Краткое содержание шекспир комедия ошибок за 2 минуты пересказ сюжета

Фигура Уильяма Шекспира (1564 — 1616) окутана тайной. Исследователи его творчества уже не одно столетие спорят, существовал ли этот человек в действительности, или же это просто литературная маска, за которой скрывалась целая плеяда талантливых драматургов-елизаветинцев.

Вряд ли литературоведы, филологи и историки сумеют когда-нибудь найти точный ответ на этот вопрос.

Споры так и будут продолжаться, но с уверенностью можно будет сказать только одно — что под именем Шекспира были опубликованы гениальные пьесы, навсегда вошедшие в историю литературы и театра.

Сюжеты для них Шекспир заимствовал отовсюду — из древних легенд и хроник, из ренессансных новелл и поэм.

Исследователи говорят, что не найдены источники всего лишь 5 пьес: «Тита Андроника», «Бесплодных усилий любви», «Сна в летнюю ночь», «Виндзорских насмешниц» и «Бури».

Почему же тогда Шекспир гениален, если большая часть его историй не оригинальна? Можно начать с того, что в эпоху Возрождения заимствования считались обычным делом.

Если посмотреть на творчество его современников, то сложно не заметить, что почти у всех драматические произведения написаны на одни и те же сюжеты.

В большинстве своем это были обычные инсценировки первоисточников, и лишь в шекспировской редакции они прославились на весь мир.

Мы подготовили краткий курс истории сюжетов пяти пьес великого английского драматурга.

«Ромео и Джульетта» (1594 — 1595)

В эпоху Возрождения сюжет о двух благородных влюбленных, принадлежавших к враждующим семьям, был довольно распространенным. Он часто встречался у литераторов того времени.

Впервые его записал и опубликовал в своем сборнике «Новеллино» итальянский писатель Мазуччо Салернитанец в 1476 году.

В 1524-м Луиджи Да Порто переработал новеллу Мазуччо и дал влюбленным имена Ромео и Джульетты, а спустя ровно 30 лет Матео Банделло дополнил известный сюжет новыми персонажами.

Также к этой истории обращались Герардо Больдери в рассказе «Несчастная любовь Джулии и Ромео» (1553), Луиджи Грото в трагедии «Ариадна» (1578) и испанец Лопе де Вега в пьесе «Кастельвины и Монтесы» (1590).

Когда именно сюжет о благородных влюбленных добрался до берегов Туманного Альбиона, доподлинно неизвестно.

Несмотря на то что многочисленные литературные обработки и пересказы добавляли свои детали в историю о Ромео и Джульетте, самая известная интерпретация популярного сюжета принадлежит перу именно Уильяма Шекспира.

«Гамлет» (1601)

Впервые история о принце Гамлете была рассказана датским летописцем Саксоном Грамматиком в третьей книге «Деяний данов», датированной XII веком. В 1570 году французский писатель Франсуа де Бельфоре переписал и опубликовал эту легенду в своем сборнике «Необычайные истории, извлеченные из многих знаменитых авторов». По мнению исследователей, именно новелла Бельфоре вдохновила Шекспира на написание знаменитого произведения. Также существует версия, что сюжет мог быть заимствован драматургом из несохранившейся трагедии его современника — Томаса Кида.

«Троил и Крессида» (1602)

Трагичная история о доблестном воине и его неверной возлюбленной впервые была рассказана в «Романе о Трое» средневекового французского поэта Бенуа де Сент-Мора в середине XII века (ок. 1155 — 1160). Впоследствии этот сюжет перекочевал в «Троянскую историю» итальянца Гвидо де Колумны (1287). А в первой половине XIV столетия (ок. 1335 — 1340), основываясь на произведениях предшественников о Троянской войне, Джованни Боккаччо сочинил поэму «Филострато», в которой также затронул эту тему.

Вдохновившись произведением автора «Декамерона», англичанин Джефри Чосер написал собственную поэму «Троил и Крессида» (ок. 1386 — 1387), ставшую очень популярной у его соотечественников в эпоху Возрождения.

Шотландский поэт XV века Роберт Генрисон даже создал ее продолжение — «Завещание Крессиды», где описывается страшная божественная кара, постигшая девушку за измену.

Но наивысшее развитие сюжет получил, когда к нему начали обращаться драматурги-елизаветинцы: Томас Хейвуд, Генри Четтл, Томас Деккер и, конечно же, Уильям Шекспир.

«Отелло» (1604)

Сюжет пьесы позаимствован Шекспиром из новеллы Джиральди Чинтио «Венецианский мавр», изданной в сборнике «Экатомити» в 1565 году. В отличие от первоисточника, где Дездемону по приказу ревнивого мужа убивает поручик, в пьесе Шекспира Отелло собственноручно душит жену (в одном из русских переводов еще и закалывает кинжалом). Также в оригинале мавр не сознается в своем преступлении даже под пытками, тогда как в шекспировской трагедии он полностью признает вину и карает себя сам. Кстати, что примечательно, в новелле Чинтио все персонажи, за исключением Дездемоны, не имели собственных имен. Таким образом, английский драматург серьезно переработал сюжет первоисточника, сделав историю из никому неизвестной (ныне) новеллы одной из самых узнаваемых в мировой литературе.

