«Корабль дураков» опубликован в 1962 году. Единственный роман американской писательницы Кэтрин Энн Портер ждал своего звёздного часа почти двадцать лет. Именно столько Энн работала над произведением.
В книге писательница вывела разные судьбы героев, их характеры, взаимоотношения, верования, предрассудки, в общем, все стороны человеческой натуры. Каждый из героев книги зациклился на своих идеях и считал другого человека полным дураком.
Отсюда и получил своё название роман. В нём Энн Портер осуждает нацизм, фашизм и призывает к терпимости и разуму. После выхода в свет романа на автора посыпались от критиков восторженные отклики, а публика активно раскупала долгожданную книгу.
Однако, как это часто бывает, вскоре на Портер посыпались упрёки в излишнем пессимизме и утрированности. Споры об одном из самых сложном, философском романе не затихают до сих пор. Своим мнением о книге вы можете поделиться в комментариях.
Коротко о Кэтрин Энн Портер
Настоящее имя писательницы Калли Рассел Портер. Она родилась в многодетной семье в 1890 году. Мать после очередных родов умерла, когда малышке было всего два года. До 11 лет её воспитывала бабушка.
После её смерти семье Портеров пришлось вести полукочевую жизнь, живя у родственников и снимая дешёвые комнаты. Кэтрин удалось окончить школу в Техасе, единственный источник образования. В возрасте всего 16 лет Портер вышла замуж за Джона Кунца.
Муж оказался домашним тираном. Через девять лет они разошлись. Уехав от бывшего мужа в Чикаго, она снимается в массовке фильмов. Заболев острым бронхитом, она ложится в санаторий, где у неё созрело решение стать писательницей.
В 1917 году у Портер появляется своя колонка светской хроники в одной из Денверских газет. В том же году она переболела испанским гриппом, унёсшим жизнь миллионов людей. За свою жизнь Энн была замужем четыре раза, детей не имела. Умерла в возрасте 90 лет в 1980 году.
Краткое содержание книги
События разворачиваются в августе 1931 года. На борту парохода «Вера», отправившегося из мексиканского порта в Германию, собралась разношёрстная публика. Здесь немцы, мексиканцы, швейцарцы, испанцы, американцы и другие национальности современного социума.
Пассажиры в начале пути ведут себя довольно стандартно: знакомятся, обмениваются приветствиями, улыбаются друг другу. Однако в словах некоторых из них стали появляться ноты превосходства одной нации над другой и фразы, которые впоследствии станут основой нацистской идеологии.
Например, фрау Лиззи Шпеккенкикер считала, что настоящие арийцы живут только в Ганновере, а горбун герр Глокен наведёт на мысль фрау Риттендорф, что всех людей с физическими недостатками стоит ликвидировать ещё в детстве.
Герр Рибер на вопрос, как помочь пассажирам нижней палубы, отвечает, что всех их следует усыпить газом и сжечь в топке парохода. Его реплика вызывает гомерический смех фрау Лиззи. С немцем Фрейтагом, жена у которого оказалась еврейкой, немецкий бомонд перестал общаться.
Мужчина пересел за столик еврейского коммерсанта, но и тот стал презирать их семью за осквернение еврейской расы. У мексиканцев зрели революционные идеи, у скандинавов свои тараканы в голове. Капитан судна Тиле устанавливает на корабле власть, подобную великому рейху.
На протяжении длительного периода вынужденного сосуществования вскроются многие нарывы общества. Ненависть друг к другу нарастает словно снежный ком.
Под влиянием алкоголя и всеобщей разнузданности благопристойные пассажиры скоро превратились в диких варваров. О том, что творилось на борту этого судна коротко не расскажешь. Читайте роман Кэтрин Энн Портер на нашем сайте онлайн бесплатно по ссылке.
Источник: https://all-library.ru/blog-ketrin-enn-porter-korabl-durakov-160
Краткие содержания произведений — кэтрин энн портер — корабль дураков
кэтрин энн портер — корабль дураков
Август 1931 г. Из мексиканского порта Веракрус отплывает немецкий пассажирский пароход«Вера», который в середине сентября должен прибыть в Бремерхафен. Из раздираемойполитическими страстями Мексики корабль следует в Германию, где поднимает головунационал-социализм. Разноликое пассажирское сообщество — немцы, швейцарцы, испанцы, кубинцы,
американцы — в совокупности своей составляют срез современного социума в преддвериивеликих потрясений, и портреты этих типических представителей человечества отличаютсяпсихологической точностью, к которой добавлена беспощадность карикатуриста.
Поначалужизнь на корабле идет обычным образом: пассажиры знакомятся, обмениваются ритуальнымирепликами.
Но постепенно в речах некоторых из них начинают проскальзывать красноречивыефразы, за которыми пока еще не оформленная официально, существующая на бытовом уровнеидеология тоталитаризма, пытающаяся заявить о себе во всеуслышание, начертатьсяна знаменах и повести уверовавших в последний и решительный бой с врагами нации.
