько минут посидеть и подумать… О чем? Да ни о чем особенном, а только о том, как хорошо сидеть, какое милое небо над головой, как чудесно пахнет водой, ракушками, смоленым деревом…

Я уже давно не был за городом, и все меня сейчас по-настоящему радовало: и чахлый одуванчик, притаившийся под пыльным зонтиком лопуха, и легкий, чуть слышный плеск невской волны, и белая бабочка, то и дело мелькавшая то тут, то там в ясном и прозрачном воздухе.

И разве можно было в эту минуту поверить, что идет война, что фронт совсем рядом, что он тут вот, за этими крышами и трубами, откуда изо дня в день летят в наш осажденный город немецкие бомбардировщики и дальнобойные бризантные снаряды? Нет, я не хотел думать об этом, да и не мог думать, так хорошо мне было в этот солнечный июльский день.

* * *

Некоторые из них уже перекликались и переговаривались с теми, кто сидел в лодке.

Там тоже были почти одни женщины, а из нашего брата только несколько командиров, один военный моряк да сам перевозчик, человек в неуклюжем брезентовом плаще с капюшоном.

Я видел пока только его спину и руки в широких рукавах, которые ловко, хотя и не без натуги, работали веслами. Лодку относило течением, но все-таки с каждым взмахом весел она все ближе и ближе подходила к берегу.

— Матвей Капитоныч, поторопись! — закричал кто-то из ожидающих.

Гребец ничего не ответил. Подводя лодку к мосткам, он чуть-чуть повернул голову, и тут я увидел его лицо. Это был мальчик лет одиннадцати-двенадцати, а может быть, и моложе.

Лицо у него было худенькое, серьезное, строгое, темное от загара, только бровки были смешные, детские, совершенно выцветшие, белые, да из-под широкого козырька огромной боцманской фуражки с якорем на околыше падали на запотевший лоб такие же белобрысые, соломенные, давно не стриженные волосы.

По тому, как тепло и дружно приветствовали его у нас на пристани женщины, было видно, что мальчик не случайно и не в первый раз сидит на веслах.

— Капитану привет! — зашумели женщины.

— Мотенька, давай, давай сюда! Заждались мы тебя.

— Мотенька, поспеши, опаздываем!

— Матвей Капитоныч, здравствуй!

— Отойди, не мешай, бабы! — вместо ответа закричал он каким-то хриплым простуженным баском, и в эту минуту лодка ударилась о стенку причала, качнулась и заскрипела. Мальчик зацепил веслом за кромку мостков, кто-то из военных спрыгнул на пристань и помог ему причалить лодку.

Началась выгрузка пассажиров и посадка новых.

Маленький перевозчик выглядел очень усталым, с лица его катил пот, но он очень спокойно, без всякого раздражения, сурово и повелительно распоряжался посадкой.

— Эй, тетка! — покрикивал он. — Вот ты, с противогазом которая. Садись с левого борта. А ты, с котелком, — туда… Тихо… Осторожно. Без паники. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь.

Он сосчитал, сбился и еще раз пересчитал, сколько людей в лодке.

— Довольно. Хватит! За остальными после приеду.

1. Оттолкнувшись веслом от пристани, он подобрал свой брезентовый балахон, уселся и стал собирать двугривенные за перевоз.
2. Я, помню, дал ему рубль и сказал, что сдачи не надо. Он шмыгнул носом, усмехнулся, отсчитал восемь гривен, подал их мне вместе с квитанцией и сказал:
3. — Если у вас лишние, так положите их лучше в сберкассу.
4. Потом пересчитал собранные деньги, вытащил из кармана большой старомодный кожаный кошель, ссыпал туда монеты, защелкнул кошель, спрятал его в карман, уселся поудобнее, поплевал на руки и взялся за весла.
5. Большая, тяжелая лодка, сорвавшись с места, легко и свободно пошла вниз по течению.
6. * * *
7. И вот, не успели мы как следует разместиться на своих скамейках, не успел наш ялик отойти и на сотню метров от берега, случилось то, чего, казалось бы, уж никак нельзя было ожидать в этот солнечный, безмятежно спокойный летний день.

Я сидел на корме. Передо мной лежала река, а за нею — Каменный остров, над которым все выше и выше поднималось утреннее солнце. Густая зеленая грива висела над низким отлогим берегом. Сквозь яркую свежую листву виднелись отсюда какие-то домики, какая-то беседка с белыми круглыми колоннами, а за ними… Но нет, там ничего не было и не могло быть.

Мирная жизнь спокойно, как река, текла на этой цветущей земле. Легкий дымок клубился над пестрыми дачными домиками. Чешуйчатые рыбачьи сети сушились, растянутые на берегу. Белая чайка летала. И было очень тихо. И в лодке у нас тоже почему-то стало тише, только весла мерно стучали в уключинах да за бортом так же мерно и неторопливо плескалась вода.

И вдруг в эту счастливую, безмятежную тишину ворвался издалека звук, похожий на отдаленный гром. Легким гулом он прошел по реке. И тотчас же в каждом из нас что-то екнуло и привычно насторожилось. А какая-то женщина, правда не очень испуганно и не очень громко, вскрикнула и сказала:

— Ой, что это, бабоньки?

В эту минуту второй, более сильный удар размашистым отзвуком прокатился по реке. Все посмотрели на мальчика, который, кажется, один во всей лодке, не обратил никакого внимания на этот подозрительный грохот и продолжал спокойно грести.

— Мотенька, что это? — спросили у него.

— Ну что! — сказал он, не поворачивая головы. — Ничего особенного. Зенитки.

Голос у него был какой-то скучный и даже грустный, и я невольно посмотрел на него. Сейчас он показался мне почему-то еще моложе, в нем было что-то совсем детское, младенческое: уши под большим картузом смешно оттопыривались в стороны, на загорелых щеках проступал легкий белый пушок, из-под широкого и жесткого, как хомут, капюшона торчала тонкая, цыплячья шейка.

А в чистом, безоблачном небе уже бушевала гроза. Теперь уже и мне было ясно, что где-то на подступах, на фортах, а может быть и ближе, работают наши зенитные установки.

Как видно, вражеским самолетам удалось пробиться сквозь первую линию огня, и теперь они уже летели к городу. Канонада усиливалась, приближалась.

— Летит! Летит! Поглядите-ка! — закричали вдруг у нас в лодке.

Я посмотрел и ничего не увидел. Только мягкие, пушистые дымчатые клубочки таяли то тут, то там в ясном и высоком небе. Но сквозь гром зенитного огня я расслышал знакомый прерывистый рокот немецкого мотора. Гребец наш тоже мельком, искоса посмотрел на небо.

— Ага. Разведчик, — сказал он пренебрежительно.

И я даже улыбнулся, как это он быстро, с одного маха нашел самолет и с какой точностью определил, что самолет этот не какой-нибудь, а именно разведчик.

Я хотел было попросить его показать мне, где он увидел этого разведчика, но тут будто огромной кувалдой ударило меня по барабанным перепонкам, я невольно зажмурился, услышал, как закричали женщины, и изо всех сил вцепился в холодный влажный борт лодки, чтобы не полететь в воду.

* * *

Это открыли огонь зенитные батареи на Каменном острове. Уж думалось, что дальше некуда: и так уж земля и небо дрожали от этого грома и грохота, а тут вдруг оказалось, что все это были пустяки, что до сих пор было даже очень тихо и что только теперь-то и началась настоящая музыка воздушного боя.

Источник: http://litmir.co/br/?b=67139