«Король Лир» (1605 — 1606)

Сюжет этой пьесы восходит к древним временам. Он многократно воспроизводился в легендах и хрониках. Во времена Шекспира его пересказывали в поэме «Зерцало правителей» (1574). Эдмунд Спенсер изложил эту историю в своей «Королеве фей» (1580 — 1596), а Рафаэль Холишед упоминает о короле Лире в «Хрониках Англии, Шотландии и Ирландии» (1587). Кроме того, также сохранилась анонимная пьеса, датируемая 1594 годом. Судя по всему, именно эти произведения и послужили первоисточниками для шекспировской трагедии. Сравнение этих текстов с «Королем Лиром» наглядно демонстрирует, что английский драматург существенно переработал источники, которые использовал при написании своей знаменитой пьесы.

Источник: https://eksmo.ru/selections/otkuda-shekspir-bral-syuzhety-dlya-svoikh-pes-ID3090178/

«КОМЕДИЯ ОШИБОК». «Комедия ошибок» | Шекспир Уильям

Пьеса эта — одно из самых ранних произведений Шекспира — при жизни его никогда не издавалась и была напечатана лишь в посмертном фолио 1623 года. Известно, что на сцене она шла уже до 1594 года. Но установить еще точнее время ее возникновения помогает один намек, содержащийся в ее тексте.

В акте III, сцене 2 Дромио Сиракузский, уподобляя отдельные части тела дородной кухарки разным странам, на вопрос своего хозяина: «А где находится у нее Франция?» — отвечает: «На лбу, вооружившемся и поднявшемся войною против собственных волос (against her hair)».

В этих словах содержится каламбур, основанный на созвучии слов hair — «волосы» и heir — «наследник». Именно, помимо прямого смысла — что кухарка лысеет, — здесь можно обнаружить еще и скрытый — что Франция воюет со своим наследником.

А это намек на гражданскую войну, начавшуюся в августе 1589 года, после смерти Генриха III Валуа, между новым королем, протестантом Генрихом IV, основателем династии Бурбонов, и Католической лигой. Война эта закончилась в 1593 году, когда Генрих IV, перешедший в католичество, окончательно утвердился на французском престоле.

Отсюда можно заключить, что пьеса написана до 1593 года, вернее всего — в 1591 году, когда королева Елизавета послала на помощь Генриху IV отряд войск под начальством Эссекса: именно в этом году намек на французские дела должен был быть особенно злободневным.

Существует, правда, и другое толкование, основанное на том, что слово France может означать не только «Франция», но и «французский король», и на том, что в момент смерти Генриха III других «королей» во Франции, кроме Генриха IV, не было.

А между тем Генрих III, хотя и назначил этого последнего своим наследником, находился с ним во враждебных отношениях, доходивших до военных столкновений. В таком случае пришлось бы признать, что пьеса возникла не после, а до августа 1589 года.

3а это говорят и многие ее стилистические черты, характерные для «первой манеры» Шекспира, как обилие рифмованных стихов, каламбуров, симметрическое расположение действующих лиц и т. п.

На то же указывают влечение к школьной эрудиции, проявившееся в выборе сюжета, и решительное преобладание игровой занимательности над разработкой характеров и какой-либо социально-моральной проблематикой.

«Комедия ошибок» — не что иное, как переделка комедии римского писателя III-II века до н. э. Плавта «Менехмы» (личное имя обоих героев ее), где развертывается аналогичная история двух близнецов со всеми вытекающими из их сходства недоразумениями.

К фабуле этого основного источника Шекспир добавил еще несколько черт, взятых из других комедий Плавта, особенно из «Амфитриона», откуда почерпнута вторая, дополнительная пара двойников — слуг.

Этот выбор материала и манера его обработки проливают свет на истинный характер шекспировской пьесы.

Интерес к античной комедии возник в Англии — как и в других странах Европы — в конце XV века. Сперва подлинные пьесы Плавта — на латинском языке или в переводе на английский, — а затем вольные подражания им появляются на английской сцене начиная с 1520 года.

Но всякий раз эти постановки происходят либо в университетских колледжах — в порядке практики студентов в латинском языке или для более глубокого ознакомления с античной литературой, — либо в придворном театре, либо, наконец, на закрытых сценах в домах каких-нибудь вельмож.

Так, например, «Менехмы» Плавта исполнялись в 1527 году в присутствии кардинала Вулси, первого министра Генриха VIII, а «Комедия ошибок», поставленная в 1594 году на закрытом спектакле в зале собраний лондонских юристов, была затем возобновлена в 1604 году в дворцовом театре Иакова I, тогда как нет никаких следов того, чтобы она шла когда-либо на сценах публичных театров. 3а пределы узкого круга интеллигенции — преимущественно аристократической — интерес к этой классицизирующей драматургии ни в дошекспировскую, ни в шекспировскую эпоху никогда не выходил.