Лиззи Шпеккенкикер, торгующая дамским бельем, будет твердить, что на настоящем немецкомговорят только в родном Ганновере; фрау Риттендорф, отставная гувернантка, запишетв дневнике, что верит во всепобеждающую роль расы; а горбун герр Глокен своим жалким видомнаведет её на размышления, что детей, рождающихся с физическими недостатками, надоумерщвлять в интересах человечества.Похожим образом рассуждает и герр Рибер, издательженского журнала. Он намерен просвещать дамские умы статьями о важнейших проблемахсовременности. Он хвастливо сообщает, что уже договорился с одним светилом насчетвысоконаучного трактата о необходимости уничтожения калек и прочих неполноценных. Когдакокетничающая с ним Лиззи спрашивает, как помочь несчастным обитателям нижней палубы, гдепутешествуют испанцы-поденщики, тот отвечает: «Загнать в большую печь и пустить газ»,
чем повергает свою собеседницу в пароксизмы хохота.Еще до прихода к власти нацистов,
до установления тоталитарного режима обыватели-пассажиры проявляют удивительнуюполитическую дальновидность.Когда выясняется, что у немца Фрейтага жена еврейка,
пароходный бомонд единодушно изгоняет из своих рядов осквернителя расы. Его сажают за одинстолик с коммерсантом Левенталем, поставляющим в католические церкви предметы религиозногообихода.
Еврей Левенталь, в свою очередь, обливает презрением Фрейтага и особенно егоотсутствующую жену — вышла замуж за «гоя» и осквернила чистоту своейрасы.Исподволь на пароходе, которым командует капитан Тиле, устанавливается прообразвеликого рейха.
Пока что до открытого террора дело не доходит, но пароходное большинство,
включая корабельного идеолога, глубокомысленного глупца профессора Гуттена, психологически ужеприняло «новый порядок». Нужен только фюрер. В таковые жаждет попасть страдающийот несварения желудка и ощущения нереализованных возможностей капитан Тиле. Он смотритамериканский гангстерский фильм и мечтает о власти: «он втайне упивался этой картиной.
Беззаконие, кровожадное безумие вспыхивает опять и опять, в любой час, в любом неизвестномместе, — его и на карте не сыщешь, — но всегда среди людей, которыхпо закону можно и нужно убивать, и всегда он, капитан Тиле, в центре событий, всемкомандует и управляет». Скромное обаяние фашизма пленяет не одних лишь несостоявшихсягероев вроде герра Рибера и капитана Тиле. Тихие, кроткие существа находят в идее властирасового или классового избранничества немалое утешение. Вполне симпатичная фрау Шмитт,
страдавшая от пошляка герра Рибера и сочувствовавшая Фрейтагу после изгнания последнегоиз «чистого» общества, вдруг исполняется уверенности в себе, решимости отнынеи впредь отстаивать свои права в борьбе с обстоятельствами: «Душа фрау Шмиттвозликовала, теплой волной омыло её ощущение кровного родства с великой и славной расой:
пусть сама она мельчайшая, ничтожнейшая из всех, но сколько у неепреимуществ!»Большинство персонажей вырваны из привычной оседлости, лишены прочныхкорней. Фрау Шмитт везет тело умершего мужа на родину, где она давно не была. Директорнемецкой школы в Мексике Гуттен возвращается в Германию, хотя там его ожидает полнаянеизвестность.
Меняют Мексику на Швейцарию бывший владелец отеля Лутц с женой и дочерьювосемнадцати лет. Многие не знают, что такое тепло домашнего очага, другие, напротив, задыхаютсяв его удушливой атмосфере (Карл Баумгартнер, адвокат, — безнадежный пьяница, а его женаобозлена на весь мир).
Эти блуждающие атомы по законам социальной химии вполне способныслиться в тоталитарную массу.Массовые тоталитарные движения, напоминает Портер давнююсоциологическую истину, возникают, когда инертная середина проходит обработку сверхуи снизу — проникается идеями, что вырабатывает интеллектуальная элита, заряжаетсяэнергией деклассированных элементов.
Когда интеллектуальное и криминальное работаютв унисон, рождается единый порыв. Респектабельные буржуа Портер шокированы низменнымиинстинктами испанских танцоров, они возмущены, когда те ураганом проходят по магазинчикамТенерифе, экспроприируя все, что плохо лежит, а затем вовлекают пассажиров в жульническуюлотерею, разыгрывая краденое.
Но моралисты из первого и второго классови не подозревают, что между ними и «плясунами» существуют куда более прочные связи,
чем может показаться. Криминальная аморальность танцоров лишь оттеняет потаенную бессовестностьриберов и тиле, которые еще покажут себя в годы нацизма.Выписывая мрачный коллективныйпортрет будущих верноподданных фюрера, Портер не делает скидки представителям других наций.