«Комедия ошибок» — определенно «классическая» пьеса, притом единственная из всех пьес Шекспира, принадлежащая к данному типу.

На то, что пьеса предназначалась для закрытой сцены, указывает и необычайная краткость ее (всего лишь 1777 строк).

Все это находится в полном согласии с тем, что в первые годы по прибытии в Лондон, стремясь в своих хрониках, ставившихся на сцене публичного театра, к общению с самым широким, народным зрителем, Шекспир в то же время жадно пытался овладеть знаниями, художественным мастерством, всей культурой Возрождения, а это лучше всего он мог приобрести в среде образованных молодых юристов или в кружках просвещенных аристократов, как Саутгемптон и его друг Эссекс, Уолтер Роли, Филипп Сидни и другие. Некоторые из этих вельмож держались весьма передовых взглядов и были склонны к вольномыслию, питательной средой для которого была античная, а также итальянская ренессансная культура. В этой атмосфере, очень далекой от каких-либо феодальных и реакционных традиций, и возникла «Комедия ошибок»; знакомство с этой средой чувствуется также в сонетах и обеих поэмах Шекспира, в «Бесплодных усилиях любви», в «Сне в летнюю ночь» и в некоторых фразах интродукции к «Укрощению строптивой». Во всех этих произведениях Шекспир не отходит от народного и национального начала, а приближается к нему, но сложным путем, развивающим и обогащающим его искусство. Он берет из этой культуры не эстетизированные и окаменелые, а наиболее живые и передовые черты, отлично соединяющиеся с его народным и гуманистическим мироощущением.

Своеобразие освоения Шекспиром античности хорошо раскрывается при сопоставлении его комедии с возникшей лет за сорок до того на основе другой плавтовской комедии пьесы Николаса Юделла «Ралф Ройстер-Дойстер».

Тогда как Юделл делает плавтовскую пьесу лишь своей исходной точкой, развивая сюжет по-своему и всюду вводя английские типы, нравы и понятия, Шекспир сохраняет почти весь сценарий, основной дух и тон античной комедии.

Но при этом — как он умеет это делать, обрабатывая готовые сюжеты, — немногими добавочными, взятыми из современности чертами и оттенками он придает заимствованному материалу совсем иное звучание и новую выразительность. В результате получается как бы своеобразное слияние двух культур.

Отклонения от римского образца и добавления к нему идут по трем основным линиям. С одной стороны, Шекспир разными средствами еще усиливает фарсовый комизм.

Прежде всего он еще более усложняет головоломные недоразумения плавтовской комедии, введя вторую пару близнецов (двоих Дромио), а также гротескную фигуру заклинателя Пинча, прообразом которого, возможно, послужил известный лондонский шарлатан того времени Джон Ди.

Комизм усилен также внесением черт современности и шуток на злободневные сюжеты, например политические намеки при обсуждении прелестей кухарки (III, 2), фейерверк английских каламбуров в устах слуг и т. п.

); мать Антифолов оказывается «аббатисой»; бойкот Эфесом сиракузских купцов должен был напоминать тогдашние отношения между Англией и Испанией. Но все эти черточки рассыпаны в пьесе очень умело и бережно, и они не стирают ее древнеримского колорита. Тот же самый метод мы обнаружим позже и в «римских» трагедиях Шекспира.

Отличие от Юделла, с одной стороны, и от археологизирующего Бена Джонсона («Сеян»), с другой, — очевидно.

Добавим, что живописность и гротескная занимательность повышаются в пьесе использованием добавочных красок из итальянской комедии дель арте. Это особенно относится к ролям обоих Дромио, весьма напоминающих разбитного и дурашливого Дзанни итальянской комедии.

Любопытно, что наряду с античными формами имен некоторые персонажи носят итальянские имена — Анджело, Бальтаэар, Адриана, Люциана. Один раз даже встречается выражение «синьор Антифол».

Хотя не всегда итальянский колорит выступает осязательно, легкий оттенок его не раз чувствуется в пьесе.

Существеннее, чем все это, смягчение и облагораживание многих образов и мотивов комедии. С этим связана и известная индивидуализация их, совершенно отсутствующая у Плавта. Приезжий Антифол, воспитанный у отца, мягче, тоньше, чем его брат.

На его характере лежит отпечаток какой-то меланхолии, мечтательности. Но и Антифол Эфесский при всей своей грубости не лишен честности и прямоты. Это не бесчувственный солдат Плавта, ворующий плащ у своей жены.

Напротив, он хочет сам подарить ей золотую цепь, и, только когда дверь собственного дома оказывается перед ним запертой, он отправляется обедать к «веселой девчонке», отношения с которой у него не до конца ясны (у Плавта это обыкновенная гетера), ибо, по его уверению, жена ревнует его к этой особе «без достаточной причины» (III, 1). Вообще эпизод с куртизанкой сильно отодвинут Шекспиром на задний план.