Угасает любовь между американцами Дженни Браун и Давидом Скоттом, гибнет в борьбе самолюбий.
Дженни, кстати сказать, слишком увлекалась борьбой за права тех, к кому имела самоеотдаленное отношение, а постоянное недовольство и озлобленность художника Дэвида —
опасный симптом творческой несостоятельности.Герои Портер весьма преуспели в наукененависти. Арийцы ненавидят евреев, евреи в лице коммерсанта Левенталя — арийцев.
ЮныйИоганн ненавидит своего дядю Виллибальда Граффа, умирающего проповедника, за которымон ухаживает, словно сиделка, из боязни остаться без наследства.
Инженер Дэнни из Техасаубежден, что негры — существа низшего порядка, а его помыслы сосредоточены на деньгах,
женщинах и гигиене. Вроде бы неглупая и незлая миссис Тредуэлл мечтает о том, чтобык ней не приставали окружающие и не докучали своими идиотскими проблемами. Онапрезирает Лиззи Шпеккенкикер, но спокойно рассказывает ей семейную тайну Фрейтага, которуютот поведал ей в минуту откровения.
А во время вечеринки с танцами и лотерееймиссис Тредуэлл, налившись в одиночку, страшно избивает незадачливого Дэнни, преследовавшегоиспанскую танцовщицу и ошибшегося дверью. Она лупит его каблуком туфли по лицу, словновымещая на нем все накопившиеся за долгие годы обиды и разочарования.Швед Хансенвроде бы радикал.
«Убивайте врагов, а не друзей», — кричит он подравшимсяпассажирам с нижней палубы.
Он отпускает гневные реплики насчет современногообщества — и вроде бы по делу, но Фрейтаг подметил в этом торговце маслом«свойство, присущее почти всем людям: их отвлеченные рассуждения и обобщения, жаждаСправедливости, ненависть к тирании… слишком часто лишь маска, ширма, а за нейскрывается какая-нибудь личная обида, весьма далекая от философских абстракций, которыеих вроде бы волнуют».Пожар взаимной ненависти полыхает на корабле, прячасьза необходимостью соблюдать приличия и выполнять инструкции. Вежлив и предусмотрителенсудовой казначей, уже много лет испытывающий желание поубивать всех, кому вынужден улыбатьсяи кланяться. Негодует горничная, которой велено принести чашку бульона псу Гуттенов. Старыйбульдог был выброшен за борт озорными детьми испанских танцоров, но кочегар-баск спасего — ценой собственной жизни, поступок, озадачивший пассажиров первого и второгоклассов. Гневный монолог горничной — «собаку богача поят мясным бу льоном, а бульонсварен из костей бедняков» — перебивает мальчишка-коридорный: «А по мне пускайоба, и пес, и кочегар, — утонули бы, и ты с ними, старая дура…»
Ну, а праздник на корабле становится настоящей баталией, когда под влиянием алкоголяи общего возбуждения обыватели превращаются в варваров.
Миссис Тредуэлл расправляетсяс Дэнни, Хансен разбивает бутылку о голову Рибера, который его всегда раздражал.
Идет войнавсех со всеми…Впрочем, после вечерней вакханалии жизнь на корабле снова входитв привычное русло, и вскоре корабль входит в порт назначения. Под звуки«Танненбаума» пассажиры без лишних слов сходят на сушу. Впереди неизвестность.
См. также:
Л Н Толстой Война И Мир, Роберт Пенн Уоррен Вся Королевская Рать, Грэм Грин Доктор Фишер Из Женевы, Или Ужин С Бомбой, Бернгард Келлерман Туннель, Алишер Навои Стена Искандера, Булгаков Ма Записки Покойника
Источник: http://www.terminy.info/literature/summary-of-works/ketrin-enn-porter-korabl-durakov
«Корабль дураков» К. Э. Портер в кратком изложении на Сёзнайке.ру
Август 1931 г. Из мексиканского порта Веракрус отплывает немецкий пассажирский пароход «Вера», который в середине сентября должен прибыть в Бремерхафен. Из раздираемой политическими страстями Мексики корабль следует в Германию, где поднимает голову национал-социализм.
Разноликое пассажирское сообщество — немцы, швейцарцы, испанцы, кубинцы, американцы — в совокупности своей составляют срез современного социума в преддверии великих потрясений, и портреты этих типических представителей человечества отличаются психологической точностью, к которой добавлена беспощадность карикатуриста.
Поначалу жизнь на корабле идет обычным образом: пассажиры знакомятся, обмениваются ритуальными репликами.
Но постепенно в речах некоторых из них начинают проскальзывать красноречивые фразы, за которыми пока еще не оформленная официально, существующая на бытовом уровне идеология тоталитаризма, пытающаяся заявить о себе во всеуслышание, начертаться на знаменах и повести уверовавших в последний и решительный бой с врагами нации. Лиззи Шпеккенкикер, торгующая дамским бельем, будет твердить, что на настоящем немецком говорят только в родном Ганновере; фрау Риттендорф, отставная гувернантка, запишет в дневнике, что верит во всепобеждающую роль расы; а горбун герр Глокен своим жалким видом наведет её на размышления, что детей, рождающихся с физическими недостатками, надо умерщвлять в интересах человечества.
Похожим образом рассуждает и герр Рибер, издатель женского журнала. Он намерен просвещать дамские умы статьями о важнейших проблемах современности.
Он хвастливо сообщает, что уже договорился с одним светилом насчет высоконаучного трактата о необходимости уничтожения калек и прочих неполноценных.
Когда кокетничающая с ним Лиззи спрашивает, как помочь несчастным обитателям нижней палубы, где путешествуют испанцы-поденщики, тот отвечает: «Загнать в большую печь и пустить газ», чем повергает свою собеседницу в пароксизмы хохота.
Еще до прихода к власти нацистов, до установления тоталитарного режима обыватели-пассажиры проявляют удивительную политическую дальновидность.
Когда выясняется, что у немца Фрейтага жена еврейка, пароходный бомонд единодушно изгоняет из своих рядов осквернителя расы.
Его сажают за один столик с коммерсантом Левенталем, поставляющим в католические церкви предметы религиозного обихода.
Еврей Левенталь, в свою очередь, обливает презрением Фрейтага и особенно его отсутствующую жену — вышла замуж за «гоя» и осквернила чистоту своей расы.
Исподволь на пароходе, которым командует капитан Тиле, устанавливается прообраз великого рейха. Пока что до открытого террора дело не доходит, но пароходное большинство, включая корабельного идеолога, глубокомысленного глупца профессора Гуттена, психологически уже приняло «новый порядок». Нужен только фюрер.
В таковые жаждет попасть страдающий от несварения желудка и ощущения нереализованных возможностей капитан Тиле. Он смотрит американский гангстерский фильм и мечтает о власти: «он втайне упивался этой картиной.
Беззаконие, кровожадное безумие вспыхивает опять и опять, в любой час, в любом неизвестном месте, — его и на карте не сыщешь, — но всегда среди людей, которых по закону можно и нужно убивать, и всегда он, капитан Тиле, в центре событий, всем командует и управляет».
Скромное обаяние фашизма пленяет не одних лишь несостоявшихся героев вроде герра Рибера и капитана Тиле. Тихие, кроткие существа находят в идее власти расового или классового избранничества немалое утешение.
Вполне симпатичная фрау Шмитт, страдавшая от пошляка герра Рибера и сочувствовавшая Фрейтагу после изгнания последнего из «чистого» общества, вдруг исполняется уверенности в себе, решимости отныне и впредь отстаивать свои права в борьбе с обстоятельствами: «Душа фрау Шмитт возликовала, теплой волной омыло её ощущение кровного родства с великой и славной расой: пусть сама она мельчайшая, ничтожнейшая из всех, но сколько у нее преимуществ!»
Большинство персонажей вырваны из привычной оседлости, лишены прочных корней. Фрау Шмитт везет тело умершего мужа на родину, где она давно не была. Директор немецкой школы в Мексике Гуттен возвращается в Германию, хотя там его ожидает полная неизвестность.
Меняют Мексику на Швейцарию бывший владелец отеля Лутц с женой и дочерью восемнадцати лет. Многие не знают, что такое тепло домашнего очага, другие, напротив, задыхаются в его удушливой атмосфере (Карл Баумгартнер, адвокат, — безнадежный пьяница, а его жена обозлена на весь мир).
Эти блуждающие атомы по законам социальной химии вполне способны слиться в тоталитарную массу.
Массовые тоталитарные движения, напоминает Портер давнюю социологическую истину, возникают, когда инертная середина проходит обработку сверху и снизу — проникается идеями, что вырабатывает интеллектуальная элита, заряжается энергией деклассированных элементов.
Когда интеллектуальное и криминальное работают в унисон, рождается единый порыв.
Респектабельные буржуа Портер шокированы низменными инстинктами испанских танцоров, они возмущены, когда те ураганом проходят по магазинчикам Тенерифе, экспроприируя все, что плохо лежит, а затем вовлекают пассажиров в жульническую лотерею, разыгрывая краденое.
Но моралисты из первого и второго классов и не подозревают, что между ними и «плясунами» существуют куда более прочные связи, чем может показаться. Криминальная аморальность танцоров лишь оттеняет потаенную бессовестность риберов и тиле, которые еще покажут себя в годы нацизма.
Выписывая мрачный коллективный портрет будущих верноподданных фюрера, Портер не делает скидки представителям других наций. Угасает любовь между американцами Дженни Браун и Давидом Скоттом, гибнет в борьбе самолюбий.