У Плавта комедия кончается тем, что раб местного Менехма ввиду отъезда своего хозяина в Сиракузы объявляет к продаже его дом, все имущество и заодно его сварливую жену. Последнее добавление он делает, конечно, в шутку, но все же в пьесе хозяйка его обрисована истинной фурией.

Между тем у Шекспира ревность Адрианы основана на подлинной любви к мужу и изображена в более мягких тонах. То, как она расписывает перед аббатисой свое обращение с мужем (V, 1), объясняется ее желанием заслужить одобрение этой почтенной особы. На самом деле у Адрианы есть глубокочеловечные черты.

Она оплакивает свою полуувядшую красоту и недостаток ума и в светлые минуты искренне сожалеет о своем характере.

Но наиболее важным новшеством, крайне характерным для Шекспира, является внесение в этот, казалось бы, насквозь фарсовый сюжет идеальных чувств и лирических тонов.

Это относится, во-первых, к драматизации роли отца, который у Шекспира отправляется на поиски утраченного нежно любимого сына и при этом чуть не платится жизнью, попав во враждебный его родине город.

Великолепен по своим краскам и глубине чувства монолог Эгеона (I, 1), вызывающий сострадание у всех присутствующих. И еще раз нотки той же семейной и человеческой нежности звучат в сцене счастливой развязки (V, 1).

Второй момент лирического характера — это эпизод, когда приезжий Антифол влюбляется в сестру ревнивой Адрианы — Люциану (образ, кстати сказать, целиком созданный Шекспиром, как и образ матери Антифолов), и его пламенное признание ей в своем чувстве.

А в то же время какой-то инстинкт влечет ее к нему, и она не в силах его отвергнуть.

Здесь, в этой первой комедии Шекспира, мы уже встречаем мотив, который станет потом одним из самых типичных для него и найдет свое наиболее полное и законченное выражение в двух последних его «романтических» комедиях: чем смешнее, тем трогательнее, — и чем трогательнее, тем забавнее.

А вместе с тем внесение в фарсовую основу элемента лиризма и высоких чувств намечает путь развития общей концепции комедии у Шекспира, стремящегося к синтезу этих двух начал.

То, что включение лирического элемента произведено не случайно, не просто ради разнообразия, доказывается тем, в каких местах он помещен в пьесе: в самом начале, в середине, где происходит кульминация интриги, и в финале — как раз там, где Шекспир обычно расставлял «сигналы», долженствующие помочь зрителю верно понять общий характер, «тональность» пьесы. Из этих трех точек «романтическое» начало бросает свой светлый отблеск на всю пьесу, соответственным образом настраивая зрителя.

Все это сделано настолько свежо и оригинально, до такой степени по-шекспировски, что совершенно отпадает предположение некоторых исследователей, будто Шекспир мог почерпнуть кое-какие из своих новшеств и дополнений к Плавту в промежуточном звене между римской пьесой и его комедией.

А именно: до нас дошло сведение, что в 1576 году в Лондоне шла пьеса под названием «История ошибок»; но мы не знаем ни ее содержания, ни имени автора, и, если эта пьеса действительно разрабатывала сюжет «Менехмов», она была, вероятно, механическим переложением комедии Плавта, не оставившим в английской драматургии никакого следа.

«Комедия ошибок» писалась, видимо, очень торопливо, на что в ее тексте указывают несколько мелких несогласованностей.

Возраст близнецов в I, 1 и V, 1 дан по-разному; рассказ их матери в V, 1 не вполне согласован с рассказом отца в I, 1; кухарка в III, 1 называется Люс, а в III, 2 — Нелль; Анджело в III, 2 забыл то, что он говорил в III, 1.

А. Смирнов

Источник: http://litra.pro/komediya-oshibok/shekspir-uiljyam/read/6

Уильям Шекспир: Комедия ошибок

Уильям Шекспир

Комедия ошибок

• Солин, герцог Эфесский.
• Эгеон, Сиракузский купец.
• Антифол Эфесский, Антифол Сиракузский – братья-близнецы.
• Дромио Эфесский, Дромио Сиракузский – братья-близнецы, слуги Антифолов.
• Вальтасар, купец.
• Анджело, ювелир.
• Первый купец, друг Антифола Сиракузского.
• Второй купец, кредитор Анджело.
• Пинч, школьный учитель и заклинатель[1].
• Тюремщик.
• Эмилия, жена Эгеона, игуменья эфесской обители.
• Адриана, жена Антифола Эфесского.
• Люциана, ее сестра.
• Люция, служанка Адрианы.
• Куртизанка.
• Свита, полицейские[2] и слуги.
• Место действия – Эфес[3].
• Входят герцог Солин, Эгеон, тюремщик и свита.
• Эгеон

Что ж, продолжай, Солин, сверши мое паденье, — Пусть смертный приговор прервет мое мученье.