Дженни, кстати сказать, слишком увлекалась борьбой за права тех, к кому имела самое отдаленное отношение, а постоянное недовольство и озлобленность художника Дэвида — опасный симптом творческой несостоятельности.
Герои Портер весьма преуспели в науке ненависти. Арийцы ненавидят евреев, евреи в лице коммерсанта Левенталя — арийцев. Юный Иоганн ненавидит своего дядю Виллибальда Граффа, умирающего проповедника, за которым он ухаживает, словно сиделка, из боязни остаться без наследства.
Инженер Дэнни из Техаса убежден, что негры — существа низшего порядка, а его помыслы сосредоточены на деньгах, женщинах и гигиене. Вроде бы неглупая и незлая миссис Тредуэлл мечтает о том, чтобы к ней не приставали окружающие и не докучали своими идиотскими проблемами.
Она презирает Лиззи Шпеккенкикер, но спокойно рассказывает ей семейную тайну Фрейтага, которую тот поведал ей в минуту откровения. А во время вечеринки с танцами и лотереей миссис Тредуэлл, налившись в одиночку, страшно избивает незадачливого Дэнни, преследовавшего испанскую танцовщицу и ошибшегося дверью.
Она лупит его каблуком туфли по лицу, словно вымещая на нем все накопившиеся за долгие годы обиды и разочарования.
Швед Хансен вроде бы радикал. «Убивайте врагов, а не друзей», — кричит он подравшимся пассажирам с нижней палубы.
Он отпускает гневные реплики насчет современного общества — и вроде бы по делу, но Фрейтаг подметил в этом торговце маслом «свойство, присущее почти всем людям: их отвлеченные рассуждения и обобщения, жажда Справедливости, ненависть к тирании… слишком часто лишь маска, ширма, а за ней скрывается какая-нибудь личная обида, весьма далекая от философских абстракций, которые их вроде бы волнуют».
Пожар взаимной ненависти полыхает на корабле, прячась за необходимостью соблюдать приличия и выполнять инструкции. Вежлив и предусмотрителен судовой казначей, уже много лет испытывающий желание поубивать всех, кому вынужден улыбаться и кланяться. Негодует горничная, которой велено принести чашку бульона псу Гуттенов.
Старый бульдог был выброшен за борт озорными детьми испанских танцоров, но кочегар-баск спас его — ценой собственной жизни, поступок, озадачивший пассажиров первого и второго классов.
Гневный монолог горничной — «собаку богача поят мясным бу льоном, а бульон сварен из костей бедняков» — перебивает мальчишка-коридорный: «А по мне пускай оба, и пес, и кочегар, — утонули бы, и ты с ними, старая дура…» Ну, а праздник на корабле становится настоящей баталией, когда под влиянием алкоголя и общего возбуждения обыватели превращаются в варваров. Миссис Тредуэлл расправляется с Дэнни, Хансен разбивает бутылку о голову Рибера, который его всегда раздражал. Идет война всех со всеми…
Впрочем, после вечерней вакханалии жизнь на корабле снова входит в привычное русло, и вскоре корабль входит в порт назначения. Под звуки «Танненбаума» пассажиры без лишних слов сходят на сушу. Впереди неизвестность.
Источник: http://www.seznaika.ru/literatura/kratkoe-soderjanie/6885-korabl-durakov-k-e-porter-v-kratkom-izlojenii
Читать онлайн "Корабль дураков" автора Портер Кэтрин Энн — RuLit — Страница 1
Кэтрин Энн Портер
КОРАБЛЬ ДУРАКОВ
На борту современного ковчега
«Корабль дураков» Кэтрин Энн Портер (1890—1980) — одно из тех произведений, слухи и легенды о котором намного обогнали дату его публикации.
Еще с середины 40-х годов в печати США начали появляться сообщения о работе известной писательницы над «большой книгой», которой суждено было стать ее первым и единственным романом.
К тому времени у Портер сложилась прочная репутация незаурядного мастера американской прозы, превосходного стилиста, автора рассказов и повестей, объединенных в сборниках «Цветущее Иудино дерево», «Бледный конь, бледный всадник», «Падающая башня».
Переступив порог своего пятидесятилетия, писательница отважилась на длительный и нелегкий труд, и влиятельный критик Марк Шорер не преувеличивал, когда утверждал, что «роман Портер ожидали в Соединенных Штатах на протяжении жизни целого поколения».
Сопровождавший выход книги в свет весной 1962 г. шквал восторженных оценок в прессе (не говоря уже о чрезвычайной активности покупателей) сменился вскоре, как это нередко случается, сравнительно сдержанными суждениями.
Похвалы, собственно, не смолкали, но более явственно выступили претензии к чрезмерной «дистиллированности» слога и неопределенности авторской точки зрения, упреки в философском релятивизме и пессимизме. Дискуссия о романе Портер продолжается и сейчас.
В ней теперь смогут принять участие и наши читатели, ибо спустя свыше четверти века после публикации «Корабль дураков» остается одним из самых сложных, насыщенных философской символикой, многомерных реалистических произведений мировой литературы последних десятилетий.
Некоторые аспекты общей концепции и само название романа были заимствованы К. Э. Портер у Себастьяна Бранта — европейского писателя и философа конца XV столетия.
Подобно яркой сатире раннего немецкого Ренессанса, брантовскому «Кораблю дураков», ее книга тоже написана «ради пользы и благого поучения, для увещевания и поощрения мудрости, здравомыслия и добрых нравов, а также ради искоренения глупости, слепоты и дурацких предрассудков и во имя исправления рода человеческого…».
Американская писательница заимствовала у своего далекого предшественника центральную метафору, но она, конечно же, не собиралась следовать в русле свойственного его манере прямолинейного дидактического гротеска.
Вряд ли можно утверждать, что население современного ковчега у Портер состоит исключительно из образчиков человеческой тупости и производных от нее пороков. Характерологический ряд романа широк и неоднозначен, а в обрисовке персонажей в полной мере сказались многие новейшие открытия психологической прозы XX века.
Стремление к всеохватности и универсализации всегда проистекает у художника из вполне конкретных жизненных импульсов. Вынашивая замысел своей книги, Портер могла опереться на богатый, как лично, так и опосредованно воспринятый опыт.
Растянувшиеся на несколько десятилетий революционные события в Мексике, ставшей для писательницы вторым домом; положение в России, о которой она много узнала от группы советских кинематографистов во главе с С.
Эйзенштейном; первая мировая война, совпавшая с молодостью Портер и отозвавшаяся в ее творчестве; победа фашизма в Германии и развязанная им новая кровавая бойня — все это пополняло запас наблюдений и образов, запечатленных впоследствии на страницах произведения.
Рейс парохода «Вера» (от латинского «veritas» — истина) из Мексики в Северную Германию датирован в романе августом — сентябрем года, то есть чуть ли не самой высшей точкой всемирного экономического кризиса.
Мир взбаламучен, и люди снимаются с мест — кто в поисках лучшей доли, а кто и движимый инстинктом самосохранения. Состоятельные немцы, для которых Латинская Америка издавна служила надежной сферой приложения капитала, в страхе перед мексиканской революцией спешат вернуться домой.
Другие же, напротив, чувствуют прилив шовинистических настроений в родном «фатерланде» и опасаются преследований по идеологическим или расовым мотивам.
И хотя имя Гитлера и название его национал-социалистской партии не упоминаются в романе ни разу, по многим косвенным приметам можно понять, что «тридцатые годы», эта эпоха произвола и террора, уже начались и лишь короткий миг отделяет человечество от самой трагичной фазы его современной истории.
Эти социально-исторические и политические предпосылки важны для уяснения некоторых общих контуров произведения, хотя они еще не образуют всей его «подпочвы». Люди везде прежде всего люди, считает автор, — что на борту корабля «Вера», что на твердой земле портового города Веракруса. Перекличка двух названий не случайна.
«В их жизни постоянно перемежаются полосы бурной деятельности и сонного затишья, они не мыслят себе иного существования и, в уверенности, что их нравы и обычаи выше всякой критики, с удовольствием пренебрегают мнением людей сторонних» — такой аттестации уже на первых страницах удостоены горожане переживающей бурную трансформацию Мексики, но она во многом приложима и к разноплеменному составу пассажиров судна, готовящегося сняться с якоря.
Какая смесь племен, наречий, лиц! — так, вслед за поэтом, можно воскликнуть, читая предпосланный тексту книги список ее персонажей, а затем все ближе и ближе знакомясь почти с каждым.
Неотесанный и невежественный, находящийся в полном рабстве у своих инстинктов инженер-нефтяник из Техаса; отставная гувернантка-немка, не расстающаяся с записной книжкой, которая выдает всю пустоту и мелкость интересов ее владелицы; пылкие и впечатлительные, более других склонные к рефлексии художники-американцы; семейство уравновешенных и бесконечно тусклых швейцарцев, мечтающих о покойной жизни на родине, — вот лишь некоторые из фигур переднего плана, и для каждой из них у писательницы находятся наиболее подходящие конкретному случаю тона и краски.
Скупые на движения души люди соседствуют в каютах парохода с тонко чувствующими натурами, с теми, для кого возникающие по необходимости «человеческие контакты» оборачиваются тяжелой психологической ношей.
Картинный красавец мужчина Вильгельм Фрейтаг, пышущий здоровьем и не страдающий от отсутствия аппетита, снедаем тайной тоской и едва сохраняет внутреннее равновесие. Под стать ему и обычно внешне невозмутимая миссис Тредуэл, которой трудно припомнить место, где хоть когда-нибудь ей действительно было легко и уютно.
Больше, чем кто-либо другой, эта «миловидная и с виду очень неглупая женщина» обеспокоена проблемой гармонизации существующих в мире противоречий на их «молекулярном», межличностном уровне.