Герцог

Купец, оставь свою защиту; я Пристрастия не знаю – не нарушу Законов государства.

Навсегда Из глаз моих, сверкающих угрозой, Изгнали состраданье та вражда И тот раздор, что вызваны недавно Жестокостью, с которой поступил Ваш государь с почтенными купцами, Соотчичами нашими, когда Их, денег не имевших, чтоб за выкуп Свой заплатить, заставил кровью он Запечатлеть жестокие законы Его страны.

С тех пор как началось Смертельное междоусобье наше С бунтующим твоим народом, мы И наш народ в торжественных собраньях Решили впредь прервать сношенья все Двух городов враждебных и при этом Постановить, чтоб всякий человек, Родившийся в Эфесе, чуть он только Покажется на сиракузском[4] рынке Иль ярмарке, был смертию казнен, Имущество ж его конфисковалось Для герцога – и так же поступать Со всяким сиракузцем, пристающим У гавани Эфесской, если тот Или другой не даст двух тысяч марок, Чтоб выкупить свою вину. Твое Имущество ста марок не превысит, Как ни цени его, – и потому Приговорен ты к смерти по закону.

Эгеон

Я утешаюсь тем, что с окончаньем дня От мук освободит ваш приговор меня.

Герцог

Теперь скажи нам вкратце, сиракузец, Зачем свою родимую страну Оставил ты и для чего приехал Сюда, в Эфес?

Эгеон

Вы не могли ничем Так удручить меня, как повеленьем Вам рассказать о бедствиях моих, Невыразимых словом. Но, чтоб люди Могли узнать, что умираю я Не вследствие позорного проступка, А волею судьбы, я вам скажу Все, что моя печаль сказать позволит.

Родился в Сиракузах я, и там Женился я на женщине, которой Я счастие принес бы точно так, Как мне – она, когда бы злой звездою Мы не были застигнуты. Я жил С ней в радости; росло богатство наше Благодаря моим неоднократным И выгодным поездкам в Эпидамн[5].

Но умер мой поверенный; забота О брошенном без всякого надзора Имуществе исторгнула меня Из сладостных супружеских объятий. Шесть месяцев уж был в отлучке я, Когда моя жена, изнемогая Под сладким наказаньем, что несут Все женщины, собралась в путь и скоро, И счастливо приехала туда, Где жил и я.

Очень бедны Родители их были, и купил Я этих двух малюток, чтобы сделать Со временем слугами у моих Двух сыновей. Жена моя, немало Гордясь детьми такими, каждый день Меня увещевала возвратиться На родину. Я неохотно дал Согласие, и – ах! – поторопился Не вовремя. Мы сели на корабль.

На милю мы уже от Эпидамна Отъехали, когда в волнах морских, Всегда послушных ветру, увидали Мы грозные предвестия беды. Чем далее, тем меньше оставалось Надежды нам, и скоро темнота, Покрывшая все небо, в наши души, Исполненные ужаса, внесла Уверенность немедленной кончины.

Что до меня, я встретил бы ее С спокойною душою; но рыданья Моей жены, заранее уже Оплакивавшей то, что неизбежным Казалось ей; но жалобные крики Моих детей прелестных – этот плач, Сознания опасности лишенный, Заставили меня искать для них И для себя отсрочки нашей смерти.

И вот что я придумал, не найдя Надежней средств: матросы наши в шлюпку Все бросились, оставив наш корабль, Уже совсем готовый погрузиться. Жена моя, заботясь о меньшом Из близнецов, малютку привязала С одним из купленных детей к одной Из небольших запасных мачт, что возят На случай бурь с собою моряки.

Я так же поступил с другою парой И, разместив в таком порядке их, Жена и я за мачту ухватились, Я – с одного конца, она – с другого И, устремив глаза на тех, о ком Заботились, поплыли, повинуясь Теченью волн, которые, как нам Казалося, помчали нас к Коринфу. Но вот блеснул свет солнца над землей: Он разогнал губительные тучи, И благодать желанная его Смирила волны моря. В это время Мы издали увидели, что к нам Два корабля плывут: один – коринфский, Другой – из Эпидамна. Но еще Приблизиться они к нам не успели Как… О, позволь мне тут рассказ окончить мой! Конец сам отгадай из сказанного мной…

Герцог

Читать дальше

Источник: https://libcat.ru/knigi/prochee/drama/drama1/foreign-dramaturgy/58036-uilyam-shekspir-komediya-oshibok.html

Комедия ошибок — The Comedy of Errors — qwe.wiki

Комедия ошибок является одним из Уильяма Шекспира ранних пьес. Это его самое короткий и один из его самых фарса комедий , с большей частью юмора наступающим из фарса и ошибочной идентификации, в дополнении к каламбурам и игре слов .

Комедия ошибок , наряду с Буром , один из двух шекспировских пьес для наблюдения аристотелевского принципа единства времени , то есть, что события пьесы должны происходитьтечение 24 часов. Она была адаптирована для оперы, театра, кино и музыкального театра много раз во всем мире.