В глазах же ее антиподов, так сказать «стратегов-глобалистов», сочувствие чужим горестям и заблуждениям расценивается как что-то бесконечно ничтожное по сравнению с их широкомасштабными и, в сущности, до крайности примитивными схемами.
Однако писательница хорошо понимает, что даже в органично развивающемся, свободном от вездесущего административного контроля сообществе любые планы могут приводиться в движение только конкретными людьми, и если тяга к разобщенности вдруг возьмет верх, то самые громкие призывы к сотрудничеству и взаимозависимости безжизненно повиснут в воздухе.
Источник: https://www.rulit.me/books/korabl-durakov-read-133737-1.html
Краткое содержание “Корабль дураков” Портер
Август 1931 г. Из мексиканского порта Веракрус отплывает немецкий пассажирский пароход “Вера”, который в середине сентября должен прибыть в Бремерхафен.
Из раздираемой политическими страстями Мексики корабль следует в Германию, где поднимает голову национал-социализм.
Разноликое пассажирское сообщество – немцы, швейцарцы, испанцы, кубинцы, американцы – в совокупности своей составляют срез современного социума в преддверии великих потрясений, и портреты этих типических представителей человечества отличаются психологической
точностью, к которой добавлена беспощадность карикатуриста.
Поначалу жизнь на корабле идет обычным образом: пассажиры знакомятся, обмениваются ритуальными репликами.
Но постепенно в речах некоторых из них начинают проскальзывать красноречивые фразы, за которыми пока еще не оформленная официально, существующая на бытовом уровне идеология тоталитаризма, пытающаяся заявить о себе во всеуслышание, начертаться на знаменах и повести уверовавших в последний и решительный бой с врагами нации. Лиззи Шпеккенкикер, торгующая дамским бельем, будет твердить, что на настоящем немецком говорят только в родном Ганновере;
фрау Риттендорф, отставная гувернантка, запишет в дневнике, что верит во всепобеждающую роль расы; а горбун герр Глокен своим жалким видом наведет ее на размышления, что детей, рождающихся с физическими недостатками, надо умерщвлять в интересах человечества.
Похожим образом рассуждает и герр Рибер, издатель женского журнала. Он намерен просвещать дамские умы статьями о важнейших проблемах современности. Он хвастливо сообщает, что уже договорился с одним светилом насчет высоконаучного трактата о необходимости уничтожения калек и прочих неполноценных.
Когда кокетничающая с ним Лиззи спрашивает, как помочь несчастным обитателям нижней палубы, где путешествуют испанцы-поденщики, тот отвечает: “Загнать в большую печь и пустить газ”, чем повергает свою собеседницу в пароксизмы хохота.
Еще до прихода к власти нацистов, до установления тоталитарного режима обыватели-пассажиры проявляют удивительную политическую дальновидность.
Когда выясняется, что у немца Фрейтага жена еврейка, пароходный бомонд единодушно изгоняет из своих рядов осквернителя расы.
Его сажают за один столик с коммерсантом Левенталем, поставляющим в католические церкви предметы религиозного обихода.
Еврей Левенталь, в свою очередь, обливает презрением Фрейтага и особенно его отсутствующую жену – вышла замуж за “гоя” и осквернила чистоту своей расы.
Исподволь на пароходе, которым командует капитан Тиле, устанавливается прообраз великого рейха. Пока что до открытого террора дело не доходит, но пароходное большинство, включая корабельного идеолога, глубокомысленного глупца профессора Гуттена, психологически уже приняло “новый порядок”. Нужен только фюрер.
В таковые жаждет попасть страдающий от несварения желудка и ощущения нереализованных возможностей капитан Тиле. Он смотрит американский гангстерский фильм и мечтает о власти: “он втайне упивался этой картиной.
Беззаконие, кровожадное безумие вспыхивает опять и опять, в любой час, в любом неизвестном месте, – его и на карте не сыщешь, – но всегда среди людей, которых по закону можно и нужно убивать, и всегда он, капитан Тиле, в центре событий, всем командует и управляет”.
Скромное обаяние фашизма пленяет не одних лишь несостоявшихся героев вроде герра Рибера и капитана Тиле. Тихие, кроткие существа находят в идее власти расового или классового избранничества немалое утешение.
Вполне симпатичная фрау Шмитт, страдавшая от пошляка герра Рибера и сочувствовавшая Фрейтагу после изгнания последнего из “чистого” общества, вдруг исполняется уверенности в себе, решимости отныне и впредь отстаивать свои права в борьбе с обстоятельствами: “Душа фрау Шмитт возликовала, теплой волной омыло ее ощущение кровного родства с великой и славной расой: пусть сама она мельчайшая, ничтожнейшая из всех, но сколько у нее преимуществ!”