В столетиях после его премьеры, название пьесы вошло в популярном английском лексиконе как идиома «событие или ряд событийсделанные смешных количеством ошибоккоторые были сделанытечение».

Расположенный в греческом городе Эфесе , Комедия ошибок рассказывает историю двух наборов идентичных близнецов , которые были случайно разлученных при рождении.

Когда сиракузяне сталкивается с друзьями и семьями своих близнецов, ряд диких неудач на основе ошибочных тождеств привести к неправомерным избиений, в ближне- соблазнение , арест Антифола Эфеса, и ложные обвинения в неверности , воровства, безумия, и демоническое владение .

Персонажи

• Солин — Герцог Эфесский
• Egeon — Торговец Сиракуз — отец близнецов Антифола
• Эмилия — Антифол потерял мать — жена Egeon
• Антифол Эфесский и Антифол из Сиракуз — братья-близнецы, сыновья Egeon и Эмилия
• Dromio Эфесский и Dromio Сиракузы — близнецы — братья, холопы , каждая из которых обслуживает свой соответствующий Антифол
• Adriana — жена Антифол Эфеса
• Luciana — сестра Адрианы в
• Нелл / Luce — кухня девка / горничной Adriana
• Бальтазар — торговец
• Angelo — это ювелирная
• куртизанка
• Первый торговец — друг Антифол Сиракуз
• Второй торговец — кому Анжело в долг
• Доктор Pinch — это колдовать детоводитель
• Тюремщик, палач, офицеры и другой Обслуживающий персонал

Акт I

Потому что закон запрещает купцы из Сиракуз, чтобы войти в Эфес, пожилой Syracusian трейдер Egeon грозит казнь, когда он обнаружил в городе. Он может бежать только, заплатив штраф в тысячу марок. Он рассказывает свою печальную историю Солин, герцог Эфесе. В юности, Egeon женат и имел сыновей-близнецов.

В тот же день, бедная женщина без работы и родила мальчиков-близнецов, и он купил их в качестве рабов своих сыновей. Вскоре после этого, семья сделала морское путешествие, и была сбита буре. Egeon хлестал себя основной мачты с одним сыном и одним ведомым, а его жена приняла два других детей.

Его жена была спасена одной лодки, Egeon другим. Egeon никогда не видел свою жену или детей с ней. Недавно его сын Антифол, теперь вырос, и раб его сына Dromio покинул Сиракузы, чтобы найти своих братьев. Когда Антифол не вернулся, Egeon отправился на его поиски.

Герцог тронуты этой историей, и предоставляет Egeon один день, чтобы оплатить его штраф.

В тот же день, Антифол прибыл в Ефес, в поисках своего брата. Он посылает Dromio депонировать деньги на Кентавр , гостиница. Когда тождественны Dromio Эфес появляется почти сразу же, отрицая любые знания о деньгах и просить его домой на ужин, где ждет его жена Он посрамлен. Антифол, думая , его слуга делает непокорные шутки, бьет Dromio Эфеса.

Акт II

Dromio Эфес возвращается к своей любовнице, Adriana, говоря, что ее «муж» отказался возвращаться в свой дом, и даже сделал вид, что не знает ее. Adriana, обеспокоены тем, что глаз ее мужа сбивается, принимает эту новость как подтверждение своих подозрений.

Антифол из Сиракуза, который жалуется: «Я не мог говорить с Dromio, так как я сначала отправил его из витрины,» встречается с Dromio Сиракуза, который сейчас отрицает создание «шутки» о Антифоле имея жену. Антифол начинает его избивать.

Антифол и Dromio уйти с этой странной женщиной, тот, чтобы съесть обед, а другой держать ворота.

Антифол Эфесский возвращается домой и отказано во въезде в его собственном доме. 2011 производства по OVO театральной труппы, Сент — Олбанс , Хартфордшир

Акт III

Антифол Эфесский возвращается домой на обед и взбешен, обнаружив, что он грубо отказано во въезде в его собственном доме по Dromio Сиракуз, который держит ворота. Он готов сломать дверь, но его друзья убедить его не делать сцену. Он решает, вместо того, чтобы пообедать с куртизанкой.

Внутри дома, Антифол из Сиракуза обнаруживает, что он очень привлекают к своей «женам» сестре, Luciana Смирны, говоря ей «обучить меня не сладкий русалка, с примечанием Твоего / утопить меня в наводнении сестер твоей слезы.» Она льстит его внимание, но обеспокоены их моральных последствий.

После того, как она выходит, Dromio Сиракуза объявляет, что он обнаружил, что у него есть жена: Нелл, отвратительная кухня-горничный. Он описывает ее как «сферические, как земной шар, я мог бы узнать в ней страну».

Антифол шутя прошу его определить страны, что приводит к остроумному обмену, в котором части ее теле, которые идентифицируются с народами. Ирландия является ее ягодицы: «Я нашел его по болотам».