Большинство персонажей вырваны из привычной оседлости, лишены прочных корней. Фрау Шмитт везет тело умершего мужа на родину, где она давно не была. Директор немецкой школы в Мексике Гуттен возвращается в Германию, хотя там его ожидает полная неизвестность. Меняют Мексику на Швейцарию бывший владелец отеля Лутц с женой и дочерью восемнадцати лет.
Многие не знают, что такое тепло домашнего очага, другие, напротив, задыхаются в его удушливой атмосфере . Эти блуждающие атомы по законам социальной химии вполне способны слиться в тоталитарную массу.
Массовые тоталитарные движения, напоминает Портер давнюю социологическую истину, возникают, когда инертная середина проходит обработку сверху и снизу – проникается идеями, что вырабатывает интеллектуальная элита, заряжается энергией деклассированных элементов. Когда интеллектуальное и криминальное работают в унисон, рождается единый порыв.
Респектабельные буржуа Портер шокированы низменными инстинктами испанских танцоров, они возмущены, когда те ураганом проходят по магазинчикам Тенерифе, экспроприируя все, что плохо лежит, а затем вовлекают пассажиров в жульническую лотерею, разыгрывая краденое.
Но моралисты из первого и второго классов и не подозревают, что между ними и “плясунами” существуют куда более прочные связи, чем может показаться.
Криминальная аморальность танцоров лишь оттеняет потаенную бессовестность риберов и тиле, которые еще покажут себя в годы нацизма.
Выписывая мрачный коллективный портрет будущих верноподданных фюрера, Портер не делает скидки представителям других наций. Угасает любовь между американцами Дженни Браун и Давидом Скоттом, гибнет в борьбе самолюбий.
Дженни, кстати сказать, слишком увлекалась борьбой за права тех, к кому имела самое отдаленное отношение, а постоянное недовольство и озлобленность художника Дэвида – опасный симптом творческой несостоятельности.
Герои Портер весьма преуспели в науке ненависти. Арийцы ненавидят евреев, евреи в лице коммерсанта Левенталя – арийцев.
Юный Иоганн ненавидит своего дядю Виллибальда Граффа, умирающего проповедника, за которым он ухаживает, словно сиделка, из боязни остаться без наследства.
Инженер Дэнни из Техаса убежден, что негры – существа низшего порядка, а его помыслы сосредоточены на деньгах, женщинах и гигиене.
Вроде бы неглупая и незлая миссис Тредуэлл мечтает о том, чтобы к ней не приставали окружающие и не докучали своими идиотскими проблемами.
Она презирает Лиззи Шпеккенкикер, но спокойно рассказывает ей семейную тайну Фрейтага, которую тот поведал ей в минуту откровения.
А во время вечеринки с танцами и лотереей миссис Тредуэлл, налившись в одиночку, страшно избивает незадачливого Дэнни, преследовавшего испанскую танцовщицу и ошибшегося дверью.
Она лупит его каблуком туфли по лицу, словно вымещая на нем все накопившиеся за долгие годы обиды и разочарования.
Швед Хансен вроде бы радикал. “Убивайте врагов, а не друзей”, – кричит он подравшимся пассажирам с нижней палубы.
Он отпускает гневные реплики насчет современного общества – и вроде бы по делу, но Фрейтаг подметил в этом торговце маслом “свойство, присущее почти всем людям: их отвлеченные рассуждения и обобщения, жажда Справедливости, ненависть к тирании… слишком часто лишь маска, ширма, а за ней скрывается какая-нибудь личная обида, весьма далекая от философских абстракций, которые их вроде бы волнуют”.
Пожар взаимной ненависти полыхает на корабле, прячась за необходимостью соблюдать приличия и выполнять инструкции. Вежлив и предусмотрителен судовой казначей, уже много лет испытывающий желание поубивать всех, кому вынужден улыбаться и кланяться.
Негодует горничная, которой велено принести чашку бульона псу Гуттенов.
Старый бульдог был выброшен за борт озорными детьми испанских танцоров, но кочегар-баск спас его – ценой собственной жизни, поступок, озадачивший пассажиров первого и второго классов.
Гневный монолог горничной – “собаку богача поят мясным бу льоном, а бульон сварен из костей бедняков” – перебивает мальчишка-коридорный: “А по мне пускай оба, и пес, и кочегар, – утонули бы, и ты с ними, старая дура…” Ну, а праздник на корабле становится настоящей баталией, когда под влиянием алкоголя и общего возбуждения обыватели превращаются в варваров. Миссис Тредуэлл расправляется с Дэнни, Хансен разбивает бутылку о голову Рибера, который его всегда раздражал. Идет война всех со всеми…
Впрочем, после вечерней вакханалии жизнь на корабле снова входит в привычное русло, и вскоре корабль входит в порт назначения. Под звуки “Танненбаума” пассажиры без лишних слов сходят на сушу. Впереди неизвестность.
Источник: https://ege-essay.ru/kratkoe-soderzhanie-korabl-durakov-porter/
Загрузка...