Он утверждает, что он открыл Америку и Индию «на ее нос всех o'er украшены рубины, карбункулы, сапфиры, снижение их богатого аспект горячего дыхание Испании, который послал целые армады из caracks балласта в носе.» (Это один из немногих ссылок Шекспира в Америку.

) Сиракузян решил оставить как можно скорее, и Dromio убегает, чтобы сделать планы поездок. Антифол из Сиракуза затем сталкиваются с Анджело Эфес, ювелиром, который утверждает, что Антифол заказал цепь от него. Антифол вынужден принять цепь, и Анджело говорит, что он вернется к оплате.

1816 акварели закон IV, сцена I: Антифол Эфесского, офицер и Dromio Эфеса.

Акт IV

Антифол Эфесский рассылает Dromio Эфес купить веревку, так что он может бить свою жену Адриану для блокировки его, затем подошел Анджело, который говорит ему: «Я думал, чтобы ta'en вас на Порпентин» и просит быть возмещены цепи. Он отрицает, что когда-либо видел его, и сразу же арестован.

Courtesan шпионит Антифол носить золотую цепь, и говорит, что он обещал ей в обмен на ее кольцо. Сиракузян отрицает это, и бежать.

Акт V

Courtesan решает сказать Адриану, что ее муж с ума. Dromio Эфеса возвращается к арестованному Антифолу Эфеса, с веревкой. Антифол в бешенство. Adriana, Luciana и куртизанка ввести с фокусника по имени Pinch, который пытается изгнать Ефесянам, которые связаны и доставлены в дом Адрианы в.

Сиракузян войти, неся мечи, и все бегут от страха: полагая, что они являются Ефесянам, из мести после того, как-то избежать их связей. Adriana вновь появляется с приспешниками, которые пытаются связать сиракузян. Они принимают убежище в соседнем монастыре, где настоятельница решительно защищает их.

Внезапно, настоятельница входит с близнецами Syracusan, и все начинают понимать запутанные события дня. Мало того, что две пары близнецов воссоединились, но настоятельница показывает, что она жена Egeon, в Эмилии Вавилона. Герцог прощает Egeon.

Все выход в аббатство, чтобы отпраздновать воссоединение семьи.

Текст и дата

Первая страница пьесы, напечатанная в Первом фолио 1623

Игра представляет собой модернизированную адаптацию Menaechmi по Плавту. Как Уильям Уорнер перевод классической драмы был введен в Реестр в Stationers Общества 10 июня 1594, опубликована в 1595 году и посвящен Господу Hunsdon , покровителя мужчин лорда Чемберлена , было предположено , что Шекспир , возможно, видели перевод в рукописи , прежде чем она была напечатана — хотя в равной степени возможно , что он знал , что играть в оригинальной латыни, как и Плавт был частью учебной программы студентов гимназии.

Игра содержит актуальные ссылки на войны правопреемства во Франции , которые будут вписываться любую дату с 1589 по 1595 Чарльз Витвортом утверждает , что Комедия ошибок была написана «во второй половине 1594» на основе исторических документов и текстовых сходство с другими играми Шекспир писал в это время. Игра не была опубликована , пока он не появился в Первом фолио в 1623.

Анализ и критика

На протяжении многих веков, ученые обнаружили небольшую тематическую глубину Комедии ошибок .

Гарольд Блум , однако, писал , что он «раскрывает величие Шекспира в искусстве комедии», и высоко оценил работу , как показ «такое мастерство, действительно мастерство — в действии, начинающийся характер, и сценическая — что это далеко затмевает три Генри VI играет и довольно хромая комедия Два Веронцев ».

Стэнли Уэллс также назвал его первой пьесы Шекспира « в котором отображается мастерство ремесла». Игра не была особенно любимой на сцену восемнадцатого века , потому что он не может предложить вид ярких ролей , что актеры , такие как Дэвид Гаррик могли эксплуатируют.

Профессор права Эрика Хайнце, однако, утверждает, что особенно заметно в игре представляет собой ряд социальных отношений, которая находится в кризисе, как это проливает свои феодальные формы, и противостоит рыночным силам ранней современной Европы.

Спектакль

Два раннего выступления Комедии ошибок записываются. Во- первых, с помощью «компании базы и общих товарищей», упоминается в Gesta Grayorum ( «Деяния Грея») , как имевшие место в Грея Inn Hall 28 декабря 1594. Второй также прошел « День Невинных » , но десять лет спустя: 28 декабря 1604, в суде.

Адаптации

В Dromios из фронтона от 1890

театральный

Источник: https://ru.qwe.wiki/wiki/The_Comedy_of_Errors

Уильям Шекспир «Комедия ошибок»

Купец из Сиракуз, Эгеон, уезжает в Эпидамн по делам. Эмилия — беременная жена купца, следует за ним и рожает близнецов-сыновей. В доме, где рожала Эмилия, случились еще одни роды — нищая женщина тоже разродилась близнецами. Эгеон покупает их, дабы вырастить из них слуг для своих детей. Корабль, на котором семья отправилась домой, попадает в бурю.

Входит в:

 Издания: ВСЕ (59) /языки: русский (48), английский (9), украинский (1), не указан (1) /тип: книги (53), периодика (2), аудиокниги (4) /перевод: М. Бородицкая (2), П. Вейнберг (24), М. Вербина (1), Р. Грищенков (1), Л. Некора (9), И. Стешенко (1) 1880 г. 1887 г. 1887 г. 1893 г. 1893 г. 1899 г. 1899 г. 1902 г. 1903 г. 1949 г. 1958 г. 1993 г. 1993 г. 1994 г. 1994 г. 1997 г. 1997 г. 1997 г. 1999 г. 1999 г. 2000 г. 2000 г. 2000 г. 2000 г. 2001 г. 2001 г. 2001 г. 2002 г. 2002 г. 2005 г. 2006 г. 2006 г. 2006 г. 2006 г. 2008 г. 2011 г. 2011 г. 2012 г. 2013 г. 2013 г. 2015 г. 2017 г. 2012 г. 2013 г. 2006 г. 2007 г. 2014 г. Издания на иностранных языках: 1937 г. 1992 г. 1994 г. 1996 г. 2002 г. 2005 г. 2007 г. 2007 г. 2008 г. 2016 г. 2016 г.
Сортировка: по дате | по рейтингу | по оценке

ii00429935, 3 сентября 2014 г.

Классическая комедийная ситуация: человека принимают за другого. А если среди персонажей будут близнецы, весёлая суматоха гарантирована. Шекспир это с блеском доказал в пьесе «12-я ночь». В « Комедии ошибок» использована более сложная схема (потерялись две пары близнецов), но результат не столь впечатляющий.

В 70-х «Комедию ошибок» экранизировали на советском телевидении. Четверку главных героев сыграли два знаменитых Михаила — Козаков и Кононов. Занятно, что Михаил Козаков и от фильма был не в восторге, и о пьесе отзывался без обиняков: « не такая уж смешная и довольно бессмысленная история». Излишне резко? Может быть.

Но до звания шедевра «Комедии ошибок», безусловно, далеко. Чем отличаются Антифол Эфесский и Антифол Сиракузский? Главным образом тем, что один женат, а другой, скажем так, находится в поиске. Слуги, Дромио Эфесский и Дромио Сиракузский индивидуализированы ещё меньше.

Кстати говоря, одинаковые имена потерявшихся близнецов — очень большая натяжка, даже по меркам комедии положений.

А вот мир, нарисованный Шекспиром, удался на славу. Он тёплый и уютный, словно согретый средиземноморским солнцем. Формально это греческий город Эфес, но по сути сказочное королевство.

Плохих людей здесь нет в принципе. Правитель суров, но мудр и справедлив. Слуги сыплют остротами и не держат зла за господские оплеухи. Ну а любовь и счастье караулят вас за ближайшим поворотом.

Спору нет, наивно, но при этом бесконечно обаятельно.

Oreon, 20 мая 2017 г.

В один день, в одном месте родились 2 пары близнецов, абсолютно похожие друг на друга, каждой паре дали одинаковые имена (??). Родители одной пары купили себе близнецов второй пары, в услужение своим (О времена, о нравы!).

Путешествуя морем ещё в юном возрасте, случается кораблекрушение, которое разрывает нашу странную семью ровно пополам: близнец слуга и мама + близнец, слуга и папа.

Проходит более двух десятков лет, а семья так и не смогла воссоединится (не особо старалась?) и теперь, когда близнецы-господа оба Антифола наконец-то встречаются вместе, это плодит множество непонятных и комедийных ситуаций.

В каждой из прочитанных мной комедий автора, обязательно всплывает некий пунктик из разряда «о времена, о нравы»: то антисемитизм, то антифеминизм, то родитель грозит убить дочь, если та не выйдет за того кого он укажет, то ещё чего нибудь.

Автор не раз обращал внимание, что вся его публика, о которой он в основном пишет, христиане-католики, но нигде не пахнет ни духовностью, ни набожностью, создаётся впечатление, что и тогда, это было не более чем ширма и пустой звук.

Так и здесь, одни люди покупают других — детей у их родителей, и это просто нюанс, всем понятный, это не становится сюжетообразующей вопиющей проблемой.

Слуги всегда глупее своих хозяев и Шекспир в своих произведениях не дорос до идеи обыграть ситуацию, что люди вообще-то равны и вполне возможна ситуация когда из двух господских детей выросли балбесы, а слуги превосходят их по уму, но этого не происходит — пьеса расчитана на публику, которая заказывает музыку и не приемлет таких мыслей. Господа в праве обращаться со своими купленными слугами как со скотом, хотя речи уже нет о рабстве, но в чём разница? Создаётся впечатление, что это нормально и для публики, на которую рассчитана пьеса, в одинаковой степени ими помыкают как и оба героя, так и жена одного из них.

Подписаться на отзывы о произведении

Источник: https://fantlab.ru/work96556